Злата. Жизнь на "Отлично!" 4 (СИ) - Александр Коробочка - Страница 32

Ей вдруг вспомнился школьный выпускной, увеселительная часть которого должна была состояться в ресторане, забронированном и заранее оплаченном (за всех выпускников разом!) одним из родителей, известным в городе коммерсом.

Так вот, в тот день Дашка устроила натуральное «шоу», умоляя одноклассников, а также их родителей, не ходить в ресторан, ибо там, по ее словам, разыграется некая трагедия. Даже на колени вставала перед всеми, что вообще было немыслимой штукой, ибо девица эта — гордячка, каких еще поискать.

А еще, она уже тогда, в выпускном классе, промышляла этим своим «ремеслом» (и не без успеха!), полностью обеспечивая материально и себя, и своего старенького дедушку, который был уже не очень «в себе».

В общем, большая часть выпускников и их родителей весьма впечатлились устроенным ею «представлением», и сочли за благо ресторан все же не посещать, на всякий случай. А вот меньшая…

Люда закрыла глаза, пытаясь прогнать паршивые воспоминания.

…на следующий день стало известно, что в том ресторане случился «спор хозяйствующих субъектов», характерный для тех времен. С автоматной стрельбой по посетителям.

И вот, с тех самых пор, ни у Люды, ни у прочих людей, знакомых с Дашей, не осталось никаких сомнений в ее паранормальных способностях. И это же «шоу» обеспечило ей в дальнейшем не хилый такой коммерческий успех.

Однако несмотря на то, что девчонка она хорошая, красивая, да и состоятельная теперь, чего уж греха таить, Дашка — жутко одинокая. После смерти дедушки, никого из родных у нее не осталось. Она даже кота себе не завела. И в связях с парнями за все эти годы замечена не была ни разу…

— А ты меня не жалей! — необычайно зло и больно уж трезво воскликнула госпожа Селеста, а затем, усмехнувшись и погладив по волосам подругу, вздрогнувшую от ее резких слов, добавила уже спокойным тоном. — Нет, Людочка, мысли я читать не умею, но… Они у тебя, как говорится, на лице написаны были. Я же с людьми работаю, не забыла? Хочешь не хочешь, но приходится быть на «пол ставки» еще и психологом.

Даша встала с дивана и, долив в бокал вина, вновь встала у окна.

— Помнишь моего соседа? — меняя тему, спросила она, не глядя на подругу.

— Когда ты еще в восьмом (*микрорайоне — прим. автора) жила?

Госпожа Селеста кивнула.

— Да, я, кажется, помню его… — облизнув пересохшие от нехорошего предчувствия губы, произнесла Люда.

И хотя Дашка, стесняясь своей тогдашней нищеты, никого к себе домой не приглашала (даже ее!), но Люда несколько раз видела этого самого соседа, когда дожидалась подругу возле ее подъезда (если именно его она имеет в виду, конечно). Ее передернуло от неприятных воспоминаний. Какой-то жуткого вида уголовник. Высокий, худой и злющий на вид. И весь в «зековских» наколках. Впрочем, в восьмом (*микрорайоне — прим. автора) подобных личностей тогда ошивалось немерено.

— … и что?

— Ничего особенного… — Дашка пожала плечами. — Просто в один «прекрасный день» этот выродок силой затащил меня к себе, когда я замешкалась с замком, и… Мне как раз тринадцать исполнилось накануне. Типа, с Днем рождения тебя, Даша!

Слова, вроде: «какой ужас!», застряли у Люды в горле.

— И ты об этом никому не рассказала…? — тихим шепотом задала риторический вопрос Люда.

— А кому я могла рассказать? — вопросом на вопрос ответила госпожа Селеста, закуривая сигарету. — Своему старенькому и едва-едва ходящему дедушке, которого бы хватил «удар», узнай он подобную новость? Или, быть может, милиции? Да если бы я им тогда рассказала, то уже через пять минут ублюдок узнал бы об этом, он же типа авторитетный товарищ…был, и с ментами вась-вась. А через полчаса мой труп валялся бы на какой-нибудь помойке. Да и вообще, я же тогда была слишком… В общем, у меня бы не хватило смелости кому-нибудь рассказать и попросить о помощи.

В салоне повисла тишина.

— И эта херня продолжалась около двух лет, почти ежедневно. — Даша закурила новую сигарету. — Люд, кроме тебя…

Она указала пальцем на подругу.

— … об этом я не рассказывала никому, и, надеюсь, так оно и останется.

Люда прикрыла глаза, соглашаясь.

Несколько лет подряд… — повторила про себя Люда. — Но Дашка при этом всегда вела себя так, что невозможно было заподозрить, будто с ней происходит нечто столь ужасное.

— Я тебе об этом рассказала не затем, чтобы поплакаться о своей херовой юности или нечто вроде того. На самом деле… — она сделала глубокую затяжку и улыбнулась подруге.

— Я уже «похоронила» воспоминания от тех днях в самом глухом и темном «чулане» своей памяти. — она постучала указательным пальцем по своей голове. — Пережила, короче. Веришь, нет, мне сейчас уже наплевать на всю происходившую со мной тогда херню. Вот только…

Она вновь уставилась в окно.

— … каждый раз, когда я общаюсь с каким-нибудь мужиком, вместо его лица мне мерещится его лицо. Надо ли говорить, что подобное не вызывает у меня никаких эротических переживаний? Плюс ко всему, подонок совершенно не признавал контрацепцию, со всеми вытекающими из этого неприятными последствиями, так что детишек у меня уже не будет…кому я такая нужна, Люд? Таким образом, милая моя, у меня осталась лишь ты… Я не лесбиянка, кто бы и что обо мне там ни думал, и подобные чувства во мне вызываешь только ты одна, честное слово. Не знаю, правда, почему… Короче, зачем явилась?

— И это после всего того у тебя проявились эти…способности? — спросила Люда, все еще пребывающая на своей волне из-за шока.

— Да. — поморщившись, согласилась госпожа Селеста. — На фоне моей такой прекрасной и чистой, как слеза младенца, ненависти.

Даша вернулась на диван и взяла ладонь Люды, та не сопротивлялась.

— Люд, не томи, рассказывай, чего у тебя приключилось? Ведь в последнее время ты заглядываешь ко мне до прискорбия редко.

— У моей Стефании есть одна подружка… — начала Люда, которую от услышанного колотила крупная дрожь.

Некоторое время спустя.

— … такая вот история с географией.

Люда, закончив свой рассказ, забрала руку у подруги, которая, встав с дивана, прогулялась к своему столу, уселась на стул с высокой резной спинкой и начала раскладывать карты таро.

— Как думаешь, это она странная…или я? — спросила Люда, внимательно наблюдая за манипуляциями Дашки.

— Ее ведь Златой зовут? — положив на стол очередную карту, то ли вопросительно, то ли утвердительно произнесла Даша, подняв затем взгляд на подругу.

Люда дернулась всем телом, словно от удара током, ибо в своем рассказе никаких реальных имен она не называла совершенно точно!

— Значит, Злата! Тогда ясно, почему ты сразу примчалась ко мне! — довольным тоном сказала госпожа Селеста, проследив за реакцией подруги. — Познакомишь нас? Ну, пожалуйста-а-а!

Люда явно хотела что-то возразить, но…

— Я не стану ничего ей говорить об этом разговоре, не парься. — пообещала подруге Даша, продолжая делать расклад. — С ней, учитывая ее сущность, все в порядке, а вот с тобой… Никогда! Слышишь меня, Люд⁈ Никогда более! И никому! Не рассказывай о подобных странностях этой девицы!