Ночь в тоскливом октябре (ЛП) - Лаймон Ричард Карл - Страница 55

— Салют, добрые граждане! — поприветствовал Киркус всю группу.

Многие его проигнорировали, некоторые недовольно закряхтели. Еще несколько студентов в отчаянии воздели глаза к небу.

— Проснись! — провозгласил Киркус. — Восстань! Иль будь навеки павшим![48]

— Ебать тебя конем, на котором ты приехал, — пробормотал Коннор Блейтон, грубый начинающий драматург с густыми бакенбардами.

Я пошел на свое обычное место у левого края стола. Мой стул был между Стэнли Джонсом и Марсией Палмер. Стэнли улыбнулся мне, когда я выдвинул свой стул.

— Ну как оно, чувак? — спросил я.

— С.О.С.

— Вернее не скажешь, — я сел. — Доброе утро, Марсия.

Не отрываясь от раскрытой книги, Марсия кивнула.

— Ну чего там, в книжке? Одинокие облака все блуждают?[49] — спросил я.

— Когда ты уже повзрослеешь? — сказала Марсия. Она определенно не была в числе моих поклонниц.

— Работаю над этим.

— Работай активнее.

— Откоси.

Она повернулась и нахмурилась, глядя на меня. Она училась на четвертом курсе, и вероятно была самой умной из присутствующих. Красивая блондинка и первостатейная стерва. В данный момент она выглядела так, словно готова брызнуть в меня ядом.

— Что ты сейчас сказал? — спросила она.

— Откоси.

— Ну смотри, а то мне что-то другое показалось.

— Оказалось, показалось.

— Знаешь что?

— Что?

— Иди ты на хуй!

Я изобразил ей свою самую добродушную улыбку.

— Кретин, — пробормотала она и отвернулась.

— Вот сейчас обидно было.

Она меня проигнорировала.

В аудиторию ворвался доктор Трюман, седовласый, краснощекий, одетый в приталенный твидовый костюм с красной бабочкой. Он нес в руке потрепанный коричневый портфель с широкими кожаными ручками и большой пряжкой. Встав во главе стола, он оглядел нас своими горящими глазами.

— Свежие лица, пылающие сердца! Юность! Страсть! Любовь! — он сфокусировал свой веселый взгляд на мне. — Король Эдуард Уилмингтонский!

— Сэр?

— Ради всего святого, что за напасть постигла ваше лицо?

— Ратный подвиг, сэр.

— Надеюсь, вы заставили неприятеля поплатиться за его дерзость.

— Я сокрушил его насмерть, сэр.

— Браво! — доктор Трюман швырнул свой портфель на стол и захлопал в ладоши. Его примеру последовала и примерно половина студентов в аудитории, в то время как остальные лишь качали головами и закатывали глаза. Марсия опустила голову и медленно помотала ей из стороны в сторону. Киркус был среди тех, кто присоединился к аплодисментам.

И лишь я один знал, что мои слова были чистой правдой.

Глава 45

Уже где-то на середине семинара с доктором Трюманом, я осознал, что пригласил Киркуса ко мне домой на ужин, который обещала обеспечить Айлин.

Я все принесу, — сказала она. — Напитки, еду.

Она принесет на двоих, не на троих. И вряд ли сильно обрадуется присутствию Киркуса.

Ей нужно было сообщить о еще одном госте.

Предупредить.

В районе полудня, я увидел ее издали в университете. Но не стал ни окрикивать, ни догонять ее. Для новостей такого рода как раз предпочтительней был бы телефон.

Вернувшись в квартиру чуть после трех часов дня, я набрал номер Айлин в ее общаге. Надеялся услышать автоответчик, но она сама взяла трубку. Я начал незамысловато:

— Это я.

— Привет, Я.

— Насчет ужина сегодня…

— Охо-хо.

— Боюсь, что я пригласил Киркуса. Вернее, он пригласил себя сам.

— Киркус? Ты издеваешься?

— Это был практически шантаж. Я с ним немного поболтал насчет того, что было ночью среды, и он согласился держать рот на замке. Но только вот ужин оказался частью нашей сделки.

— Офигеть. Может, он и вправду на тебя глаз положил.

— А может, просто хочет пожрать на халяву.

— Ну, тогда ты застал меня как раз вовремя. Уже собиралась в магазин. Возьму чуть больше продуктов тогда.

— Слушай, извини, мне правда жаль.

— Ой, да ладно. Ты же не виноват, что он находит тебя столь неотразимым.

— Очень смешно.

— Полагаю, мы с ним будем соперничать сегодня за твое внимание.

— Конкуренция будет неравной.

— Тем не менее, я оденусь соответственно случаю.

До меня дошел смысл сказанного. Мое воображение включилось в работу, и тело немедленно отреагировало.

— Что это ты задумала? — спросил я.

— Подожди, и сам увидишь. Ну все, мне пора. До встречи в пять.

— До встречи.

Внезапно, мне стало как-то плевать на вероятное присутствие Киркуса, и я начал с предвкушением ждать пяти часов.

Примерно к четырем, я закончил мыться и одеваться. Сел за кухонный стол почитать Чосера, и уже подбирался к концу «Пролога и рассказа Батской ткачихи»,[50] когда зазвонил домофон.

Я пометил страницу закладкой и поглядел на часы. Шестнадцать-тридцать.

Подойдя к пульту, я нажал кнопку и сказал:

— Кто там?

— Тот, кто многократно превосходит тебя интеллектуально и морально.

— Таких не существует, — сказал я.

— Открывай, старина.

В духе Киркуса — заявиться на полчаса раньше. Ему только дай волю.

Я впустил его в подъезд. Затем просто стоял там, в раздражении. Вскоре до меня донеслись шаги в коридоре, но я специально дождался стука, прежде чем открыть дверь.

Он приоделся по случаю. Его джинсы выглядели совершенно новенькими. Он также надел белую сорочку вместо обычной голубой рубашки. Вместо вельветового пиджака, на нем был другой — из светло-коричневой замши. На шее красовался темно-синий аскот взамен танжеринового, в котором он сидел на утреннем семинаре.

Запрокинув голову, он улыбнулся мне и покачнулся с пятки на носок.

— Я чуть раньше, — объявил он.

— Без проблем.

— И пришел не с пустыми руками: со мною дары, — он протянул бутылку белого вина.

— Спасибо, — я принял бутылку, освободил дверной проем и сказал: — Заходи, чувствуй себя как дома.

Он вошел в мою квартиру и огляделся по сторонам.

— А прелестная дева еще не явила свой светлый лик?

— Пока нет. Вино свое пить будешь?

— Я бы предпочел, чтобы мы сберегли его до ужина.

— Айлин все равно принесет чего-нибудь выпить. Так что могу открыть его сейчас, если ты будешь.

— Если тебе угодно, — он подошел к окну и выглянул на улицу. — Какой стимул для вдохновения, жить столь близко к церкви.

— Там есть милое уютное кладбище, — сказал я, проходя с бутылкой на кухню. — Но отсюда не видно.

Я едва было не сказал ему, что окно моей спальни выходит на кладбище, но решил, что чем меньше говорить с Киркусом про мою спальню, тем лучше.

Пока он продолжал глазеть из окна, я открыл бутылку. Нашел пару простых стаканов. Разливая в них вино, я спросил:

— Слушай, а как ты надыбал вино? Тебе же двадцати одного нет еще, да?

— Определенно нет. А тебе?

— В следующем году.

— Так с чего же ты взял, что мне может быть двадцать один, если тебе нет? Мы учимся на одном курсе.

— Может, ты второгодником был в школе, — предположил я, возвращаясь со стаканами в гостиную.

Он отвернулся от окна и посмотрел на меня.

— Вообще-то, я закончил школу на год раньше.

— Ого! Реально? Так тебе всего девятнадцать?

— Я очень зрелый для своих девятнадцати.

— Как скажешь.

Он криво хмыкнул.

— Существенно более зрелый, чем ты, осмелюсь заметить.

— Ну да, блин, это точно. У меня даже нет ни одного аскота в гардеробе, — я вручил ему бокал, затем сказал: — Спасибо, кстати, за вино. — и с этими словами отхлебнул из бокала. Вкус был неплох.

— Без тоста? — спросил он.

— Без тоста, без бекона и без яичницы.

— И практически без чувства юмора, — добавил он.