Первопроходец (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 12

Была ещё Медичи. Умница, красавица, с тонким политическим чутьём и изворотливым умом. Она бы точно с лёгкостью очаровала галактических лидеров, обведя их вокруг пальца. Но можно ли ей доверять? Все эти интриги с попыткой натравить друг на друга Гарма и Винченцо, о которых когда-то разузнал Шелкопряд, и от которых, Изабелла, видимо, отказалась… Нет, Медичи слишком себе на уме. Она всегда будет преследовать свои интересы или интересы своего клана, а не всеобщее благо. Да и способности её нужны здесь, на Земле. Целителей её уровня по пальцам пересчитать можно.

Хотэй — тоже вариант. Уважаемый в определённых кругах, к тому же Квазар. Но чем он лучше других? Никаких особых качеств не показал. Нет, не тянет он на земного представителя.

Ну и моя правая рука, Девора. Уж в её-то интеллекте я не сомневаюсь, как и в преданности нашему делу. Она бы точно блюла интересы Земли, действуя с холодным расчётом и логикой. Но вот незадача — Бекка не слишком хороша в общении с людьми. Ей сложно находить подход, очаровывать, вызывать симпатию. А представителю Земли без этого никак. Тут нужен кто-то с развитыми социальными навыками и природным обаянием.

Вот так, методом исключения, я и пришёл к фигуре Романова. Надеюсь, интуиция меня не подводит… По крайней мере, уж в чём-чём, а в искренности его намерений я уверен на все сто. Всё-таки Струны сердца всегда меня выручала в подобных ситуациях.

Мои размышления прерывает скрипучий голос Артура Виндзора:

— И всё же, Егерь, не кажется ли вам, что безусловно уважаемый господин Романов слишком… слаб для такой роли? Он ведь даже не Квазар.

«В отличие от меня», — невысказанная фраза повисает в воздухе. Британец действительно сильно продвинулся с прошлого раза.

По залу прокатывается одобрительный гул. Похоже, эта мысль посетила не только монарха Альбиона.

— О, в этом ты прав, — киваю я, не скрывая сарказма. — Куда ему тягаться с матёрыми Квазарами и Суперновами с других планет. Только вот незадача — а что Квазар-то сделает, если дело дойдёт до конфликта? Боюсь, против тамошних акул даже Кваз не выстоит, а лишних Нов у нас нет. Так что уровень силы тут не так уж важен.

— То есть вы предлагаете отправить на заклание, прошу простить мой французский, слабака, которого растопчут при первой же возможности? — уточняет с сарказмом Артур.

Некоторые из участников смотрят на меня с вызовом, явно разделяя озвученные сомнения. Что ж, пора всё прояснить.

— Не совсем, — качаю головой я. — Во-первых, как бы грубо это звучало, Романова будет не жалко потерять. Нет смысла ставить представителем того, чья утрата окажется невосполнимой для Земли. Это риск, свойственный данной позиции, и Владимир осведомлён о том, что его пребывание на посту может выйти очень коротким. Во-вторых, не стоит недооценивать Романова. Он может и не боец, но свои таланты есть и у него. Политическое чутьё, например, или умение находить нужные слова. А во-третьих… скажем так, он там будет не один.

Британец удивлённо вскидывает брови.

— Я сам составлю ему компанию, — бесстрастно продолжаю, сверля взглядом присутствующих. — И не просто так, а чтобы до всех этих галактических упырей дошло: нашего представителя лучше не трогать. Если кто-то там решит, что землянин — это лёгкая добыча, то я быстро объясню, почему это хреновая идея. Причём объясню доходчиво, с первого раза, — на этих словах я молниеносно вгоняю нож в трибуну, заставив лезвие с дребезжанием завибрировать.

Последнюю фразу я сопровождаю красноречивым оскалом, и по рядам проносится одобрительный гул. Всем прекрасно известно, что я слов на ветер не бросаю.

Слово берёт китайская Императрица. Окинув меня оценивающим взглядом, она проникновенно произносит:

— Вынуждена признать, в словах Егеря есть резон. Однако остаётся вопрос опыта. Не слишком ли велика ноша для человека, который всю жизнь был лишь одним из многих? Дипломатия и умение вести переговоры — всё это требует отточенных навыков и хватки. Господин Романов слишком молод и неопытен. Это прекрасные качества, но не в политике.

Что ж, замечание резонное. Пора и на него ответить.

— Всё так, — вежливо киваю я ей. — Опыта у Романова и впрямь маловато. Но знаете, что? По-моему, это даже хорошо. Он пока не успел научиться лицемерить, изворачиваться и предавать. Не успел замарать руки в грязных политических играх. А значит, ему будет проще действовать честно и открыто, отстаивая интересы Земли, а не своих покровителей.

Юйлань прищуривается, но возражать не спешит. Похоже, мои слова её если не убедили, то заставили заткнуться.

Бросаю быстрый взгляд на Владимира. Тот сидит, выпрямившись в кресле, и во всей его позе читается напряжение. Он явно не ожидал, что обсуждение его кандидатуру будет происходить так. Однако взгляд его не выдаёт паники. Что ж, по крайней мере, малодушием товарищ не страдает.

Поток моих мыслей прерывает негромкий голос Мангуста:

— А что насчёт представительства кланов? Разве не логичнее отправить кого-то из наших? Тех, кто уже доказал свою силу и лидерские качества? Взять хоть Гарма, Санта Муэрте, моего доброго друга Одиссея или меня, в конец концов…

Обвожу взглядом предводителей кланов, многие из которых согласно кивают. Да, не им не хочется упускать возможность получить дополнительную власть и влияние. Что ж, пора их разочаровать.

— Логика мне понятно, — спокойно встречаю его взгляд. — Но скажи мне, Шен, разве можем мы сейчас позволить себе отправить куда-то наших лучших бойцов и командиров? Тех, на ком держится оборона и безопасность Земли? Чёрта с два. Лидеры кланов нужны здесь. Чтобы помогать выжившим и отстраивать Землю. Чтобы защищать наш дом, пока политики будут отстаивать наши интересы на галактической арене.

По залу вновь прокатывается одобрительный гул. Краем глаза замечаю, как одобрительно щурится Вьюга, как задумчиво поглаживает подбородок Кастер. Да, кажется, этот аргумент пришёлся им по душе.

Пользуясь паузой, обвожу взглядом собравшихся. Политики, генералы, лидеры кланов — все они сидят, погружённые в размышления. Обдумывают мои слова, прикидывают варианты. Где-то в глазах мелькают сомнения, где-то — искорки интереса. Никто не спешит открыто возражать, но я прекрасно понимаю — это ещё не конец.

Голос подаёт Санта Муэрте. Окинув меня пристальным взглядом своих тёмных глаз, она произносит низким, чуть хрипловатым голосом:

— Значит, Романов… Интересный выбор, Егерь. Не думала, что ты решишь довериться аристократу, да ещё и из бывших. Но, признаю, в твоих словах есть резон. Если он и впрямь так искренен в своих намерениях, то может стать достойным представителем Земли.

Она на мгновение умолкает, будто взвешивая свои следующие слова, а затем добавляет:

— Однако не забывай — там, наверху, свои правила игры. Сможет ли Романов быстро освоиться? Сумеет ли отстоять наши интересы, когда на кону будут стоять судьбы миров? Это большая ответственность, Егерь. Очень большая.

Матео, лидер Зова Атакамы, до этого сидевший с непроницаемым лицом, подаёт голос:

— А что если Романов не справится? Если окажется, что он не готов к такому грузу? Что тогда, Егерь?

В его вопросе мне чудится скрытый подтекст, но я предпочитаю не заострять на этом внимание. Вместо этого пожимаю плечами и отвечаю прямо:

— Тогда мы сменим представителя. Выберем другого, более подходящего. В конце концов, Владимир — не незаменимая фигура. Он лишь тот, кто, по моему мнению, лучше всего подходит под текущие задачи.

Матео кивает, удовлетворённый ответом. На его губах мелькает едва заметная хищная улыбка. Возможно, спит и видит, что в следующий раз порулить дадут ему. Ничего, однажды длинная рука закона доберётся до каждого. Особенно до тех, кто сотрудничал с ксеносами во вред интересам Земли.

Неожиданно со своего места поднимается Эмилиано Альварес. Юный император Испании ещё никогда не выглядел таким решительным.

— Я согласен с Егерем, — звонко произносит он, глядя прямо перед собой. — Сеньор Романов — достойная кандидатура. Несколько раз я пересекался с ним на публичных мероприятиях ещё до Сопряжения. Он искренен, честен и предан своему делу. Таких людей сейчас слишком мало, особенно среди власть имущих.