Ключ (СИ) - Лисенкова Ольга - Страница 21

– Нет, я просто чтобы тебе было понятнее… Боже, боже. Мужчина любит женщину. Женщина любит мужчину. Эта песня про такую любовь.

Он искоса глянул на русалку и подумал, как странно отвечать столь соблазнительной красотке на вопросы, которые проясняют для себя трехлетки.

– И женятся, – предположила Ассо.

Он одобрительно буркнул.

– И заводят детей.

– Ну да. С этим как повезет, конечно. Иногда бывает, что мужчина женщину любит, а она его нет. Или наоборот.

– И что тогда?

Матвей развел руками.

– По-разному. Иногда ухаживает, старается показать, что он хороший. Или отпускает, тем более если у женщины, к примеру, есть другой.

Ассо помолчала.

– Велемир мне сказал, что я могу любого… очаровать, кого захочу.

– Не совсем любого. Вот Дениса уже Василиса очаровала. Даже если ты ему нравишься как человек и потому, что ты красивая, он тебя любить не будет. Он тебя может любить как друга, – поспешил добавить Матвей, увидев, что у Ассо задрожали губы.

Ей так невыносима мысль, что она не может заполучить всех мужчин в мире разом? Или она уже положила глаз на Дениса? Матвей вообще ничего не понимал.

– Ну если мы во всем разобрались, пойдем за телефоном, и нас ждет мой отец, – предложил он фальшиво-бодрым тоном.

– Ты неправду мне говоришь, – удрученно прошептала Ассо. – В первой песне он сказал: ты колдунья и из меня пытаешься сделать дьявола. А во второй – что мир перевернет, чтоб ей угодить. Это что такое вообще?

Матвей покачал головой.

– Это они так про любовь говорят. Поверь. Потом поймешь. Почитаешь книжки, послушаешь песни, пообщаешься с людьми, поймешь. Пойдем купим тебе смартфон и поедем.

– Еще вопрос, – сказала Ассо, поймав его за рукав. – Велемир…

Матвей скрипнул зубами.

– Велемир?..

– Денис говорил, к нему типа очередь из девушек стоит. К Велемиру. – Ну… фигурально говоря…

– Они его любят?

Матвей помотал головой.

– Слушай, ну откуда мне знать, – попробовал он воззвать хотя бы к ее здравому смыслу, но Ассо была неумолима.

– Ты слушал песни и читал книжки, – напомнила она. – И всю жизнь наблюдал за людьми. Если сам не испытывал… любовь.

В ямочке между ключиц у нее лежала бриллиантовая капелька на золотой цепочке. Ассо еще не научилась пользоваться косметикой, и ее черты были, казалось, нарисованы акварельными красками: полуоткрытые розовые губы, щеки с нежным румянцем. И очень требовательные глаза. Матвею пришлось напомнить себе, что он как неполнородный отпрыск гипнозу кромешников неподвластен.

– Это называется страсть, – сказал он неохотно. – Велемир и другие кромешники… и кромешницы, разумеется, очень хорошо умеют возбуждать в людях страсть. Вот эта песня, когда он говорит, что она гладкая… – Матвей обнаружил, что практически против своей воли поднимает руку и проводит пальцами по щеке Ассо, зеркаля ее жест. – Гладкая… Это значит страсть.

На ощупь она была теплая, даже горячая, а кожа оказалась чуть влажной. Слезы, наверное. Не отдавая себе отчета в том, что он делает, Матвей поднес пальцы ко рту и лизнул – только чтобы проверить, насколько они соленые.

Потом он пришел в себя. Ассо смотрела на него странно.

– Ну вот видишь, – бодро продолжил он. – Разобраться легко. Страсть вы все умеете возбуждать, вам это раз плюнуть.

– Почему никто никогда раньше не говорил мне, что есть любовь, – прошелестела Ассо.

Вопрос был риторический, и отвечать на него Матвей не стал.

Глава 31

В торговом центре Матвей приобрел для Ассо телефон и симку на свое имя, а еще сводил ее в фотоцентр, сделать фото на паспорт. Она, казалось, забыла о своих печалях, хихикала и дурачилась, и почти убедила фотографа, что на фото будет улыбаться, но Матвей все же положил этому веселью конец и заставил сделать кадр подобающего вида, со скучающей физиономией, как у всех в паспорте.

К Анатолию они приехали в районе обеда. Конечно, Матвей не планировал семейной трапезы, упаси боже, но выбора у него не было. Галантный светский лев, Анатолий пришел в восторг, увидев русалку.

– Конечно, вы пообедаете с нами, – распорядился он, поцеловав ей руку. – Тем временем мои люди как раз подготовят паспорт. Фото у вас с собой? Как предусмотрительно.

– Это Матвей придумал, – сказала честная Ассо.

В присутствии кромешников она как будто еще больше расцвела, все переводила восторженный взгляд с Анатолия на его жену и обратно и разве что не приплясывала.

– Матвей молодец, – прокомментировал отец равнодушно.

Обед подали в большой столовой, как из британских кинофильмов. Длинный стол, накрытый белоснежной накрахмаленной скатертью, вышколенные слуги, красное вино.

– Ой, а мне можно пить? – обернулась Ассо к Матвею.

Он мрачно кивнул, мечтая, чтобы она перестала его упоминать и к нему обращаться. Сидеть за столом по левую руку отца – после стольких лет – было достаточным испытанием и без ее чистосердечных замечаний. Папина очередная жена тоже хранила молчание. Впрочем, Матвею надо было решить еще один вопрос, кроме задачи с паспортом. За обедом, который был исключительно вкусным, он подыскивал слова. Доев второе, аккуратно положил вилку и нож, промокнул губы льняной салфеткой и сказал:

– У нас возникла неприятная ситуация. Пропала кромешница, Василиса Корсакова. Не выходит на связь уже несколько дней. Она замужем ровно год, сейчас, очевидно, в положении. Нам бы надо узнать, где она находится, в порядке ли. По своим каналам я пробовал, пока ничего не получилось. Может быть, ты сможешь подключить свои?

– Она кто? – деловито спросил отец.

– Перекидыш.

– Стихия?

– Земноводная она, так что… муж говорит, она вообще улетела у него на глазах.

– А муж что?

– Муж ее и разыскивает в первую очередь.

Анатолий рассеянно подлил вина себе, жене и Ассо.

– Ладно, – уступил он. – Посмотрим. Я тебе позвоню.

Матвей про себя выдохнул с облегчением: он думал, что отец не пойдет ему навстречу, ответит насмешкой или упреком. Возможно, на него повлияло присутствие русалки или же то, что он сам только недавно обратился к Матвею с просьбой о помощи – или с поручением, или с предложением о сотрудничестве, как посмотреть.

– А я тоже хотела спросить у вас, я же только недавно в этом мире, – звонко проговорила Ассо. – Можно?

Анатолий благосклонно улыбнулся:

– Конечно, дитя мое.

Стандартная фразочка, ничего не значащая, и при этом острая, как нож, когда ее говорит кому-то чужому твой собственный отец. Матвей так рассердился на себя за то, что почувствовал этот укол, что к продолжению диалога подготовиться не успел.

– А вот кромешницам обязательно надо с человеком, да? Почему так?

Анатолий принял вид доброго мудрого учителя.

– Дитя мое, так устроила природа. Возможно, это плата, которую мы платим за пользование их миром. Мы вынуждены внести свой вклад в их генетику, как-то их облагородить, что ли.

Матвей хотел парировать, но смолчал: слов все равно не было.

– Ну это да, ладно, понятно, – сказала Ассо, – а именно с человеком, да? А если не с человеком? Ну если я через год там… нет, раньше, конечно, но примерно… сойдусь с человеком и выйду за него замуж, а до этого буду жить не с человеком?

Анатолий поднял бровь и бросил лукавый взгляд на сына: «Мой пострел везде поспел». Матвею захотелось его придушить.

– Хочешь поразвлечься пока с Матвеем? – понимающим тоном пробасил змей. – Это вы неплохо придумали. Что ж, Ассо, если тебе нужно мое отцовское благословение… Я и сам не сразу женился на человеческой женщине, знаешь ли, и прекрасно тебя понимаю: у полукровок своя манкость.

Матвей вскипел. Он вскочил и только собрался что-то ответить, как Ассо его перебила.

– Нет, – быстро возразила она. – Я вообще говорила о Велемире, на самом деле.