Орленок (СИ) - Горъ Василий - Страница 69

Целительница сообщила, что довела до ума методику усиления сердечно-сосудистой системы, достала из сумочки информационный носитель, сжала в кулаке и на протяжении добрых сорока минут объясняла особо замороченные тонкости рекомендуемых изменений. Закончив, устроила что-то вроде опроса, убедилась в том, что провалами в памяти я не страдаю, слегка успокоилась и виновато вздохнула:

— Изучением плюсов и минусов всех четырех стандартных методик усиления нервной системы я занялась сравнительно недавно, разобралась далеко не во всех причинах возникновения патологий и пока не представляю оптимальной методики изменений. Поэтому, по самым оптимистичным прогнозам, доведу этот этап работы только к концу весны.

Я счел необходимым ее успокоить и сообщил, что мы отложили начало развития метаморфизма до конца зимы. Женщина удовлетворенно кивнула, озвучила еще парочку рекомендаций и плавно съехала на куда более «острую» тему:

— Впрочем, до конца зимы я успею разработать и методику аппаратного контроля за правильностью изменений, так что информация о большей части возможных ошибок вам, вероятнее всего, не пригодится. В общем, я приеду в гости в последних числах февраля и привезу все необходимое оборудование… в благодарность за избавление от… хм… «надзора» Колыванова.

— А вы уверены в том, что тот, кто придет на его место, не воспо— …

Дослушивать этот вопрос она не стала:

— Уверена: весь компромат из личного архива этой мрази уже нашел нового хозяина — полковника Ляпишева. А он по характеру не рвач. Поэтому уже увидел те же самые перспективы, что и я, и предложил взаимовыгодное сотрудничество.

— А что вам мешало выйти на него самостоятельно? — полюбопытствовал я. — Ведь Дмитрий Львович, вроде бы, чуть ли не друг семьи вашей близкой подруги.

Тут губы Веретенниковой искривила горькая улыбка:

— Мир аристократов устроен намного сложнее, чем кажется со стороны. У меня достаточно связей для решения абсолютного большинства проблем. Однако любая попытка разобраться с этой конкретной, не убирая с игровой доски Леонида Елисеевича, гарантированно вышла бы мне боком даже в том случае, если Ольга Максимовна попросила бы помощь у государыни. Кстати, теоретически Максакова могла разобраться с Кондыревым одним звонком все той же Людмиле Евгеньевне. Увы, на практике вмешательство Ее Императорского Величества в личный конфликт между аристократами превратил бы Ольгу в изгоя.

— А я — не аристократ… — начал я, сообразив, к чему она клонит. И был поддержан:

— … и чуть было не стали жертвами высокопоставленного сотрудника ИСБ, имевшего наглость использовать ее для личного обогащения, то есть, по сути, плюнувшего в лицо Великому Князю Петру Александровичу, курирующему эту силовую структуру!

«Петру Александровичу?» — мысленно переспросил я и сразу же получил шуточную подсказку от БИУС-а, заметившего, что я нахмурился:

— Плевать в лицо младшему брату государя — то еще удовольствие. И да: не удивлюсь, если окажется, что государыня с ним не в ладах, поэтому Ольга Максимовна просто-напросто подкинула ей лишний козырь…

Разбираться в интригах сильных мира сего я бы не стал, даже имея такую возможность, так что пропустил последнее утверждение мимо ушей, коротко кивнул, благодаря целительницу за объяснения, и снова пожал плечами:

— Что ж, последние числа февраля — так последние числа февраля…

Веретенникова расслабила напряженные плечи, облизала тонкие губы и, наконец, пала под натиском сдерживаемого любопытства:

— Игнат Данилович, скажите, пожалуйста, вам с вашей невестой удалось добраться до заимки моих родичей?

— Удалось… — усмехнулся я, почувствовал, что столь короткий ответ ее не удовлетворил, и озвучил более распространенный: — Мы заселились в баню и провели в ней почти неделю. А в большой сруб даже не заходили — судя по состоянию его окон и входной двери, группа добытчиков, отправившаяся за Искрами змей-теневиков, использовала этот особнячок в качестве защитного укрепления. В результате на нем осталось всего одно условно целое окно. А на остальных нет ни стекол, ни ставней.

— А что со змеями?

— Живут и здравствуют, гады… — вздохнул я, вспомнив энергетические структуры, замеченные сразу в двух оврагах, расположенных в сотне метров от заимки. Сообщать о том, что живут и здравствуют уже не все, не стал. На всякий случай. И добавил информации для размышления: — Судя по тому, с какой легкостью они расправились со стаей волков четвертого ранга, на свою беду наткнувшейся на наш след — среди змей есть как минимум «троечки». Так что обычным добытчикам на эту заимку соваться не стоит.

— То есть, вы туда еще вернетесь⁈ — ужаснулась женщина.

— Ну да: там достаточно плотный магофон и зверье аккурат под навыки моей Оли… — ответил я и добавил: — Впрочем, если вы возража— …

— Я не возражаю, я беспокоюсь! — чуть резче, чем стоило бы, воскликнула целительница, затем извинилась за этот порыв, вытащила из сумочки внезапно оживший телефон, посмотрела на экран и мгновенно оказалась на ногах: — Игнат Данилович, я вынуждена откланяться: судя по тому, что моя помощница звонит в это время дня, ко мне привезли нового пациента с чем-то серьезным…

Как оказалось, этот звонок прозвучал очень вовремя — не успел я проводить Веретенникову до коттеджа Максаковых и вернуться в свой, как БИУС счел необходимым «порадовать» меня ни разу не веселым репортажем из гостиничного номера Докукиной:

— Александра Ярославовна созвонилась с Треповым… Спросила, сможет ли он приехать к поселку к тринадцати ноль-ноль… Получила утвердительный ответ… Поинтересовалась фамилиями тех, кто уже приобрел коттеджи, и была послана лесом. Само собой, очень культурно и тактично… Разозлилась… Попрощалась… Подошла к окну гостиничного номера и недовольно сопит… Все, взяла себя в руки и набрала телохранителя… В общем, готовься: где-то к двум она решит все вопросы с покупкой коттеджа и по-соседски завалится в гости!

— Вот с-сука… — раздраженно выдохнул я, закрыв за собой дверь, поскреб подбородок, уставился в объектив ближайшей камеры и проартикулировал вопрос, до которого додумался слишком поздно: — Слушай, солнце, а сколько коттеджей надо было выкупить, чтобы Докукины остались ни с чем?

— Три. Но выкупи мы еще и их, с вероятностью процентов за девяносто пять превратили бы Докукиных во врагов. А оно нам надо?

— Не надо… — угрюмо буркнул я. — Но перспектива заиметь их в соседях тоже бесит!

— Решим мы эту проблему. Вот увидишь… — пообещала Дайна, а через мгновение злорадно добавила: — Кстати, я, кажется, нашла способ отправить Александру Ярославовну домой в ближайшие полчаса. Причем с концами…

— Что за способ? — полюбопытствовал я.

— Вчера вечером ее любимый сыночек с помощью интеллектуально продвинутого одноклассника влез в серый сегмент местной Сети и приобрел довольно серьезную хакерскую программу. С ее базовыми возможностями разобрался еще ночью, а с половины девятого утра принялся взламывать все подряд и хвастаться другу своими достижениями.

— И?

— СБ-шники Докукиных едят свой хлеб не зря — засекли первый же взлом и плотно «сели» на траффик с мобильного терминала юного хакера. В смысле, добросовестно фильтруют данные, сливаемые им на сторону, копируют на свои терминалы интимные фотографии и видеозаписи с терминала самой красивой горничной поместья, обсуждают еще четырех ее коллег и двух кухарок, с пеной у рта спорят, кто будет следующей, и параллельно готовят докладную записку начальнику смены.

— И-и-и⁈

— Что «и»? — притворно удивилась эта вредина, помучила меня длинной паузой, а затем убила наповал: — Полторы минуты тому назад программа Петра Семеновича засекла сетевой адрес мобильного терминала его матушки и уже начала взлом. А на этом носителе заныканы аж две надежно запароленные папки. Первую — с фотографиями и видеозаписями измен самой Александры Ярославовны — я прикрою, ибо женщина сделала нам много хорошего. Зато вторую — с сотней фотографий и шестью видеозаписями интрижек Харитона Павловича с его младшей невесткой, женой начальника СБ и… единственной дочерью начальника полиции Залесья — солью по полной про— …