Пылающая сталь (СИ) - Добрый Владислав - Страница 13

Андрей Аркадьевич сделал свой выбор легко. Он был ближе всех к вражеской самоходке. Всего в каких-то двух десятках шагов. Противотанковая граната весила 1200 грамм, и закинуть ее на такое расстояние было бы можно. При некоторой удаче. Но силы взрыва могло оказаться не достаточно. А связку из таких гранат — невозможно бросить так далеко. Да и невозможно бросить тяжёлую гранату, не раскрыв себя, не оторвавшись грудью от хранящей от пуль земли, в широком замахе.

Андрей Аркадьевич Скворцов, не молодой уже человек, кряхтя и постанывая пополз по ходам сообщения к немецкой машине. А потом, вцепившись ногтями в холодную землю рванулся через оставшееся открытое пространство.

Враг был силен. И хоть и бежал Андрей Аркадьевич пригнувшись как можно ниже, и было все вокруг окутано рваными дымными лоскутами, а немцы увидели его. И начали стрелять. Слишком быстро. Слишком метко.

Ослабел Андрей Аркадьевич, не добежал всего пары шагов. Упал, истекая красной своей кровью на грязный снег. Попытался подтолкнуть, протащить ещё пару метров свое измученное долгими холодными ночами, длинными переходами и ночёвками на снегу тело. Но стальная его воля не смогла в этот раз заставить тело работать вопреки всему.

Немецкая мотопехота танковых дивизий в 1943 не давала поблажек нашим солдатам. Как не был стремителен рывок Андрея Аркадьевича, как не берегся он от немецких пуль, а уберечься не смог. И сейчас, лёжа в стремительно намокающей от крови телогрейки, он ломал ногти, пытаясь подползти ближе к немецкой самоходке. И не мог.

Но его заметил водитель немецкой самоходки. Немец, со сноровкой, что приобретается многолетним опытом, развернул машину и послал её вперёд. Так, чтобы проехать одним траком прямо по русскому.

Андрей Аркадьевич Скворцов выдернул чеку, и бережно положил связку гранат под гусеницу едущей на него самоходки.

Меняя свою жизнь, на жизнь молодых.

Пользуясь паузой в огне взвода, немцы поднялись в атаку. Не боясь больше «сорокопятки», поползли вперёд бронемашины и самоходки, обрушив на окопы взвода поток подавляющего огня. Потянулись за ними панцергренадеры.

И тогда свой ход сделал Билютин. Он смог наладить связь с дивизионной артиллерией и даже пристрелять местность перед своим передним краем. За километры от переезда раздались выстрелы дивизионных гаубиц, и тяжёлые снаряды стали рваться среди наступающих немцев.

Самый смелый танк добавил скорости, торопясь подмять под себя пулеметы русских. У экипажа были основания для смелости, они шли в бой на немецкой «тройке» с усиленной броней, мало уязвимой для огня противотанковых ружей. Но только танк въехал на позицию взвода Широнина, как его обнял пламенем взрыв от метко брошенной под брюхо связки противотанковых гранат. Немецкая машина замерла, затихла. И наоборот, русские окопы у железнодорожной насыпи тут же ожили, наполнились злым стрекотанием выстрелов.

В бой вступили и гвардейцы основных сил полка в селе. Стреляли из хат, из окопов. Скупо тратя патроны. Через борта и смотровые щели нащупывали экипажи немецкой техники противотанковые ружья. Находили не прикрытых броней мотострелков пули 7,62 миллиметра. Но танки и пушки Билютин все ещё прятал.

Хлебнув огня и боли, оставляя трупы и вынося десятки раненых, теряя людей от меткого перекрестного огня с железнодорожной насыпи и со стороны села, силы 6-й танковой потеряли наступательный порыв.

Атака очевидно захлебнулась. «Йохен» отозвал своих волков. Но не далеко.

В этот раз русские отбились. Но чутьем, которое даёт профессионализм и опыт «Йохен» чувствовал — русские выложили все свои козыри. И всего, чего добились — выиграли немного времени.

Йохен организовал вторую атаку. Влил в наступающие части подошедшие подкрепления, и отправил в бой.

Боевые донесения 78-го полка не разграничивают четко первую и вторую атаку. Командиры 78-го не успели передохнуть, понять что им удалось отбить первый натиск, а немцы уже немедленно ударили во второй раз.

Логику немцев легко понять. Прочитать среди донесений, в мемуарах тех кто остался жив.

Русские очевидно располагали слишком малыми силами для победы. Их основной задачей было протянуть время. Это была весна 1943, и немцы знали — русским нельзя давать даже самый малый выигрыш во времени.

Генералы красных склонны копить часы и дни, как скряга мелкие монетки. А потом покупать на них победы.

Глава 7

Живя вопреки

Над позициями 78-го гвардейского полка снова воют «штуки», падая коршунами на любое подозрительное шевеление. Снова засыпали бомбами позиции взвода Широнина. Йохен не любовался огненным адом. Он был профессионалом, и не терял зря времени. Он готовил атаку. Налаживал связь с артиллерией, распределял участки атаки, давал цели и ориентиры. Может, даже проверял карточки огня. И давал указания лейтенанту Гансу.

Я называю его Гансом, потому что это одно из прозвищ, которые дали немцам наши прадеды. Как ни странно, но именно Гансов среди немцев было не так уж много. А уж этого конкретного, прокопченного в дыму многих компаний лейтенанта, уж точно звали не так. Скорее всего это был даже не немец. Его отец наверняка был австриец, или даже онемеченный поляк. Из бедной семьи, попавший в самую страшную мясорубку Первой Мировой Войны и сумевший выжить. А может даже получить Железный Крест. В безвременье между войнами он, и такие как он, оказались никому не нужны в Германии, и именно такие как он, в конце концов и привели Гитлера к власти.

Да чего уж там, сам Гитлер был один из них.

Они рисовали мир в чёрно-белых тонах, только будущее разбавляя красным.

Но в 1930-х все изменилось. Ветераны стали уважаемы. А солдаты вновь нужны. Не имея ни финансового, ни социального капитала наш Ганс (так же, впрочем, как и Гитлер) не мог рассчитывать хорошо устроиться в послевоенной Германии. Или получить образование и подняться вверх по карьерной лестнице в армии. Но это был единственный выбор, ведь образование было слишком элитарным. А устроится в армию или полицию означало обеспеченное будущее. И получше чем у многих.

По природе своей будучи просто шовинистами, вяло рассуждающими о том, что пора бы уже размазать по асфальту всякую сволочь, вроде гомиков (или евреев, или леваков, или демократов, или всех сразу ) эти отставные военные нижнего командного состава все же сформировали в вермахте определенную философию. Принцип построения армии, фундаментом которой были унтер-офицеры. Такой подход переняли даже фанатичные и сумасшедшие войска СС. Показательна докладная записка штаба дивизии СС «Мертвая голова» (командир ее Айке был убит в феврале 1943 года под Харьковом) от 15 ноября 1941 года:

«Потери офицерского и унтер-офицерского состава в частях дивизии составили 60 процентов. Особенно ощутимы потери унтер-офицеров, в результате чего одна из рот не в состоянии вести наступательные действия. Да и в обороне она мало чего стоит, имея сломанный становой хребет. Целый ряд командиров рот не могут организовать разведку противника в собственной полосе обороны».

Когда Рейху понадобились новые солдаты, сыновья старых солдат пришли на смену отцам. За деньгами и самоутверждением. Именно в таком порядке.