Любовь и Гниль: Сезон 1 (Эпизоды 1-6) (ЛП) - Хиггинсон Рейчел - Страница 53

Мне показалось, что я была смешной. Риган рассмеялась. Харрисон и Нельсон странно молчали, неловко как-то.

Наконец, когда мы были уже в нескольких шагах от задней двери дома, Нельсон спросил:

— Ты девственница?

Румянец вернулся! И не потому, что был объявлен и повторен очень личный факт. О нет, краснота на моём лице и унижение, нахлынувшее на меня, были вызваны возбуждённым, благоговейным тоном Нельсона. Я чувствовала себя раздетой до нитки его тоном и втянутой в очень интимный момент выражением его лица. Это было совершенно неподходящее место для такого разговора.

— Мы можем просто зайти внутрь? — умоляюще прошептала я. — Мы подвергли твоего брата достаточному сексуальному воздействию на всю жизнь.

Прежде чем Нельсон успел ответить, Харрисон прервал его:

— Есть только несколько недостающих частей. В основном уроки анатомии, ничего особенного. И поскольку у нас нет ни книг, ни фильмов, если бы я только мог посмотреть…

— Остановись прямо сейчас, маленький извращенец, — Риган помахала пистолетом в воздухе. — Этого не будет. Никогда. Понял?

Харрисон ухмыльнулся во весь рот и шмыгнул в дом, не дав Риган ответа.

Она прочистила горло и виновато улыбнулась мне.

— Ну, думаю, это и был ответ…

Внутри дома всё было тихо и напряжённо. Хендрикс беспомощно расхаживал по кухне, а Кинг с Воном склонились над Пейдж. Она лежала на длинной клетчатой кушетке в гостиной рядом со столовой.

Я проигнорировала Хендрикса, хотя Риган этого не сделала, и подошла к Пейдж. Её глаза были плотно закрыты, а кожа была бледной с пепельным оттенком. Жалюзи были открыты, впуская естественный свет, а на её крошечное тело было накинуто одеялом.

Я видела, что она дрожит от озноба, и ещё до того, как коснулась её головы, знала, что её лоб будет гореть.

Я опустилась на колени рядом с ней, встав между Воном и Кингом. Они освободили мне место, как будто у меня была какая-то власть здесь, но, вероятно, они были просто счастливы передать инициативу.

Болезнь не входила ни в одну из наших областей знаний, и малейшее недомогание могло угрожать жизни любого из нас. Пейдж была наихудшим сценарием, и я ненавидела саму мысль о том, что она будет страдать от чего-то, не говоря уже о том, чтобы столкнуться с чем-то таким страшным, как смерть, потому что больше не было ни клиник, ни скорой помощи, ни антибиотиков.

Будет почти невозможно даже понять, что с ней не так, если у неё не будет очевидных симптомов.

Я осторожно положила руку ей на лоб, и она прильнула ко мне, словно это её успокаивало. Её кожа была чертовски горячей, и всё моё тело обмякло от осознания этого. Моё сердце бешено заколотилось в груди, а расслабленный разум внезапно заработал, пытаясь найти какое-нибудь решение, чтобы успокоить её боль и страдания.

Я нежно погладила её по волосам и шёпотом спросила:

— Как ты себя чувствуешь, Пейдж?

Она застонала от боли и прижала руку к горлу.

— У тебя здесь болит? Горло? — мягко спросила я.

Боль в горле — это и хорошо, и плохо. Хорошо, ведь это было легко проверить, и плохо, потому что даже самый простой фарингит мог быть очень опасным, если его не лечить. Я знала это, потому что у меня был двоюродный брат, которому не пролечили стрептококк антибиотиками, и он попал в больницу на три дня, потому что инфекция распространилась на всё остальное тело.

Она кивнула, но едва заметно. Всхлипнула и потянулась к моим пальцам, которыми я осторожно расчёсывала её волосы.

— Ты мне покажешь, моя сладкая? Ты можешь открыть рот, чтобы я могла увидеть?

Она снова всхлипнула и покачала головой.

Я повернулась к Вону и спросила:

— Вы проверили её горло?

— Нет, это всё, что она нам рассказала. Пока вы, ребята, проверяли сарай, она легла здесь, сказав, что хочет ещё немного вздремнуть. Мы с Хендриксом посчитали это странным, но, решили, что это может быть связано со стрессом. У нас уже давно не было хорошего места для ночлега. Она проснулась минут двадцать назад в слезах, и тогда мы поняли, что у неё жар. У Риган было немного Тайленола, и мы дали ей его. Но прошло уже много времени, разве это не должно было сработать?

Я нахмурилась, услышав это. Тайленол определённо должен был сбить её лихорадку. Меня расстраивало, что обезболивающее не помогло. Это было нашей лучшей ставкой в области чудесных исцелений.

Чёрт возьми.

— У неё есть миндалины?

Я снова повернулась к Пейдж, надеясь, что заставлю её открыть рот. Но сначала мне нужно было убедиться в необходимости этого.

— Да, — ответил Вон. — У Харрисона, Кинга и Пейдж есть миндалины.

— Хорошо.

— Как ты думаешь, Хейлз, что это такое? — спросила Риган из-за моей спины.

Нельсон положил руку мне на плечо, стоя рядом, когда я взяла на себя обязанности медсестры. Я была немного удивлена, что братья Паркер доверили мне эту роль. Я предполагала, что их защитные инстинкты будут держать Пейдж как можно ближе к ним, но я также знала, что беспомощность может убивать. Уверена, они ненавидели чувство неспособности сделать что-то для своей любимой младшей сестры.

— Думаю, это может быть стрептококк. Если у неё болит горло, и всё ещё есть миндалины, есть хороший шанс, что это так. Я просто хочу заглянуть ей в рот, чтобы убедиться.

Нельсон опустился на колени рядом со мной и взял сестру за руку. Держа её в своей огромной руке, он нежно поцеловал пальцы.

— Пейджи, ты можешь широко открыть рот для Хейли? Она хочет понять, почему тебе так плохо. Она хочет, чтобы ты почувствовала себя лучше.

Я вытащила наполовину заряженный iPhone и включила фонарик. Если бы этого было недостаточно, я бы попросила одного из мальчиков одолжить фонарик, но это казалось проще и быстрее.

Пейдж, наконец, открыла рот достаточно широко, чтобы я могла посветить туда своим фонариком, но мой настоящий прорыв произошёл, когда она зевнула. Яркий свет от моего телефона осветил её маленький ротик и белые гнойнички, усеявшие увеличенные миндалины по обе стороны горла.

Дерьмо.

Но, по крайней мере, теперь у нас был диагноз.

— Что-нибудь ещё болит, детка? — спросила Риган через моё плечо. — Уши, голова?

— И то, и другое, — пропищала она в ответ.

— Хорошо, малышка, — прошептала я, целуя её пылающий лоб. — Поспи немного, ладно? Мы приготовим лёд для твоего больного горла.

Я встала, и Нельсон последовал за мной. Он повернулся к Кингу и попросил его остаться с Пейдж на случай, если она проснётся и захочет чего-нибудь, а остальные пошли на кухню. Оставалось надеяться, что Пейдж довольно быстро уснула, чтобы не услышать, насколько опасна для неё болезнь.

— А чем лечат стрептококк? — немедленно спросил Вон.

Лицо его было серьёзным: плотно сжатые губы, сведённые брови, твёрдая осанка и скрещенные руки. Вон собирался идти на войну, и эта идея была мне так знакома, что я поняла, насколько ощутимой была его борьба. Только вместо того, чтобы отбиваться от орд зомби, Вон собирался бороться с воспалением горла, пока не останется единственным победителем. Ничто не встанет между ним и его семьёй.

Я прочистила горло, ненавидя себя за то, что принесла плохие новости.

— Пенициллин.

— Ладно, у нас нет пенициллина, — отрезал Вон. — Что дальше?

— Амоксициллин, — повторила я так же мрачно.

— Хейли, если ты будешь продолжать называть вещи, которых у нас нет, я попрошу тебя выйти из комнаты, — прорычал Вон.

Я сделала шаг назад, ненавидя себя за то, что он так сильно напугал меня. Но как он мог этого не делать, сосредоточившись лишь на сестре и способе её спасти. А я не была уверена, что это возможно.

— Вон, я знаю, что ты обеспокоен, но тебе нужно изменить своё отношение. Я не буду повторять тебе это снова, — предупредил Нельсон. — Хейли пытается помочь. Не надо мочиться на все её старания.

Вон резко поднял глаза и посмотрел на Нельсона свысока, но Нельсон казался совершенно невозмутимым. Он закатил глаза и успокаивающе обнял меня за талию.