Ревизор: возвращение в СССР 26 - Винтеркей Серж - Страница 8

– Ну, покупатели, я думаю, найдутся? – оглядел присутствующих Захаров.

– Надо проработать вопрос. А, вообще, по моему опыту, продать можно всё, – уверенно заявил Нечаев. – Уж машины-то точно всем нужны.

– Куда-нибудь в Азию их отправить, – предложил Ригалёв. – Им там и документы не нужны, сами всё сделают.

– Или вообще без документов ездить будут, – хмыкнул Мещеряков.

– Лучше все же документы самим оформлять правильно, – возразил я. – И ничего, что это денег каких-то будет стоить. Зато спокойнее. А то представьте себе, там, в Азии, кто-нибудь вопросом задастся, откуда все эти машины? Номера двигателей есть, запрос на завод-изготовитель и всё, сушите вёсла. И замять эту историю, в случае чего, будет стоить гораздо дороже, чем оформить перед продажей документы.

– Согласен, – кивнул Бортко. – Не та экономия, что полезна для здоровья.

– А главное, продашь машину без документов, и будешь каждую ночь думать, спалимся, не спалимся? – добавил Войнов. – А так купил документы – и спишь спокойно.

– Правильно. Тише едешь, дальше будешь, – поддержал его Пахомов. – Не стоит на этом экономить.

– Не вопрос. Сделаем любые документы, – пообещал Мещеряков.

– Вы так обсуждаете, как будто у нас уже есть машина для продажи, – улыбнулся я.

– Это, просто, дело времени, – ответил Бортко. – Мне эта идея нравится. Никакого риска, если на документах экономить не будем. А мы не будем.

– Там проблемы будут с запчастями, – ответил я. – Дефицит же всё. Месяцами ждут. В среднем, на нашей базе машин двадцать не на ходу из-за этого. Савельев уже грозился машины списывать и на запчасти пускать.

– Вот пусть не вздумает списывать! – воскликнул Мещеряков. – Я сначала посоветуюсь с ребятами в ГАИ, как проще новые машины на учёт ставить. Чтоб никто не прикопался. Может, нам проще двигатель в этих документах поменять… Или что там ещё они скажут?

– Правильно, – одобрительно кивнул Захаров. – И с запчастями надо посмотреть, что в наших силах, – посмотрел он на Бортко. – С десяток машин в год, уже хорошо. Курочка по зёрнышку клюёт.

– Понял, – кивнул тот.

– Что у тебя с остальными предприятиями? – спросил меня Захаров.

– На обувной фабрике одну модель туфель, очень приличных, уже запустили по госзаказу. Ещё на две пока что просто нет материала.

– Мы подключились к Богородскому кожевенному заводу, – перехватил у меня инициативу Осипов. – Всё будет. Не сразу, но будет. Наши собственные нужды они, в любом случае, обеспечат. А что касается сырья на госзаказ… Это большие объёмы… До семьдесят пятого года наша обувная фабрика числится у него в заказчиках, включена в план. Главное, чтобы после модернизации производства нас не выкинули из плана на следующую пятилетку. А то мы реконструкцию там пробили, а Госплан же нас может и кинуть.

– Такой риск всегда есть, – кивнул Бортко. – Вот взять хотя бы шинный завод. Мы пробивали, пробивали зимние покрышки…

– И что? – удивлённо спросил я.

– Что-что? КГБ всю продукцию себе потребовали. Мол, нам самим не хватит, какая ещё розница?!

– Ничего себе, – проговорил я. – А если увеличить мощности производства?

– Там за ними военные и милиция в очереди стоят, – ответил Бортко.

– Ну, хотя бы, для себя получится по комплекту урвать? – потрясённо спросил я, и все рассмеялись.

– Мы все первые получим по комплекту, – заверил меня Захаров. – Ещё не хватало… Столько сил потрачено… Ладно. Будет нам урок – нельзя выпускать то, что никто больше не выпускает, а всем нужно… У тебя есть ещё что? Что там с кладом? Я сделал пару звонков, обещали помочь…

– Сработало, клан будет в нашем новом музее. Только две монеты у нас отжали. Хоть и самых ценных, но вряд ли посетители нашего музея в этом будут способны разобраться, – ответил я. – Как там, кстати, дела с проектом строительства? К весне успеем согласовать?

– Должны успеть, люди работают, – ответил Бортко. – Там уже столько денег заряжено…

– А можно хоть посмотреть? – спросил я. – Кстати, Андрей Юрьевич, – обратился я к Мещерякову, – вы проект этот одобрили?

– А что один проект одобрять? – ответил он. – Его надо на месте смотреть, вместе с подъездными дорогами…

– Не поздно потом будет? – с сомнением спросил я. – Подъездные дороги мы сможем потом по-своему сделать?

– Сможем, почему нет? – задумчиво ответил Бортко. – Мы же сейчас только здание самого музея согласовываем. Потом начнём строить и займёмся проектированием остальных зданий.

– Так коммуникации, наверное, надо сразу на весь комплекс закладывать, – предположил я.

– Мы там по максимуму всё берём, – ответил Бортко. – Надо – не надо, пусть будет.

– Это правильно, – кивнул я. – Ну, у меня, вроде, всё… А! Ганин уже дома, ему с одной ноги гипс сняли. Марьяна на типографии одна шуршит, но молодец, справляется.

Мои действия по модернизации вверенных предприятий одобрили. Но когда что-то делаешь качественно, то нечего удивляться, что тебе поручают больше работы. Так что я получил поручение заняться швейной фабрикой рядом с нашей обувной фабрикой. И подумать, что там можно было бы отшивать из дополнительной продукции камвольной фабрики.

Если швейка работает только на Министерство здравоохранения, это может стать большой проблемой, – думал я, пока наши обсуждали другие вопросы. – Самое безопасное – это выпускать чуть больше официальной продукции. Почему я и настаивал, чтобы обувная фабрика шила наши дополнительные модели и официально тоже. На дополнительных коробках те же этикетки, те же штампы ОТК, никому в голову не придёт разбираться, где это выпущено, из какого сырья, на каком оборудовании? Вот, пожалуйста, есть официальное производство. А то, что по Союзу разошлось на несколько тысяч пар больше, никто и никогда не обнаружит. Просто больше граждан обуем в дефицит…

А если швейка одни наволочки и пелёнки фигачит для больниц, как люди говорили, то это может стать большой проблемой… Нашить-то мы нашьём, хоть чёрта лысого, но под чью продукцию мы это замаскируем? Под чужого производителя маскироваться опасно. Поменяют они у себя цвет чернил на штампах ОТК, а потом кто-нибудь из них купит случайно наши изделия и обратит на это внимание. И погорим мы все на такой ерунде!

Глава 4

Москва.

Как только все деловые вопросы, что касались меня, на нашем совещании закончились, я сослался на командировку и попрощался со всеми. Во внутреннем кармане пиджака лежал плотненький конверт сторублёвок. Не очень удачно путешествовать с такой суммой, но не заезжать же домой, чтобы там ее оставить в тайнике в подаренном генерале столе. К счастью, я не собираюсь ни во что ввязываться, ходить по темным переулкам, напиваться до потери сознания – так что, по идее, деньги будут в безопасности и в кармане. Тем более у меня богатейший опыт девяностых – когда деньги у тебя вытянуть могли где угодно, от метро до очереди в магазине, и все необходимые инстинкты по их сохранности давно отработаны.

Решил лететь самолётом до Брянска, а оттуда уже на такси. Добравшись до аэропорта, взял билет на ближайший рейс, до которого оставалось ещё больше полутора часов, и позвонил домой, сообщил, что билеты уже на руках, жду вылета. Попросил позвонить Шанцевым, сказать, что буду у них под утро, чтобы не испугались ночного гостя. Ну и собак своих чтобы покрепче привязали, помню я рассказ Шанцева, как его волкодав сорвался с цепи, перемахнул через забор и бандита под машину загнал… Он же и меня может также встретить, мало ли забыл уже, что я свой.

Не сказать, что тяжёлый был день, но всё равно в здании, в тёплой одежде быстро пригрелся и начал дремать. Пальто расстегнул, а пиджак, наоборот, застегнул на все пуговицы, от греха подальше. Вот когда я пожалел, что у меня нет на рубахе застёгивающихся карманов, как у военных.

***

Москва. Оздоровительный комплекс завода «Полёт».

– Виктор Павлович, – подсел Бортко к Захарову поближе, а Сатчан сел за стол рядом с другой стороны. – Тут к нам за помощью обратился директор пятого таксопарка. За него крепко ОБХСС взялась…