Танат (СИ) - Айрон Виктор - Страница 3

Моё новое пробуждение также начинается с шума вытекающей из капсулы жидкости. Мне даже приятно слушать этот хлюпающий звук. Плёнка перед глазами расходится в стороны без моего участия. Уже знакомое щупальце ждёт снаружи.

Моё новое тело опять отпускают, но Глаз бережно подхватывает меня своей рукой и куда-то несёт. Надеюсь, что не на разделочный стол. Умирать так-то не очень приятно.

Мои опасения напрасны. Я вижу знакомое сиденье в форме раковины, только оно целое. Даже две странные колонны перед ним без повреждений. Меня сажают в это кресло. При этом мои руки падают на столбики. Их верхушки открылись и оттуда выползло по паре щупалец. Эти отростки устремились к отверстиям, что были расположены с внутренней стороны предплечий.

Я не возмущаюсь тому, что какая-то дрянь пытается присосаться к моему новому телу. Новая оболочка, а это именно она, будто ватная. Меня просто радует, что это обычные человеческие руки. Пять пальцев на каждой ладони.

Что-то присасывается к моей шее и я теряю контроль над телом. На потолке опять знакомый костяной жук у которого открывается гигантский глаз. Снова в голове звучит незнакомая речь, которую я не понимаю. Мой собеседник сразу это вычисляет, а потому в моё сознание устремляется поток образов.

Следует отдать Глазу должное – таинственное и жуткое на вид создание смогло понять то, как я думаю. Видя образы, ощущая пересылаемые эмоции, даже получая осязательные ощущения, можно было понять одно – меня ускоренно обучают. Точнее, следуя логике этого существа, которое можно назвать Хранителем, мне скорее всего помогают что-то вспомнить.

Начинаю понимать, что невольно сделал правильный выбор, начав возмущаться. В глазах Хранителя я стал выглядеть не как низший или дикий, который переживает первое рождение в колыбели, а как некто возвышенный. Именно выбор конкретной оболочки привёл моего собеседника к такому выводу. Мне человеческий облик был ближе, а новое тело приняло моё сознание. Понять бы ещё, что именно извлекли из того расчлененного тела для переноса? Некий орган или нечто невесомое и эффемерное.

Кстати о теле. Хранитель, если я правильно понял, был разбужен моим появлением. Выполняя на рефлексе привычную процедуру с новорождённым разумным, смотритель данного места был несколько ошарашен моей осознанностью. Потому он сконцентрировал на мне свой взор и увидел, что творится в той зале: повреждённое гнездо симбиоза, изуродованные тела в матках-оламах и всё остальное, что я не заметил. И такое творилось не только в том зале. Поэтому моя первая оболочка и была так уничтожена – еë изучали. Кто? Я так и не понял, да и объяснений получить не смог. И не по той причине, что мой собеседник не хотел говорить. Тут было другое.

Хранитель, по моим ощущениям, не был полностью разумным. Скорее он был кем-то вроде дрессированного зверя, обученного простым командам. Была и другая аналогия, но когда я пытался на ней сосредоточиться, то почувствовал боль в затылке. Неважно. Короче говоря, хозяин этого места просто сам всего не знал. Но стремился выполнить свое предназначение – служить.

Так что я пока пытался разобраться. Для начала увидел себя со стороны. Хранитель показал мне сидящего в раковине молодого парня. По две нормальных руки и ноги, хорошо развитые мускулы, белая кожа, отсутствие волос на лысой голове и теле. Лицо у меня суровое, но черты у него ровные и правильные, нос тонкий и прямой, подбородок волевой. Чуть заострённые уши по бокам и глаза со светлыми зрачками довершали картину.

Следует признать – моё второе рождение в этом месте прошло куда лучше первого. Но остаётся открытым второй вопрос – как жить в этом мире?

Глава 2

В голову ничего путного не идёт. Точнее говоря, я не могу ничего вспомнить из своего прошлого. Любая попытка припомнить хоть что-нибудь сразу отдаётся острой болью в висках и затылке. Хранитель меня одёргивает, так как его обязанность – заботиться о таких, как я – вышедших из колыбели.

Нет, другая информация в мой бедный мозг идёт стабильным потоком. Я пока ещё не понимаю языка, на котором со мной говорит Хранитель. Теперь так и называю этого глазастого жука с костяным панцирем. Просто отдаю ему должное – его информация действительно хорошо подана через образы и ощущения, структурирована, понятна и легко усваивается.

Сначала мне передаются общие знания – как пользоваться этим креслом, которое называется вирал, как открывать двери, использовать чагсы. Последние оказались теми парными отверстиями у меня на руках. И они особенно интересны, так как играют большую роль в этом месте. Это и личный ключ опознавания, и система внешнего питания, и что-то вроде нейромануальной системы управления. Снова не знаю, что это за термин. Просто слова из глубин памяти. То есть дав к ним присосаться паре щупалец чино, как на столбиках перед виралом, я могу управлять вручную разными...

Да не знаю, как назвать все эти предметы вокруг. В одном я прав: стены, пол, потолок, кресло вирала, даже оламы, то есть все эти капсулы с телами, стоящие внутри вытянутого зала в форме грудной клетки, были действительно живыми. Всё это создано, но не так, как я привык. Хоть и не помню, как можно ещё создавать предметы, но местный метод творения кажется мне странным, непривычным, отчасти диким и даже омерзительным. Хозяева этого мира действительно выращивают абсолютно всё вокруг из живой плоти и костей.

Моё тело такое же – выращенное в оламе. От меня это не скрывали. Слуга, что по мнению создателей будет им служить. Другие, кто родился здесь с сознанием как чистый лист, получали базовые знания, а потом шли мыться в купели, что вон за той стенкой. Вон там, за другой перегородкой в нише лежат ульмы – бутылочки с разными жидкостями, которые могут через чагс впрыснуть всякие препараты в кровь. Живые костюмы инис хранятся рядом с ними. Как и некоторые инструменты. Всё, что нужно для того, чтобы свежий работник быстро адаптировался, получил всё необходимое, а потом шёл пахать на благо своих неизвестных новых хозяев.

Вот это, наличие неких далёких старших, мне не нравилось, но я пока молчал. Вдруг резко подобревший Хранитель что-то увидит в моей голове и снова отправит тушку на разделочный стол. Только теперь уже точно в один конец, а этого мне совсем не хочется.

Но я хотя бы поучил хоть какую-то информацию. Только не понимаю, куда мне дальше идти и что делать с теми, кто мне встретится. Хранитель что-то пытается объяснить, а потом, чуть подумав, скидывает мне путь к месту, где есть то, что, по его мнению, может мне помочь. Димортул, как он его назвал. Расспросить его об этой вещи я не успеваю, так как меня будто ударяют по голове. Последняя передача от моего собеседника – знание местного языка. Понимаю и почему это идёт в конце – информации так много, что я теряю сознание.

Не знаю, сколько я проспал, но присоска вирала отцепляется от моей шеи. Точнее от аналога чагса на ней, называемого вралом. Ясно, прямое подключение к сознанию, а названия то – вирал, врал, что для меня почему-то звучит смешно, ильм, кильм, инис.

Через чагсы я получил целый пакет питательных веществ, так что сил у меня много. Иду к стене левее и нажимаю на приметную пластину. Диафрагма в стене сжимается, открывая проход. Загорается световая панель, позволяя разглядеть купель. Тут всё как на инструктаже Хранителя, а потому подхожу к стенке и беру щупальце в руку. Сжимаю в одном месте – льётся мутная жидкость, которая пенится.

Отпускаю щупальце и беру другое, широкое. Шершавой его частью растираю пену по телу. Нажимаю на выступ – с другой стороны льётся вода. С наслаждением смываю с себя пену, которая впитывается в губчатый пол. На выходе из купели две белые ленты, издавая урчащие звуки, собирают с моего тела воду. Понятно – живая сушилка.

Подхожу к стене рядом и снова жму на хитиновую пластинку. Опять расходится диафрагма, давая возможность взять инис. Костюмы напоминают серо-чëрные шарики. Беру первый попавшийся в ладони и нажимаю выступы по бокам. Сфера тут же оживает, распухает, а потом будто взрывается в мою сторону. С трудом не отскакиваю, когда меня облепляет шевелящаяся масса. Ещё и колется.