Ночь в тоскливом октябре (ЛП) - Лаймон Ричард Карл - Страница 57

— Без них тебя трудно представить.

— О, я был просто лапушкой.

Я тихо засмеялся.

— Однако, меня все равно ненавидели. Моим главным тираном был парень по имени Деннис Грант, довольно типичный школьный хулиган: сильный, толстый, уродливый и тупой. Он издевался надо мной постоянно и неустанно — обычно перед своими друзьями, разумеется, чтобы продемонстрировать, какой он крутой. И вот, однажды днем, я остался после уроков, чтобы помочь кому-то из учителей с каким-то делом. Когда я освободился, в коридоре никого уже не было. Кроме Денниса. Он поджидал меня там с ножом. Затащил меня в один из туалетов и заставил встать на колени. Потом он расстегнул ширинку и вытащил своего «Джорджа». Почему он называл его Джорджем, я понятия не имею.

Киркус попытался улыбнуться, но не смог. Его глаза вдруг влажно заблестели.

— Я сказал Деннису: «И что ты предлагаешь мне с этим делать?». Он сказал: «Ты знаешь, что с этим делать, пидор ебаный!» Я сказал: «А ты сам-то кто? От пидора слышу!» Это, как оказалось, была колоссальная ошибка… — пара слезинок скатилась по щекам Киркуса. Он вытер их тыльной стороной ладони. — Короче говоря, закончив избивать меня до полусмерти, Деннис все-таки познакомил меня со своим «Джорджем», прямо там, на вонючем полу школьного туалета. И таким образом, я впервые познал прелести гомосексуального образа жизни.

— Госссподи… — все, что я смог произнести.

— Немного не хватало романтики и заботы, — он вытащил платок, высморкался и со вздохом убрал его в карман. — Но мы, тем не менее, вместе покурили после акта.

— Это он сделал тебе наколку?

Киркус пожал плечами:

— Я так и не узнал, был ли автором этого шедевра Деннис, или его приятель Брэд.

— Этот Брэд тоже там был?

— О нет. Вовсе нет. Мы с Деннисом были вполне наедине в тот день в школьной уборной… И вполне наедине во все последующие наши встречи. По крайней мере, нам так казалось, до поры до времени.

— Было больше одного раза?

— Ох, мой дорогой Эдуардо! Деннис уединялся со мной после этого почти ежедневно.

— Ты не мог как-то помешать ему?

— Я не видел смысла пытаться. Дело было сделано, и он уже вошел во вкус. Как и я. Поначалу, это казалось мне чем-то чудовищным. Но прошло не так много времени, прежде чем я начал с нетерпением ждать наших встреч. Деннис был в некотором смысле великолепен, осмелюсь заметить.

Я постарался не выдавать своего ужаса. Киркус продолжил:

— К сожалению, его друг Брэд застукал нас с поличным одним прекрасным вечером в гараже у Денниса. Доблестно стараясь сохранить свою честь, Деннис изобразил из себя жертву моих нежеланных домогательств, после чего они вдвоем избили меня до потери сознания, — слегка погладив спереди свой аскот, он сказал: — Я пришел в себя на следующее утро, голым в мусорном контейнере за супермаркетом… С татуировкой из единственного, пожалуй, столь длинного слова, которое Деннис и Брэд могли грамотно написать.

— Боже мой, — пробормотал я.

— И тут и сказочке конец. Ну что, достаточно грязно и жестоко для твоего вкуса?

— Это ужасно, Руди. Гос-споди…

— Не худшее, что со мной случалось в жизни, но это и есть подлинная история моей татуировки.

— А что стало с Деннисом и Брэдом?

— Представления не имею, — сказал Киркус. — Я оставил все это в прошлом, когда приехал в Уилмингтон и поступил в университет. Не принес с собой оттуда ничего, кроме воспоминаний, шрамов и этой наколки.

— Ты бы мог, наверное, ее свести.

— О, безусловно, — вновь, он погладил свой шейный платок. — К сожалению, я к ней довольно сильно привязался.

— Если она так тебе дорога, то зачем ты ее прячешь?

— Это личное. Я делюсь этим лишь с определенными особо близкими друзьями. Такими как ты.

— Ааа…

— Ты же мой друг, не правда ли?

— Наверное, — сказал я, чувствуя легкую тошноту внутри. — В некотором смысле. То есть, ты нормальный парень, когда не ведешь себя как напыщенный самодовольный засранец.

— Ты тоже очень милый, — сказал он.

— Я был бы рад, если бы ты меня так не называл. И чтоб без всяких гейских штучек со мной, понял?

— А ты когда-нибудь пробовал?

— Нет, и не намереваюсь.

— Как говорил мудрец: «Не отвергай, пока не попробуешь».

— Не мудрец, а мудак какой-то это сказал.

— Ах, Логан! Ты не перестаешь меня изумлять. Есть ли на свете больший плебей, чем ты? — хмыкнув, он взял со столика свой бокал. Осушил его до дна, затем протянул в мою сторону. — Еще налей, будь любезен?

Глава 47

Еще через несколько минут прибыла Айлин. Я открыл кнопкой домофона дверь в подъезд, после чего встал на пороге, дожидаясь ее появления. Вскоре она показалась на верхней ступеньке лестницы, прижимая к себе бумажный пакет с продуктами. На ней была желтая ветровка, но короткая, доходившая только до талии. Похоже, надетая поверх изумрудно-зеленого вечернего платья. Юбка платья была узкой и длинной, до самых лодыжек, с разрезом слева.

— Я на минутку, — бросил я через плечо.

Киркус ответил:

— Можешь не торопиться, старина.

Я поспешил по коридору. Пока Айлин шла мне навстречу, я видел, как ее левая нога почти полностью выходит из бокового разреза платья, потом снова скрывается в нем, а потом снова выходит. На ней очевидно не было ни чулок, ни колготок. Нога выглядела очень обнаженной.

Когда я взял у нее пакет, Айлин положила ладонь мне на затылок, притягивая к себе. Пакет оказался зажат между нами. Под давлением наших тел зашуршала бумага, сжалось то, что было внутри, тихо звякнула пара бутылок. Мы поцеловались. Ее лицо казалось прохладным от погоды на улице. Я старался быть помягче, жалея ее рассеченную губу, но потом она просунула язык мне в рот, и мы принялись уже вовсю сосаться, довольно долго и жарко. Айлин тихонько простонала, а у меня начала возникать эрекция.

Раньше, чем я хотел бы, она мягко отстранилась от меня. Ее кожа вокруг губ поблескивала от слюны. Она улыбнулась.

— Давно хотелось это сделать.

— Мне тоже.

— Наверное, нам лучше не мучать Киркуса ожиданием, — сказала она. — Он что, пораньше пришел?

— На полчаса раньше.

— Это были познавательные полчаса?

— О да.

Я потащил продукты в квартиру. Идя бок о бок со мной, она сказала:

— В помещении уже немного жарковато для этого, — и сняла свою ветровку. Ее платье имело глубокое декольте, вырез доходил почти до талии, формируя длинный треугольник обнаженной кожи, сужающийся книзу.

— Ого! — сказал я.

Она улыбнулась.

— Тебе нравится?

— Выглядишь фантастически.

Положив ладонь мне на плечо, она склонилась ближе. Пощекотав дыханием мое ухо, она прошептала:

— Если Киркус будет одет так же, я помру на месте.

— Ох, ну ты и стервоза.

Мы расхохотались, но смех утих к моменту, когда мы достигли входа в квартиру.

При нашем появлении, Киркус встал на ноги.

— Привет, Руди! — сказала Айлин.

— Айлин. А куда это мы так блестяще нарядились нынче? — он покачнулся с пятки на носок, склонил голову на бок, затем сказал: — Не на выпускной бал, случаем?

— Да так, просто старое платьишко достала, — сказала Айлин. — Рада, что ты сегодня смог к нам присоединиться.

— С удовольствием.

— Мексику уважаешь?

— В каком аспекте?

— В аспекте еды и выпивки, — сказала она. — Такой как говяжьи фахитос, например, а также мой скандально-известный коктейль Лос Бухалос де Лос Муэртос.

— Что это? — спросил я с ухмылкой.

— Пойдем на кухню, и я вам покажу.

Я проследовал за Айлин на кухню, а Киркус увязался за нами. Пакет с продуктами разместился на кухонной стойке. Айлин запустила внутрь руку, затем вытащила литровую бутылку текилы «Хосе Куэрво Голд». За ней появилась бутылочка поменьше с ликером «Трипл Сек».

Держа по бутылке в каждой руке, она повернулась к нам и приняла подчеркнуто-серьезный вид.