Немыслимое (СИ) - Гор Александр - Страница 24

Операция не бог весть какого масштаба, поскольку сил в ней было задействовано всего ничего: их танковая бригада да две стрелковые дивизии, не считая приданных вспомогательных отдельных полков, примерно армейский корпус. Даже больше сковывающий удар, поскольку это была зона ответственности соседей, а не 1-го Белорусского.

Неприятно было другое. То, о чём перед началом наступления рассказывали политработники: сражаться придётся не только с немецко-фашистскими оккупантами, но и с такими же украинцами, каковыми считают себя Кудин и некоторые другие бойцы бригады. Ведь в Полесье, помимо советских партизан, действует и «армия» некоего Тараса Боровца, взявшего себе псевдоним «Бульба» в честь главного героя книги Гоголя. Партизанская по своей организационной структуре группировка, официально поддерживающая эмигрантское «правительство Украинской Народной Республики», ликвидированной ещё в ходе Гражданской войны.

Боровец, засланный немецкой разведкой на территорию СССР накануне войны, с приходом немцев создал в районе города Сарны «независимую республику» с названием «Полесская Сечь», и гитлеровцы позволили ему и его бойцам «наводить порядок» в этих глухих местах. То есть, уничтожать комсомольцев и коммунистов, не успевших эвакуироваться представителей местных органов Советской Власти, красных партизан и отставших от своих частей красноармейцев. Единственное, в чём не сошёлся «Бульба», числившийся в немецких документах зондерфюрером, с фашистами, это в исполнении указания поголовно уничтожать евреев.

Междоусобная вражда, захлестнувшая представителей Организации украинских националистов «мельниковского» и «бандеровского» течений после взаимного уничтожения лидеров этих группировок, никак не коснулась Боровца, присвоившего себе звание «генерал-поручика». Он подавал себя в качестве некоей «третьей силы», охотно принимая в свою «Украинскую повстанческую армию» и тех, и других, и вообще всех, кто противопоставлял себя Советской Украине. Ему удалось нарастить численность «армии» до 10–12 тысяч, и он даже пытался диктовать свои условия немцам, то ссорясь с ними и совершая налёты на немецкие военные склады ради «добычи» обмундирования, продовольствия и боеприпасов, то мирясь. Но старался проводить эти налёты без кровопролития, просто связывая охрану складов, а потом, после того, как забирал требуемое, освобождая её. Потому немцы и считали, что от «Бульбы» вреда меньше, чем пользы. Особенно после того, как советское партизанское движение в Полесье стало реальной угрозой немецким войскам. Ведь «повстанцы», некоторое время даже объявившие о «нейтралитете» в отношении красных партизан, после получения ряда подачек от оккупантов стали бороться со всеми, поддерживающими Советскую Власть, куда эффективнее, чем обыкновенные полицаи.

По последним данным разведки, включая сведения от партизан, банды Боровца тоже будут привлекаться немцами к противодействию регулярным частям Красной Армии, если им удастся прорвать немецкую оборону. Так что, даже прогнав фашистов, нужно быть всегда начеку, словно находишься на враждебной территории.

— Как их можно отличить? — задался вопросом Вячеслав во время одной из таких политинформаций. — У них же, как я понимаю, ни единой формы нет, как и у наших партизан, ни единого вооружения.

— Форма, действительно, разнобойная. И советская, и немецкая, и полицейская, и гражданская. У нас, например, есть фотографии Боровца, одетого в форму красноармейца. Но особым шиком у них считается ношение тканевых фуражек-«мазепинок» с завёрнутыми на тулью отворотами, напоминающими свиные ушки. На них и прочие головные уборы, включая пилотки советского образца, они стараются нацепить разномастные значки в форме трезубца. В том числе, и самодельные. А те, у кого нет и его, пришивают сине-жёлтую ленточку. Или носят на рукаве повязку тех же цветов. Так что, увидели любую повязку (синежёлтые — у «бульбашей», белые — у полицаев), кроме красной, какие носят наши партизаны, любую кокарду на головном уборе, кроме красноармейской звёздочки, знайте: это враг! А как обращаться с врагом, вам объяснять не нужно.

Наступление началось, как водится, с артобстрела. Артиллеристы хорошо знали, где находятся вражеские дзоты, пулемётные гнёзда, позиции миномётов и противотанковых орудий. Зря, что ли, пару дней перед этим над линией немецкой обороны буквально днём и ночью висели самолёты-разведчики и миниатюрные радиоуправляемые самолётики с какой-то секретной аппаратурой, говорят, позволяющей засечь любую вражескую технику и тяжёлое оружие. Так что били не по площадям, а конкретно по координатам этих укреплений и укрытий. Причём, с корректировкой огня, ведущейся с использованием этих радиоуправляемых самолётиков. Например, миномётный огонь батареи, в которой числится Кудин, по уничтожению пулемётных гнёзд, тоже корректировали артнаводчики.

Ясное дело, по такой активности разведывательной авиации, а потом и начавшемуся артобстрелу, немцы поняли, что «бездельничавший» корпус собрался идти в наступление. Но «заговорившую» в ответ вражескую артиллерию тут же «погасили» дальнобойными пушками А-19 и гаубицами Д-30. А потом ещё и добавили «жару» штурмовики Ил-2.

Артналёт продолжался около получаса, после чего всё затихло. Кроме жужжания моторов в небе и рычания двигателей боевых машин, выдвигающихся к капонирам, вырытым уже около самых передовых траншей.

Что бы вы сами стали делать в такой ситуации на месте командиров противника? Славка бы, конечно, отдал приказ занять огневые позиции и приготовиться к отражению танковой атаки. Но вместо неё, минут через пятнадцать после прекращения артогня, из всех имеющихся стволов по первой линии немецкой обороны снова ударила советская артиллерия.

На этот раз артналёт был недолгим, минут десять, но палили с максимальной интенсивностью. И лишь после этого вперёд двинулись Т-44 с противоминными тралами — огромными стальными шипастыми «колёсами», прицепленными впереди танка. А за ними, отстав на десять-пятнадцать метров, по проложенным колеям, прикрываясь танковой бронёй, пошли группы «штурмовиков», одетых в «бронелифчики».

Да, мин немцы напичкали в украинскую землю немало. Тралы только и успевали подпрыгивать от взрывов фугасов, на которые они наезжали. Чуть-чуть — от противопехотных мин, сильно — от противотанковых. При этом наводчики медленно ползущих «сорокчетвёрок» тоже не бездельничали, ведя огонь из пулемётов или даже орудий по открывающимся им целям. Ведь даже хитрость с паузой в артобстреле выбили вовсе не всех фрицев, не всё их тяжёлое вооружение. Им вторили боевые товарищи, выдвинувшиеся к нашим передовым траншеям: примерно километр до вражеских позиций для восьмидесятипятимиллиметровок и танковых пулемётов — не дистанция. А когда тральщики повалили всё ещё кое-где стоящие столбы проволочного ограждения перед немецкими позициями, по проложенным безопасным колеям пошли и обычные боевые машины танковой бригады: ведь даже первая линия немецкой обороны — это вовсе не один ряд траншей.

Бой за эту самую первую линию обороны длился около получаса. И за это время расчёт «Василька», которым командует Кудин, несколько раз открывал огонь прямой наводкой по заявкам пехоты, встречавшей кое-где отчаянное сопротивление немцев. За это время тралы успели прокатиться по минному полю ещё пару раз, и в прорыв хлынули уже стрелки обычных стрелковых дивизий, зачищать фланги прорыва. Бегом проскакивая по хорошо заметным следам противоминных тралов и танковых гусениц ещё не до конца обезвреженное немецкое минное поле.

А у сержанта Кудина, экипаж которого цеплял автоматический гранатомёт «Василёк» к тягачу «Комсомолец», душа пела от радости: вот и он освобождает от проклятых оккупантов родную украинскую землю!

Фрагмент 12

23

Пресс-конференция недавно назначенного посла СССР (у большевиков эта должность носит название «полномочный представитель») Андрея Громыко совпала по дате с началом работы в Лиссабоне Всемирной конференции, созванной по инициативе британского премьер-министра Черчилля. И хотя мероприятие, проводимое британцами, носило официальное название «по технологиям будущего», острословы окрестили его, в зависимости от степени политизированности и язвительности, «конференцией по научной/ненаучной фантастике», «антисоветской конференцией», «конференцией по расколу антигитлеровской коалиции», «предвестницей окончания/переформатирования Мировой войны». Так что вопросы молодому советскому дипломату (всего 34 года), почти четыре года занимавшему в русском посольстве должность советника, не могли не касаться и событий, сейчас происходящих на самом западном краю Европы.