Вопрос цены (СИ) - Костадинова Весела - Страница 7

Но сейчас его взгляд был напитан ядом, обращенным на Горинова и меня.

— Займись делом, — рявкнул он, стремительно уходя к себе.

— Не беси тигра, — прошептал Горинов, заходя следом за начальником. Вид у него был до нельзя довольным.

Я просто пожала плечами, мне было не в первой.

Телефонный звонок вывел меня из задумчивости. Я мотнула головой и бросила быстрый взгляд на экран. Сердце невольно сжалось от старой, казалось бы забытой тоски и боли. НА экране высвечивался скрытый номер.

Более двух месяцев я не получала таких звонков, и надеялась, что больше не получу никогда.

Телефон звонил настойчиво, его звук бил по мозгам, навевал головную боль.

— Да, — я все-таки ответила на вызов, сожалея, что не могу бросить номер в черный список. — Что тебе нужно, Марк?

— Олив, — выдохнул знакомый мужской голос. — Я скучал…. — очень тихо сказал он.

— А я — нет, Марк, — бросила беглый взгляд на часы. Так и есть, он снова задержался на работе. — Быстро говори, что тебе надо и оставь меня в покое.

— Олив….

— Марк, — я начала терять терпение. — Что в словах: оставь меня в покое тебе не понятно? Мне позвонить твоей жене, чтобы она надела на тебя поводок?

— Олив, послушай… да, я виноват…

— Нет, Марк, это ты послушай! Ты не просто виноват, ты меня предал. Я приняла это, потому что понимаю, что большинство людей в этом мире — суки! Но тебя больше нет в моей жизни, запомни это. Еще один звонок, и я клянусь, я сообщу об этом Перумову, а после с удовольствием понаблюдаю, как тебя сажают на цепь у хозяйских ног! Ты понял?

С этими словами я нажала отбой и швырнула телефон на стол.

— СУКА! — вырвалось у меня.

Ответом были две пары глаз, округлившихся от удивления. Горинов и Королев с примерно одинаковым выражением лица смотрели на меня.

— Что? — соблюдать политес у меня не оставалось ни сил, ни желания. — Думаете я ругаться не умею? Так у меня тут хорошая школа и хороший учитель!

Мужчины откровенно растеряно посмотрели друг на друга.

Мне стало смешно, не смотря на боль в груди. Непробиваемый, холодный и жестокий Королев оказался не готов к вспышке моего гнева. А может привык, что боятся и злятся только от него?

— Что-то нужно? — не смотря на внутреннее состояние, мне удалось вернуться к внешнему спокойствию.

— Нам нужна встреча с сенатором Павловым, — Королев тоже справился с эмоциями, голос звучал как обычно резко и грубо. Не посмотрев больше на меня, он ушел к себе, хлопнув дверью.

Володя улыбался как кот, наевшийся сметаны.

— Володь, — спросила я, чувствуя неуемное желание сорвать на ком-нибудь плохое настроение. — Ты полонием ужинал?

— Что? Ты о чем?

— Да светишься радиоактивно.

— Я поздравляю тебя, Олив! Я первый раз за последние десять лет увидел, что наш дракон проявляет эмоции! А ты что такая злая?

— Володь, ты себе представляешь, кто такой Павлов?

— А…. ты про это… — безопасник почесал голову. — Нда…. Сложная задача….

— Сложная? Да она на грани невыполнимой! Сенатор у нас в регионе бывает два раза в год, остальное время живет в Испании или Москве. Как ты себе представляешь эту встречу?

— Ну… это ты у нас специалист по пиару….

— Спихнули проблему, молодцы, что еще сказать!

— Понял, исчезаю, — Володя заслужил еще один убийственный взгляд от меня и поспешил сбежать из приемной.

Я закрыла лицо руками, на несколько секунд позволяя себе не скрывать боли. Минута слабости, но она была нужна мне как вода. Внезапно, мне так захотелось, чтоб хоть кто-нибудь пожалел меня. Не работника, не секретаря, не сильную и умную женщину, а меня, меня самое. Увы. Во всем мире я была одна, с момента гибели семьи 15 лет назад.

Завести кота, что ли….

Да еще и это чертово поручение от Королева. Он действительно решил от меня избавится, похоже.

И тут я внезапно внутренне расхохоталась! Решение было настолько простым — насколько и гениальным!

Все, Олег Анатольевич, вы у меня на крючке — теперь не отвертитесь. И то, что вы задали мне станет теперь вашей головной болью. А я, наконец-то, добьюсь своего!

— Константин Валерьевич, — на следующий день я зашла в отдел общественных связей, чем вызвала прилив бешенной деятельности у персонала, явно знавших, кто я такая.

— Оливия Германовна, — Латыпов был слегка встревожен и напряжен, — чем обязан?

— Помоги мне, Костя, — очень тихо и проникновенно попросила я, давая понять, что заинтересована в неформальной работе.

— Пройдем в мой кабинет, — так же тихо ответил он, немного успокаиваясь. — Кофе или чай будешь?

— Нет, спасибо. Дракон вернется с минуты на минуту, у меня не так много времени. Костя, скажи ка мне, в каких благотворительных проектах компания участвовала последние года три? — я села за длинный стол напротив начальника отдела.

— Вообще-то, — замялся он, — ни в каких.

— Да ладно. Вообще, что ли? Даже ради налоговых преференций?

— Оливия Германовна…. Олег Анатольевич…. У него своеобразное отношение к благотворительности. Он ее ненавидит, если честно.

Мне захотелось побиться головой об стену.

— Ладно…. Самое время начинать ее любить, — я выложила перед Латыповым красивый резной конверт с приглашением на ежегодный благотворительный вечер. — Костя, пусть кто-нибудь из твоих девочек осторожненько выяснит ключевую тематику вечера. Осторожненько и аккуратненько. И не формально. Костя, это не распоряжение Олега Анатольевича, если он узнает, он мне башку оторвет. И тебе, кстати, тоже. Но ему нужна встреча с сенатором, а это, — я кивнула на приглашение, — наш ключик к заветной двери.

И не только к сенатору.

— Понял, Оливия Германовна, — Латыпов повеселел, понимая к чему все идет. — Сделаем. Вы чертов гений!

— Нет, Константин Валерьевич, я просто делаю свою работу, — улыбнулась я.

В середине дня, особо не напрягаясь, я сделала несколько звонков и запросов в приемную сенатора, не надеясь на положительный ответ, да и не очень-то стараясь. Удивило меня иное — в обед пришло сообщение о зачислении на счет приличной денежной суммы, почти в полтора раза превышающей договоренность с Гориновым.

— Володь, — я позвонила ему, — по моему нужно проверить нашу бухгалтерию на предмет коррупционной состпвляющей и взяток. Мне тут перечислили зарплату.

— Не понял? Что, недоначислили, что ли?

— Да нет, переначислили. Почти в полтора раза.

В трубке повисла тишина.

— Олив, — тихо сказал Горинов, — это не ошибка. Вчера шеф подписал зарплатные и премиальные ведомости.

— Володь, я работаю всего месяц. Я, можно сказать, еще на испытательном сроке.

— Это его способ сказать «спасибо», — едва слышно выдохнула трубка.

Я тяжело вздохнула:

— Все у вас не как у людей…. Можно было просто орать меньше….

— Олив….

— Ладно, Володь, я поняла, — шеф зашел в приемную и недовольно посмотрел на меня.

Я положила трубку, сделала кофе и вошла за ним, выждав минут пять.

— Когда встреча с сенатором? — ни здравствуйте, ни спасибо… все как всегда.

— Еще не назначена, — коротко ответила я, кладя перед ним бумаги.

— Я как-то непонятно выразился, когда велел тебе ее назначить?

— Я над этим работаю. Но, видимо, придется покреативить.

— Делай что хочешь, я должен с ним переговорить.

— Неформальная обстановка подойдет? — невинно хлопая глазами спросила я.

— Мне без разницы! — Королев начал терять терпение.

— Поняла, — я едва скрыла победную улыбку, он сам развязал мне руки.

Прости, Олег Анатольевич, я всего лишь отрабатываю свою зарплату!

Выйди из кабинета, я со спокойной совестью поставила в планы Королева благотворительный вечер.

Буря разразилась ближе к вечеру, под стать погоде за окном, куда я смотрела с тоской, понимая, что придется еще возвращаться домой.

Рык из кабинета заставил меня подпрыгнуть на месте.

— Оливия!!!

Надо же, даже имя выучил за месяц.

— Олег Анатольевич, — я была само спокойствие.