Волчьи тропы - Фролов Андрей - Страница 79

Серпантин наконец нерешительно оторвался от стены — теперь это была висящая в воздухе бетонная эстакада, спиралью завивающаяся вниз прямо посреди огромной шахты, сводами которой был холм «Истока». Массивные колонны подпирали снизу, системы проржавевших тросов удерживали конструкцию сверху. Бетон серпантина был старым, искрошившимся во многих местах, но, к удивлению людей, самые откровенные дыры были старательно, хоть и небрежно заделаны досками и бесцветной органической смесью, по твёрдости этот самый бетон и напоминающей. Ширина и высота дороги под нависающим предыдущим витком была рассчитана на высоту грузовой машины крупных размеров. За низкими широкими парапетами, не уцелевшими почти нигде, лежала гулкая многометровая темнота, а сброшенные в неё камушки летели долго и как-то уж очень не оптимистично…

То и дело оглядываясь назад, на удаляющийся проем входа в шахту, раумы спускались все ниже, считая витки. На десятом, когда слабый ночной свет сверху вообще перестал быть виден, а глаза окончательно приспособились к наполняющему подземелье густому мраку, серпантин внезапно кончился, упёршись в гладкое дно парковочной площадки. С изумлением рассматривая неожиданно богатую флору стен комплекса, состоящую из встреченных выше, но гораздо, гораздо более пышных и буйных плющей, северяне остановились, взяв на прицелы все четыре ответвления, уходящие с площадки. При приближении людей к стенам вьюны сжимались, словно опасаясь прикосновения, прятали крохотные листочки и отворачивали молодые побеги. От подобного зрелища живых растений по спине пробегали мурашки, а горло немедленно пересыхало.

По карте определившись в выборе следующего направления, викинги разбились на две группы, одна за другой направившиеся в расширенный неведомыми работниками коридор. Из просторной автомобильной шахты раумсдальцы попали в непосредственные помещения базы. Никто не вставал на пути, никто не бросался в неожиданную атаку. Коридоры были пусты, рычание не раздавалось под нависающими сводами.

Здесь Эйвинд замерил фон радиоактивности, чуть завышенный, но сопротивляемости «Фенрира» не страшный. Показатели токсичности и загазованности воздуха также принесли относительно обнадёживающие результаты. Остановились, разглядывая живые побеги на стенах, ещё раз сверились с картами. Стены давили на всех, кроме, пожалуй, дверга, и складывалось ощущение, что здесь, под землёй, люди провели уже не какие-то полчаса, а целые сутки.

Помещения и проходы казались пустынными и давно брошенными. Эхо, разбуженное непрошеными гостями, просыпалось неохотно и вяло, игнорируя, казалось, свои обязанности и отвечая далеко не на каждый шаг. Под ногами хрустела каменная крошка. Куски пенобетона, отколовшиеся от стен и перекрытий, местами перегораживали дорогу, но все же было видно — здесь ходили живые существа. И ещё ползали…

Коридоры стали дробиться, разветвляясь и множась с каждым шагом. Вскоре начались повороты к ещё более глубоким спускам, ведущим напрямую к разработкам или вскрытым жилам пород, служебным помещениям, сторожкам, разбитым и заваленным хламом центрам контроля за системами «Истока».

В одном месте, слегка углубившись с основного широкого прохода влево, северяне нашли расчищенную и отлично функционирующую рубку управления подземной вентиляцией. Пыльные приборные доски хаотично подмигивали гостям разноцветными огоньками. Схематичная электронная карта подземелья на стене, хоть и расколотая пополам, но работающая, честно сознавалась, что практически все точки снабжения воздухом налажены и исправны. Сделав ещё один короткий привал и наметив дальнейший путь, снова уводящий вниз — к основным компьютерным мощностям центра и автономному генератору, викинги продолжили движение.

Глотки сохли, но вода не лезла, водка казалась отвратительно горькой, глаза слезились от висящей в воздухе коридоров пыли. Само предположение о выстреле в тесноте проходов сейчас казалось оглушительным и бьющим по ушам. Мысли о смерти, какими они были привычны для менталитета северян, неожиданно робко отступили прочь — умирать вновь стало страшным и совершенно нежелательным делом. Стыд, страх и ощущение беспомощности пытались завладеть людьми… И это непрошеным чувствам понемногу удавалось. Здесь ничего не имело права нести и малейшего оттенка того, каким могло выглядеть на поверхности, а умереть из раумов здесь, в царстве Нифльхейма, могли многие. А возможно, и все…

14

— Царящая здесь сила пытается и ещё неоднократно будет пытаться сломить нас. — Торбранд прохаживался вдоль сидящих у стены воинов, похлопывая по ладони кулаком. — Вы чувствуете смрад? Это гниёт не плоть погибших тут существ, это начинает тлеть наша собственная вера. Я скажу вам — не поддавайтесь. Мы сильны, и наша сила в единении. Мы уже сделали то, что не под силу и половине смертных, спустившись сюда, в самое логово неподвластной нашему пониманию мощи. Слушайте меня, ближники, нас будут пытаться сокрушить ещё до того, как мы вступим на свой последний путь, и поэтому, если кто-то чувствует слабость в душе или руках, лучше пусть вернётся. Это не обида или недоверие, просто мы не можем более позволить того, что произошло с Бьёрном…

Почти два часа пустынных холлов, комнат, в которых до сих пор ощущался терпкий запах альвов. Выключенные, но работающие приборы, расчищенный по стенам хлам. Пустота, эхо собственных шагов, обрывки разговоров, шелест карт, стук прикладов о стены, путь по высохшей раковине мёртвого морского моллюска. А может, это недра самой Йормунганд? Сырость, темнота, с трудом пронзаемая звериными глазами северян, спуск за спуском, ускользающие на лестничных пролётах тени. Лишь огромные жирные крысы и черви, копошащиеся в стенах и мгновенно исчезающие при малейшем приближении человека, казалось, населяли шахту. Как обманчиво это было…

Конунг остановился, всматриваясь в тёмный коридор, в конце которого виднелся сидящий на часах Хельги. Помолчал, словно принюхиваясь, двинулся дальше, не спуская со своих людей глаз.

— У нас нет выбора. Вытянув эту руну, теперь раумы имеют лишь один выбор — взять то, что считают своим, или умереть, и пусть сейчас отвернётся тот, кто испугался… Мы на третьем подземном уровне после парковочных площадок, следующий — четвёртый — и есть то место, где находится генератор, починенный мутантами. Если Сурт не признает себя проигравшим и не покинет собственный борг, на следующем спуске нас снова ждёт битва.

Торбранд ловил в темноте усталые взгляды, хмурясь, разглядывал поникшие плечи и продолжал говорить:

— Мы ещё никого не встретили за все время пребывания здесь, значит, он собирает воинов в одном месте или готовит засаду. Троллей можно не ждать, клянусь бездной Гинунгагап, их запах любой из нас учуял бы ещё снаружи, — кто-то улыбнулся, кто-то сменил позу, — значит, нам придётся сразиться с настоящими йотунами. Кроме того, наверняка в подземелье есть существа, его ещё не покидавшие, магическая мощь альвов и сам Сурт… Работы хватит всем!

— Как мы узнаем этого самого Сурта? — спросил Орм, поглаживая винтовку.

— Узнаем! — решительно ответил Торбранд, задумавшись лишь на вздох. — Но не трожьте его, братья, я обещал Одноглазому жертву и сам сражусь с этим существом… — Конунг задумался, словно неожиданно увидел перед собой что-то призрачное, резко сжал кулаки и обернулся к раумсдальцам: — Пора, ближники! Он зовёт нас к себе! Вперёд, не будем заставлять себя ждать!

Северяне начали подниматься, поправляя снаряжение, а из коридора показался Хельги.

— Мой конунг, там внизу, под лестницами, какое-то движение и звуки. Кажется, мы все же нашли кого-то… пока живого. — Он улыбнулся, осматривая приготовления остальных. — Будем драться?

— Будем, будем, — Атли хлопнул его плечу, — двигай обратно к лестницам. Если что, стреляй без приказа. — И радостный Хельги, казалось, собирающийся улыбаться и на собственном погребальном костре, снова ушёл к спускам, поднимая ружьё.

Рассредоточившись по коридору, викинги вступили на широкую лестницу спуска, и буквально сразу после этого на них навалились.