Предательство между нами (СИ) - Голд Лена - Страница 47

Интересно, Виктор вернулся домой? Или подумал, что я там останусь и не стал приходить, дабы снова не обсуждать ту неприятную тему? Что он обо мне сейчас думает? Неужели так уверен в моем предательстве?

Столько вопросов и ни одного ответа на них. А ведь я хочу его увидеть. Хочу о нем хоть что-то знать, но... Он свой выбор сделал. Не в пользу меня, увы.

— У нас прием через десять минут, — говорит Олеся, остановив машину неподалеку от клиники, куда я записывалась.

— Как раз вовремя приехали, — тихо отзываюсь я.

Тяну ручку вниз и открыв дверь, выхожу на чистый воздух. Всюду снег, сугробы. Оглядываюсь, чувствуя на себе чужой взгляд, но никого подозрительного не замечаю.

Врач ведёт датчиком по моему животу, а я не могу отвести взгляда от монитора. На самом деле ничего разглядеть не могу, однако все же смотрю, пытаясь что-то понять.

— Ой, какая прелесть, — наконец говорит женщина весёлым тоном. — А у нас тут аж два малыша.

Олеся, сидящая рядом, крепко сжимает мою ладонь, а я пытаюсь анализировать слова врача. Хлопаю глазами, смотрю то на подругу, то на женщину.

— Я... Я же не расслышала?

— Нет, Мария, — отзывается бодро. — Жаль, что папаши тут нет. Он бы порадовался.

Зря вы так... Ох, как зря. По телу пробегает холодок, а в горле застревает колючий ком, который начинает душить. Олеся крепко обнимает меня, что-то шепчет, но от шума в ушах я ни черта не понимаю.

Женщина, заметив, что мое настроение упало, сразу меняет тему.

— Седьмая неделя беременности. Обязательно сдавайте анализы... — Она все говорит и говорит, но я опять же не вникаю.

Не так я себе все это представляла. Ведь сделав тест и увидев там две полоски, я буквально была уверена, что на УЗИ приеду вместе с Виктором. Думала, он будет вот так вот держать меня за руку, как сейчас это делает Олсеся, целовать ладонь и крепко обнимать, сказав, как он счастлив. Но в итоге ничего такого нет. Я тут с подругой. И пусть она меня поддерживает и уверяет, что все в моей жизни сложится в лучшую сторону, я в этом сомневаюсь.

Выхожу я из клиники вся сдавленная, хоть и на самом деле счастлива, что с малышом все в порядке. Точнее, с малышами. Даже не верится, что у меня их будет сразу два. Господи... Улыбаюсь, мечтательно глядя на небо.

— А анализы? — спрашивает Олеся, обнимая меня за плечи.

— Я домой хочу... Их потом сдам. Может, завтра, когда я приму эту новость. До сих пор не могу поверить.

— Двойное счастье, — возбуждённо говорит подруга. — Знаешь, я сейчас думаю... Возможно, все даже к лучшему. Ты меня извини, пожалуйста. Но...

— Не продолжай, — прошу я, замечая знакомую фигуру. Сжимаю до боли челюсти, не понимая, что этому человеку снова от меня понадобилось. Они же все сделали на ура. Добились своего.

— Я такси вызвала, — шепчет Олеся, остановившись рядом. — Ты чего, Маш? — оторвавшись от телефона, следит за моим взглядом и крепко матерится. — Сукин сын. Что ему надо? Я же его...

— Чш-ш-ш, не надо, — останавливаю я ее. — Пойдем.

Хочу пройти мимо, однако этот Полянский настолько неугомонный, что быстро меня догоняет. Дёргает за локоть, заставляет остановиться.

— Мария, всего пару слов скажу, — говорит он насмешливым тоном, от которого тошно становится.

— А не пошли бы вы на х*й со своими словами, товарищ ублюдок? — кричит Олеся, не успеваю я отреагировать.

— Какая у вас невоспитанная подруга, однако, — говорит он мне, а следом ещё и хмыкает.

Не сдерживаюсь и, подняв руку, врезаю ему пощечину. Краем глаза замечаю, что к нам кто-то подходит, но мужчина останавливает их жестом руки.

— Следите за своими словами, — тычу пальцем ему в грудь. — И оставьте меня в покое. Ни видеть, ни слышать вас не хочу. Что непонятного? Или вы хотите, чтобы я пошла в ментовку? Поверьте, я найду на что нажаловаться!

— Понятно... Он вас всё-таки бросил, — оставив мои слова без комментариев, говорит этот ублюдок. — И причина вашей агрессии понятна. Мария, я к вам с благими намерениями. Предлагаю вам сотрудничество. Заплачу втрое больше той суммы, что вы получали у Амирова.

— Да вы... Вы... — возмущается Олеся и снова хочет наорать, но я ее останавливаю:

— Тише, — шепчу ей, а потом обращаюсь к Полянскому. — Засуньте ту сумму себе в задницу и отстаньте от меня, ясно? Ни ваша работа, ни те грязные деньги мне не нужны. Я в них не нуждаюсь! А теперь валите на все четыре стороны. Чтобы вы сдохли!

Делаю шаг назад, но потом, резко остановившись, поворачиваюсь к нему и плюю в лицо. Полянский морщится, вытирает ладонью лицо, а Олеся хохочет.

— Ты ещё пожалеешь, девочка, — прилетает мне в спину. — Убедилась ведь, на что я способен. А это всего лишь цветочки.

Олеся тянет меня к такси. Я вижу, как на нас смотрят со всех сторон и очень стараюсь не обращать внимания. Моя злость никуда не делась. Боль тоже... Чувствую себя ужасно, хоть и должно было хоть чуточку стать легче. Однако ничего подобного. Будто с каждой предыдущей минутой мне становится всё хуже и тяжелее.

Уже в салоне автомобиля я достаю из сумки снимок УЗИ и рассматриваю картинку, в которой ничего не понимаю. Улыбаюсь, прижимая к груди. Мои малыши...

«Пусть ваш отец не верит мне, но все же я должна попробовать до него достучаться. Хотя бы ради вас. Он должен знать... Ведь имеет право, хоть и он его почти потерял», шепчу, свободной рукой гладя живот.

— Ты уверена, Маш?

— Это будет последняя попытка, Олесь. И скорее всего последняя наша встреча. Я хочу избежать всяких проблем в будущем. Чтобы спустя время он не стучал в мою дверь и не обвинял меня в том, что я скрыла от него детей.

— Хорошо, — тяжело вздыхает подруга. — Я очень надеюсь, что за эту ночь он взялся за ум.

До самого вечера мы гуляем в парке, потом обедаем в ресторане, проводим время вместе, пытаясь не затрагивать больную для меня тему. Однако мои мысли каждый раз возвращаются именно туда. К Амирову.

— Я поеду с тобой. Внизу буду ждать. Если все хорошо пройдет, ты мне маякни и я уеду. Окей?

— Даже если все пройдет хорошо, нам не быть вместе, — говорю решительно. — Холодно, Олесь. Я сама доеду.

— Нет, я не уйду, — резко отвечает она, поднимая указательный палец вверх. — Я буду ждать. Давай, беги.

Уже десятый час. Нажимаю на дверной звонок и жду. Открывать мне Виктор не спешит. Жду минуты три, во второй раз нажимаю на кнопку и когда думаю, что его, возможно, нет дома, слышу звуки, доносящиеся из квартиры. Сердце в груди начинает барабанить от напряжения и волнения. В горле снова встаёт ком.

— Неожиданно, — слышу, едва дверь открывается. — Что-то забыла?

Он смотрит мне в глаза с такой злостью, что мне раствориться хочется. Исчезнуть. Зря... Зря я приехала.

— Не впустишь?

Лениво отходит в сторону и впускает меня в квартиру.

— Забыла, значит.

— Не забыла я ничего, — иду на кухню прямо в обуви. На полу осколки и... Моя кровь. Но Виктор ее, кажется, и не заметил. — Пришла кое-что показать, — достав снимок УЗИ, передаю Амирову. — Я действительно беременна, если ты ещё сомневаешься. И сейчас понимаю, что зря пришла к твоим ногам. Твое решение так и не изменилось... Верно? Все ещё считаешь меня посланным козачком?

Глава 47

Виктор

Голова трещит от напряжения, а сердце колотится как бешеное. Мне чертовски неприятно и больно, в висках долбит от осознания, что я что-то делаю не так.

Достав из кармана пачку сигарет, вынимаю одну и зажимаю между губ. Чиркнув зажигалкой, затягиваюсь. Давно не курил. А на рабочем месте так впервые. Встаю, иду к окну и разглядываю здания.

Что-то не так... Не складывается в голове все то, что происходит. Хреново на душе, хотя должно быть наоборот... Ведь она предала, верно? Ведь она не моя и не была ей... Вела свою игру вместе с Полянским. Но опять в голове сигналит одно и то же:

Что-то не так.