Первопроходец (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 17

— Нет, не в том смысле, — её маска издаёт низкий звук, похожий на смешок. — Ультхаки доверяют свои семена лишь тем, кого считают достойными. Чью суть познали и приняли. Ты был готов пожертвовать собой, спасая друзей. Это и есть твоя истинная природа.

Невольно вспоминаю тот бой у водохранилища. Да, я тогда собирался подорвать нас обоих к чертям, лишь бы Тай и остальные успели свалить. Не думал, что ксеносы ценят такие порывы.

— Как это работает? — хрипло спрашиваю я. — То семя, да и вообще… — неопределённый жест рукой.

ВечноЦвет плавно покачивается, переплетая щупальца в замысловатом узоре.

— Ультхаки существуют вне обычного течения времени. Для нас причина может следовать за следствием, а смерть — предшествовать рождению.

Ага, в курсе.

— Ты, сам того не зная, уже исполнил свою роль.

— Замечательно. Чистый восторг. Всегда мечтал увеличить поголовье чокнутых ксеносов на своей планете. Как мы вообще сейчас можем понимать друг друга? — резко меняю я тему. — Разве ваш язык не считается неподдающимся расшифровке?

— Всё так, и поэтому мы говорим на диалекте одного из далёких миров Сопряжения. Ты должен знать кое-что ещё, — после короткой паузы добавляет ходячий пучок корней.

— Например? — хмуро бросаю я.

Терпеть не могу этих хреновых ксеносских загадок.

— Я изначальный обладатель Регрессии, — невозмутимо произносит ВечноЦвет.

В голове взрывается фейерверк.

Целый шквал мыслей проносится и стихает, оставив место голым эмоциям. Ошеломлению, если быть точным.

Как⁈ Как, чёрт возьми, она может знать о событиях из уже стёртой временной ветки⁈ Той самой, где Говнюк сумел снять Регрессию с её тела и отмотать всё назад?

— Откуда тебе это известно? — настороженно спрашиваю я. — Той реальности больше нет.

Вр’кса лишь печально покачивает щупальцами.

— Нет ничего истинно стёртого, Егерь. Всё, что было, оставляет след. Отпечаток в ткани мироздания. И те, кто умеет смотреть, способны его различить. Я вижу время также чётко, как ты видишь сейчас меня.

— Тогда кто вообще смог нанести тебе раны в той реальности? И в памяти Говнюка ты выглядела иначе — огромной уродливой тварью.

— Тот, с кем я надеюсь больше никогда не встретиться. Что касается второго вопроса, то всего лишь боевая форма.

— Значит, ты путешествуешь в прошлое? Как это вообще возможно?

ВечноЦвет качает головой и вздыхает.

— А как ты преобразуешь кислород в углекислый газ, расщепляешь материю на энергию и существуешь в теле из мяса? Всё это — итоги эволюции.

Она нетерпеливо стучит корнями-щупальцами по земле.

— Твой вид эволюционировал, чтобы собирать фрукты с самой дальней ветки. Мой — чтобы бороться с многомерными хищниками, которые могут убить тебя ещё до своего появления.

Я невольно сглатываю. Звучит как полный трэш… и в то же время отвечает на многие вопросы.

— Ультхаки научились манипулировать вероятностями, играть со временем как с глиной. Для нас прошлое, настоящее, будущее — просто разные грани единого целого. Мы видим их все разом.

Господи, с чем я вообще имею дело?

Собеседница вдруг фиксирует на мне пронзительный взгляд сразу нескольких масок.

— Не пытайся постичь непостижимое, человек. Это знание не для твоего ума. Просто прими как данность — в мире есть вещи, которые тебе не подвластны. И существа, которым ты в подмётки не годишься.

Меня передёргивает. Выходит, эта тварь в курсе всего? И про вторжение людей Джейка в её логово, и про его жалкую смерть, и про то, как я подобрал Регрессию с его трупа?

Стоп. Так может…

— Ты пришла вернуть свою способность? — сипло спрашиваю я, невольно прикрывая грудную клетку рукой.

Пришелец лишь качает увенчанной масками башкой.

— Нет. Раньше она принадлежала только вискафам, но Сопряжение скопировало наши умения, как копирует любые опасные биологические виды. Пойми, Регрессия — наследие моего народа, а не творение Сопряжения. И всё же теперь она твоя по праву. К тому же, это умение и так со мной.

У меня голова вновь идёт кругом. Так, стоп. Надо сосредоточиться на главном. Она упомянула термин, который фигурирует в описании способности:

«Виска́фы существуют вне временного потока. Для них смерть — лишь шанс попытаться снова».

— Кто такие эти… вискафы?

Вр’кса издаёт низкий гудящий звук. Кажется, так она вздыхает.

— Последняя искра былого величия. Те, в ком ещё теплится пламя Предтеч.

— А поконкретнее, чёрт возьми⁈

— Вискафы — это не биологический вид или самоназвание расы, — терпеливо поясняет ВечноЦвет. — Вискафы — это ступень развития. Что-то вроде вашей религиозной касты. Мой народ, ультхаки — далёкие потомки Предтеч, и лишь в единицах из нас до сих пор теплится искра их изначальной силы. Таких зовут вискафами — «Просвещёнными».

— А Ульткхары?

Вроде Аксарта «Тернового Листа» Рейго из клана Серых Скитальцев, что теперь сидит в Денби.

— Они являются нашими далёкими потомками.

— Предтечи… Кто они? Древняя раса? Боги?

— Те, кто были до нас, — невнятно отвечает собеседница. — Те, кто постигли суть мироздания и перешли на иной уровень бытия, преодолев границы бренной плоти. Они растворились в четырёхмерном пространстве, слившись с самим временем.

От её слов по коже бегут мурашки. Даже не знаю, благоговение это или ужас. А может, всё вместе.

Набираю воздуха для следующего вопроса. Сдаётся мне, сейчас прозвучит самое важное.

— Ты знаешь, кто стоит за Сопряжением? Кто всем этим управляет?

Вр’кса вдруг застывает. Щупальца её начинают конвульсивно подёргиваться, а маски беззвучно оборачиваться вокруг своей оси, сменяя улыбку на оскал и обратно.

— Он грядёт… — потусторонний шёпот срывается с её губ.

Ошарашено гляжу на собеседницу.

— Кто? О чём ты?

— Мы ещё встретимся, — бросает она напоследок.

А в следующий миг земля под её щупальцами вспучивается и смыкается, поглощая ультхака целиком, словно испуганного червя, юркнувшего в нору. Только примятая трава намекает, что здесь кто-то был.

Ошарашено верчу головой. Да что такое, мать их, происходит⁈

Внезапно знакомое тепло вспыхивает в груди, когда аркана вновь заполняет мои каналы.

И тут всё идёт по звезде.

Импровизированный лес вокруг меня вдруг начинает распадаться. Могучие стволы рассыпаются прахом, листья превращаются в пепел. За считанные секунды от буйной растительности не остаётся и следа. Лишь голый утоптанный снег, но через миг исчезает и он. Процесс хорошо мне известный.

К сожалению.

А за границей исчезнувшей чащи я вижу знакомый силуэт.

Креллик херов Зверобой собственной персоной.

Глава 11

Я стою посреди заснеженного пустыря, напряжённо глядя на возникшего будто из ниоткуда Креллика. Только снег похрустывает под моими ногами, пока я поворачиваюсь, отслеживая перемещения наёмника.

Зверобой с равнодушной методичностью осматривает поле, бывшее недавно лесной чащей. Его взгляд скользит по следам на снегу и разрытой земле. Ни один из нас не произносит ни слова, но в воздухе висит почти осязаемое напряжение.

— Где она? — вдруг резко спрашивает Креллик, впиваясь в меня немигающими чёрными глазами.

ВечноЦвет? Он охотится за ней?

— Кто? — отзываюсь, пытаясь тянуть время.

Креллик раздражённо дёргает щекой.

— Не испытывай моё терпение, мальчишка, — цедит он. — Ты знаешь, о ком я.

Значит, я прав. Зверобой выслеживает Ультхака. Видимо, очередной жирный контракт.

Лихорадочно прикидываю варианты. Сдать Вр’ксу? Да чёрта с два. Пусть я ни хрена не понимаю в её мотивах, но эта сущность, похоже, ключ к разгадке многих тайн. Нельзя позволить Креллику до неё добраться.

— Исчезла, — отвечаю как можно небрежнее. — Куда — не знаю. А если б и знал, хрен бы тебе сказал.

На губах Зверобоя появляется кривая ухмылка.