Исповедь бунтаря - Немцов Борис Ефимович - Страница 26

К гигантскому потоку денег в коррупционный сектор ведет закрытость власти. Если чиновник знает, что можно надавить на средства массовой информации, отмахнуться от депутатов парламента, то будет воротить свои темные делишки спокойно и с размахом.

И, наконец, питательная среда коррупции – монополии. Монополии не могут жить без раздачи денег. Любая монополия склонна к подкупу власти, потому что безграничное владение чем-то превращается в наркотический дурман, и ради сохранения этого монопольного положения люди готовы рассовывать деньги по определенным нужным карманам, чтобы никто на безграничную власть не посягнул. Поэтому когда Путин всячески укреплял монополию, в частности – компанию «Газпром», он генерировал воровство.

Развратила ли меня Москва, испортила ли московская политика? В принципе, власть – это таз с нечистотами, от которого исходит неистребимое зловоние. В этот таз помещают людей. Одни в нем очень быстро растворяются и становятся частью этой зловонной массы, а другие в силу каких-то генетических или иных особенностей существуют в политике, барахтаются в тазу с нечистотами, им вся эта суета и подлость неприятны, но внутрь, в души этих политиков зловоние не проникает. Впрочем, если очень долго во власти находиться, то все равно когда-то растворишься. Поэтому и нужно периодически проветривать помещение, выкидывать людей из власти на улицу. Два срока для президента – достаточно, два срока для губернатора – тоже достаточно. Поруководил два срока – освободи место, подыши свежим воздухом, подумай о вечном, иначе сгниешь заживо и другим жизнь испортишь.

Власть – агрессивное вещество, всепроникающее и разрушающее. Но есть много людей со стойким иммунитетом, так что не надо всех политиков грести под одну гребенку. Убежден, что Гайдар – честный человек, он будучи премьером ничего не крал, Андрей Илларионов ничего не брал, Чубайс – честный человек.

Чубайс погорел на так называемом «деле писателей». А в чем, собственно, было дело? В том, что они получили гонорар за книгу в размере 90 тысяч долларов. Только задумайтесь: Чубайс отвечал за приватизацию в стране, где речь шла о миллиардах долларов, а погорел на 90 тысячах! Если бы у человека были миллионы, он бы стал рисковать из-за одной книжки? Причем он жил открыто, имел персональный банковский счет в «Мостбанке», принадлежавшем Гусинскому. В момент, когда Гусинскому правительство не позволило прихватить кусок государственной собственности, на пару с Березовским они и раздули «писательский скандал».

Сейчас, когда Путин укрепляет монополии, усиливает государственное присутствие в компаниях, установил везде цензуру, потоки денег в бюрократию резко выросли.

Как-то в конце 2006 года я разговаривал с продавцом недвижимости на Рублевском шоссе. Спрашиваю: сколько стоит сотка земли? Оказывается, от 60 до 100 тысяч долларов. Это же беспредел, таких цен просто не может быть, да и кто все это покупает!.. Ну, живет на «Рублевке» Путин, жил Ходорковский – посадили. Сейчас живет Касьянов. Кто там сейчас остался – олигархи?

«Нет, – ответил риэлтер, – олигархи не живут. Покупают абсолютно неприметные, серые люди, как правило, с питерской родословной, работники ФСБ, милиции, железной дороги, некоторые менеджеры „Газпрома“.

Всем понятно, что они тратят не свои деньги. Вновь призванным во власть чиновникам все равно, сколько платить. Для них деньги не являются мерилом успеха. Для них это криминально нажитое богатство, которое надо быстрее материализовать, чтобы никто не отобрал. И именно они взвинтили цены, потому что денег не считают.

Разговариваю с милиционером, который работает в Одинцовском районе. Обсуждаем уровень преступности в районе.

– Участились случаи грабежей, – грустно сообщает милиционер.

– Кого грабят? – спрашиваю.

– В основном чиновников, бюрократов и работников госучреждений, которые построили себе за десятки миллионов долларов дома на «Рублевке». Часто из сейфов пропадают деньги – от миллиона до нескольких миллионов долларов. И при этом ни одного обращения в милицию.

– Странно, почему именно их грабят?

– У бизнесменов не воруют, а если и случается, то у них есть собственная служба безопасности, они могут обратиться с заявлением в милицию, требовать наказания и расследования. Бизнесмен легко может объяснить происхождение украденных денег, справки принести из банка или договор какой-нибудь. Поэтому бандиты выясняют адреса чиновников и грабят именно их – знают, что чиновники никуда не пойдут по той простой причине, что происхождение денег объяснить не смогут, – обрисовал ситуацию утомленный сотрудник МВД, работающий в районе, перенаселенном нелегальными миллионерами.

Надо иметь в виду, что портрет коррупционера – это портрет неизвестного. Это такие Молчалины, «серые воротнички», тихие люди. Они очень лояльны к любому режиму и боятся только одного – политических изменений. Они боятся прихода к власти оппозиции, потому что тогда все истории всплывут наружу и станет очень плохо. Поэтому они с такой истерикой и остервенелостью борются за преемственность коррупционного курса.

Возвращаясь к некоторым тенденциям сегодняшнего дня, надо отметить, что негласное правило при Путине следующее: лояльность компенсирует все. Если ты лоялен к власти – можешь воровать, если нет – то лучше оставаться кристально честным. Например, дело с дачей Михаила Касьянова. Уверен, что никакого дела не было бы вовсе, сохрани Касьянов лояльность к Путину и согласись, как ему предлагали, возглавить Совет безопасности. Он отказался, стал говорить, что Путин повел страну неправильным путем, и теперь будет отвечать за покупку государственной дачи.

Другая история о богатом человеке. Роман Аркадьевич Абрамович продал государству нефтяную компанию «Сибнефть» за 13 миллиардов долларов. Цену получил отличную. Купил несколько неплохих яхт размером около 100 метров, несколько самолетов, включая Боинг и А-320, английский футбольный клуб и еще чего-то по мелочи. Роман Аркадьевич Абрамович при этом пользуется удивительной поддержкой властей. А такой же олигарх, но с фамилией Ходорковский, сидит в Читинской области и шьет варежки.

Эти истории – ясная иллюстрация лозунга, что лояльность компенсирует все, а противодействие власти вызывает серьезные проблемы. Это правила, которые генерируют воровство.

Воровали в России всегда, в том числе и при нас. Но сейчас воруют в два раза больше. И эта цифра доказана многочисленными исследованиями. Ельцинское время в этом смысле было кошмарным: передел собственности, приватизация, умирание социализма и появление дикого капитализма… При Путине нет передела государственной собственности в масштабах всей страны, а воруют в два раза больше. В три раза увеличен дорожный фонд, а дорог в России как не было, так и нет. «Дорожные деньги» тихо разворовали. Хотели сделать скоростную магистраль от Москвы до Санкт-Петербурга – сотни миллионов долларов растворились. Но скандал не случился, потому что разворовали лояльные к власти люди. А разве можно против лояльных что-нибудь сказать? Нет. Это и есть образцовое «басманное правосудие», это и есть управляемая демократия или «суверенная демократия» по классификации кремлевских аналитиков.

И при нас были воры и жулики. Кто-то из них поплатился жизнью, например, губернатор Тульской области Севрюгин. Но об этом знали люди, потому что так или иначе все скандальные истории просачивались в прессу. Власть старалась реагировать. А сейчас все скрыто.

Что касается депутатского корпуса, то сейчас все решения принимаются в Кремле. Кремль подкармливает депутатов. То есть коррупция носит централизованный, хорошо организованный характер. Депутаты, их помощники и вообще все в этой структуре получают дополнительные доплаты. Они не живут за счет официальных бюджетных ставок.

Когда мы были в Госдуме, то хотя бы стремились создать парламент с представителями оппозиции, с партией власти, с разными лоббистскими группами и борьбой между ними. Например, депутатам «Союза правых сил» доплачивали из партийных денег. Платили за телефон, за машину, оплачивали командировочные. Некоторые иногородние депутаты получали ссуды на аренду жилья и прочее. Членам фракции категорически запрещалось брать деньги вне партийных расходов. Это считалось внутрипартийной коррупцией.