Принц криминальной империи - Орлова Екатерина Марковна - Страница 6

Спрятав телефон в сумку, откидываюсь на подголовник. Никогда так не делаю. Несмотря на то, что моя семья пользуется услугами такси только премиум-класса, все равно неизвестно, кто тут ехал до меня, и насколько чистая у него была голова. Я слишком много вложила в свои волосы, чтобы по глупости заработать себе какую-нибудь болячку кожи головы. Как только эта мысль проскальзывает, я ежусь и возвращаю голову в прежнее положение.

До самого дома кручу в голове разговор с родителями. Я пока не знаю, какие аргументы буду приводить в пользу своей поездки, но что-то надо придумать. Меня же жаба задушит, если Таша поедет, а я – нет. Она начнет постить фотки, по сотне в день, не меньше. А я буду грызть локти, глазея на то, как развлекается моя подруга.

Войдя во двор, слышу, как в правом крыле мама играет на рояле. Тороплюсь туда. С мамой договориться проще. Надо сначала переманить ее на свою сторону. Сделать союзником. А там уже и папа подтянется. У мамы есть какие-то рычаги воздействия на отца. Она умеет поговорить с ним так, что он соглашается. Так что если она будет на моей стороне, можно считать, что у меня уже есть процентов восемьдесят победы.

– Мамуль? – заглядываю в комнату, которую оборудовали под мамин кабинет.

Она поднимает голову и кивает, чтобы я заходила.

Прохожу в ее гламурно-классическое царство, оставляя у порога свою пляжную сумку. Подойдя к маме, целую ее в макушку, и она двигается, давая мне место на скамейке.

В детстве я очень любила сидеть рядом и часами наблюдать за тем, как изящные пальцы мамы скользят по клавишам, выдавая чарующие звуки. Для меня это была чистая магия. А когда она предлагала мне попробовать, я отказывалась, боясь, что не вынесу сравнения с ее мастерством. Но в семь мама начала меня учить, и я преуспела в игре.

Бабушка очень хотела, чтобы я стала музыкантом, как она. Но папа рассудил, что мне понадобится более практичная профессия, и я с ним согласилась. Я вообще почти всегда согласна с ним, потому что папа у меня нереально крутой и умный. И вообще я его любимая принцесса. Но в последние пару лет как-то у нас стало много разногласий.

Мама на секунду прерывается, а потом начинает играть мою любимую “Музыку ангелов”. Я подхватываю, и вот мы уже в четыре руки выдаем бессмертное произведение, от которого волоски на теле встают дыбом. Дыхание застревает в горле, а сердце срывается в галоп. Мои глаза наполняются слезами, как и всякий раз, когда я или мы вместе с мамой играем эту мелодию.

– Я думал, мне показалось, – раздается от двери голос папы, и мы прекращаем играть. Переводим на него взгляды.

Папа спокойно заходит в комнату, крутя незажженную сигарету между пальцами.

– Как отдохнула? – спрашивает мама.

– Хорошо. Демон… гм… Дима, – исправляюсь, потому что родители не любят, когда мы используем клички, – сказал, что завтра они с Гелей заедут. Говорит, ты ей какие-то растения обещала.

– Да, Геля хочет посадить цветы вдоль забора, – отзывается мама.

Я перевожу взгляд на папу, который уперся локтем в край рояля и рассматривает нас.

– Пап, можно мне поехать на фестиваль через две недели? – спрашиваю без прелюдий. – Все друзья едут, и год я заканчиваю на отлично. Обещаю не чудить и не пить.

С замиранием сердца жду ответ. Даже не дышу, пока папа переводит нечитаемый взгляд с мамы на меня. Позволит или нет?

Глава 7

Артур

Слезаю с Алины и сажусь на кровать отдышаться. Она тоже шумно дышит и до сих пор стонет после череды оргазмов. Бросив на нее взгляд, тянусь, чтобы отстегнуть наручники. Освобождаю свою сегодняшнюю игрушку, а потом стаскиваю презерватив и, выбросив его в мусорку, беру с тумбочки сигареты с зажигалкой.

Растягиваюсь на кровати и закуриваю, выпуская дым в потолок.

Меня до сих пор штырит от тех коротких вспышек видений, которые я поймал, пока драл Алину. Перед глазами вставала Сима в своем крохотном бикини. Это зашквар, конечно. Пока я пытаюсь найти пути решения проблемы с Бабановым без вмешательства младшей сестры Демона, она все чаще врывается в мои мысли.

– Повторим? – мурлычет Алина, прижимаясь ко мне голым, потным телом. Слизывает пот с моей шеи и трется о мое бедро своей мокрой промежностью.

– Я хочу побыть один, – отзываюсь сухо.

– Но мы же… – пытается возразить, но я сбрасываю ее руку.

Молча встаю, сжимая сигарету зубами, и хватаю из комода свежие боксеры, после чего направляюсь в душ.

– Увидимся, – бросаю ей и и скрываюсь в ванной.

Встав перед зеркалом, провожу по взъерошенной челке и курю, глядя на свое отражение. Кручу головой из стороны в сторону, рассматривая щетину. Надо бы побриться, но мне в жилу. Завтра.

Слышу, как Алина с психами собирается. Знаю, что она не любит, когда я ее так бесцеремонно выпроваживаю. Но ничего не могу с собой поделать. У меня есть только ограниченный круг лиц тех, кого я готов терпеть долгое время. И эта байкерская подстилка в него не входит. Там только семья Громовых, хоть и от них бывает слишком много шума. Еще Гера, который умеет многозначительно молчать вместе со мной. Пожалуй, на этом все.

Я люблю одиночество. Люди меня раздражают. Из-за того, что я находился на индивидуальном обучении в школе и значительно обгонял программу, ровесники всегда казались мне туповатыми. А те, кто помладше – тем более. Тем удивительнее то, что моими лучшими друзьями стали чуваки на несколько лет младше меня. Но Демон с Герой интеллектуалы, хоть и беспредельщики. И мозги у них варят по-особенному.

Из-за своей тяги к уединению я и профессию выбрал такую, где не надо общаться с людьми. Стал программером. Позже, во время учебы, переквалифицировался в хакера. Но это скорее хобби, которое удалось легко монетизировать.

Заказчики не общаются со мной напрямую. Я не спрашиваю их имен, хотя вычислить при необходимости – дело максимум получаса. Но мне плевать. Платят бабло – и ладно. Они моим именем тоже не интересуются, и это круто для меня.

Так что да, я люблю одиночество и тишину. Именно поэтому нашел и оборудовал тот наш с друзьями подвал, в котором можно побыть в тишине. И по этой же причине у меня нет постоянной девушки. Как представлю себе, что кто-то будет таскаться по моей квартире, греметь посудой, что-то говорить, включать видосы на компе, планшете или телефоне… У меня крышу рвет от одной мысли о жизни с кем-то.

Затушив окурок под струей воды, включаю мощную вытяжку и встаю под душ. Упершись ладонями в стену, закрываю глаза, позволяя прохладной влаге омывать мое тело. Смываю с себя следы шлюхи и собственные мысли. Ненадолго вырубаю их, чтобы перезагрузиться. Этой херне я научился лет восемь назад. У меня в башке было столько всего, что иногда я чувствовал перегруз. Так что пришлось научиться вырубать мышление. Сначала было тяжело, а потом уже стало привычкой.

После душа возвращаюсь в спальню, где меняю постельное белье, а использованное закидываю в стирку. Запустив машинку, тащусь на кухню. Варю себе кофе и достаю из холодильника сет роллов, который заказал еще до приезда Алины.

Устроившись за кухонным островком, ужинаю и листаю ленту соцсетей. Выискиваю интересные посты, но торможу, когда вижу фотку на странице Симы. Это анонс предстоящего рок-фестиваля. Я не собирался туда ехать, решил этим летом пропустить. Но прямо поверх фотки горит красная надпись: “Жди меня, и я приеду”.

Не думая дважды, захожу на страницу фестиваля и заказываю себе билет. Потом пишу парням из байкерского клуба, с которыми обычно тусуюсь, и спрашиваю, едут ли они. Оказывается, они уже даже забронировали место в кемпинге. Договариваюсь о месте для своей палатки, а потом возвращаюсь в соцсети Симы.

В сториз у нее со вчерашнего дня висит фотка из бассейна Демона. Засматриваюсь, глядя, как на коже серебрятся капельки воды. Хочется слизать их. Даже слюна выделяется. Сжав челюсти, прогоняю эти мысли из головы. Достаточно того, что, каждый раз находясь в Алине, я трахаю образ Серафимы.