Орленок (СИ) - Горъ Василий - Страница 56

…Бехтеев встретил нас с Олей хмурым, как грозовая туча, пожал мне руку и сделал еще одну попытку отговорить от запланированного безумия:

— Игнат, я понимаю, что вы, можно сказать, выросли в Пятне, но соваться в него за считанные часы до начала серьезнейшей метели, причем в компании с напарницей, еще не наработавшей и десятой доли вашего опыта, скажем так, несколько неразумно! Отложите этот выход. Хотя бы на двое суток!

— Геннадий Романович, все будет нормально… — со вздохом пообещал я и криво усмехнулся: — Я тоже смотрю прогнозы погоды и, между нами говоря, выбрал сегодняшний день не просто так.

Воздушник мгновенно подобрался, хищно раздул ноздри и едва заметно склонил голову к левому плечу:

— Засекли стороннее наблюдение и считаете необходимым качественно затереть следы?

— Ага… — кивнул я. И добавил: — Поэтому-то и выбираться обратно мы будем самостоятельно. Чтобы не вляпаться в возможную засаду.

Аристократ похрустел костяшками пальцев, потом вспомнил, что все еще не разрешил нам подняться на борт катера, приглашающе повел рукой и… сделал очень серьезный шаг навстречу. По крайней мере, в моей системе координат:

— Если вас все-таки догонят, то не спешите рубить хвосты: не исключено, что это будут оперативники Канцелярии, ИСБ или еще двух менее известных спецслужб, рано или поздно предлагающих сотрудничество перспективным добытчикам и талантливым Одаренным из простецов. И еще: сотрудничество может быть разным. От вынужденного до относительно свободного. Так что постарайтесь не подставляться.

Я поблагодарил его за нужную информацию, помог Ольге перебраться на «Бродягу», затолкал оба рюкзака в рундуки, с разрешения владельца катера выложил на небольшой столик содержимое полиэтиленового пакета, который принес в руках, и неспешно позавтракал. А после того, как все съестное было уничтожено, оставил уборку на Кольцову, а сам подошел к Бехтееву и вложил ему в руку «лишние» пятьсот рублей.

Он оказался ни разу не дураком, поэтому заинтересованно прищурился:

— Решили убедить меня изменить точку высадки, причем после того, как мы вошли в Пятно?

Я виновато развел руками:

— Паранойя проснулась и засыпать не собирается.

— И правильно делает… — одобрительно усмехнулся он. — Как показывает практика, предусмотрительность существенно продлевает жизнь. Особенно вам, добытчикам: высокие доходы, развитые ядра и кажущаяся беззащитность частенько привлекают не только сотрудников силовых структур и обычных представителей криминала, но и так называемых Свободных…

— А это кто такие?

Дворянин поморщился:

— Члены одноименной секты и их последователи, добывающие Искры из нас, людей. Уничтожаются, как бешеные собаки, но почему-то не переводятся. А жаль.

— О них я почему-то не помню ровным счетом ничего… — хмуро буркнул я, укладывая в голове новое знание. А потом достал из кармана спутниковую карту Мрачного и показал Воздушнику: — Значит, так. Мне бы хотелось, чтобы на выходе из устья Еланки «Бродяга», как обычно, свернул налево, проплыл по направлению к южному берегу километров десять, скинул скорость, описал во-от такую дугу, прошел вдоль западного берега вот до этого района, высадил нас и вернулся обратно аналогичным образом.

Бехтеев потер подбородок и пожал плечами:

— Изменить маршрут не проблема. Высадить вас в указанном районе — тоже. И я это, естественно, сделаю. Но считаю своим долгом предупредить, что промышлять на северо-западе Мрачного — не лучшая идея…

— Почему?

— Низкоранговое зверье, которое, теоретически, могло бы мигрировать в эту область, вырезается под корень добытчиками, работающими из четырех форпостов — «Тихого», «Антоновского», «Табачного» и «Гнутого». Плюс где-то в том направлении расположены усадьбы сразу трех родов потомственных добытчиков. Но свято место, как известно, пусто не бывает, поэтому туда, куда вы собираетесь, частенько забредают животные четвертого ранга и выше. А тут зима, снег, следы, по которым вас не найдет разве что особо мирный заяц…

В этом монологе я не услышал ничего нового, поэтому улыбнулся:

— Спасибо за предупреждение, но это именно то, что нам надо.

— Как знаете… — фыркнул Геннадий Романович, пообещал, что проход «Бродяги» по дальней стороне петли не заметят даже самые зоркие следопыты Бехтеевых, и снова вернулся в режим Молчуна. Ну, а я умотал к своему креслу и последовал примеру Ольги, уже потерявшейся в медитации…

…С «Бродяги» десантировались только в половине третьего. К этому времени небо практически затянуло очень низкой грязно-серой облачностью, похолодало до минус шести, а ветер, рано утром еле шевеливший листву, стал очень сильным и порывистым.

Перед тем, как подвести катер к берегу, Бехтеев предпринял третью и последнюю попытку отговорить нас от этого похода, но мы остались непреклонны. В смысле, поблагодарили его за заботу, пообещали обязательно вернуться живыми и здоровыми, раза три повторили, что уверены в своих силах, и дали понять, что наша уверенность появилась не на пустом месте.

Ощутив под ногами твердую землю, без какой-либо раскачки закинули рюкзаки за плечи, почти одновременно помахали Воздушнику на прощание, плавно разгоняясь, поднялись по очень пологому берегу к опушке леса, уже лишившегося листвы, и минут пять-шесть ломились по прямой на крейсерской скорости. Потом остановились и помогли друг другу хорошенечко спрятать рюкзаки под артефактными накидками, активировали отводы глаз, накинули невидимость, и я, переломив палочку ярко-красного химического источника света, выдвинул ее из правого кулака так, чтобы алое «пятнышко» возникло и «в реальности». А после того, как Оля помогла отрегулировать насыщенность свечения, толкнул небольшую речь:

— Солнце, я сейчас повторюсь, но только потому, что считаю этот вопрос очень важным. Итак, наша основная задача на ближайшие дни — как можно сильнее раскачать прозрение, просветление, воздушные ступени, подпорки и восполнение Силы в фоновом режиме. Первое умение позволит замечать теневиков издалека, второе увеличит скорость восприятия и поможет успевать реагировать на внезапные атаки, третье и четвертое очень серьезно упростят процесс срубания хвостов, а пользу пятого ты понимаешь не хуже меня. Само собой, работать над всем вышеперечисленным одновременно с перемещением рывками не получится, так что на первом двухчасовом отрезке сосредоточь внимание на «баффе», скорости формирования ступеней в точках выхода и восполнении Силы. Ну и, конечно же, следи за огоньком.

— Почти уверена, что смогу «держать» еще и просветление… — подала голос «пустота». И сразу же обрадовала: — Я тренировала его целыми днями и научилась реагировать даже на твое мгновенное появление в области действия этого умения.

— Ты у меня редкая умничка! — довольно заявил я, нащупал голову своей женщины, ласково погладил вязаную шапочку и задал риторический вопрос: — Ну что, готова?

— Конечно…

Первые метров четыреста перемещались с приличными паузами между рывками. А после того, как Кольцова адаптировалась к серьезнейшей нагрузке на мозги и стала щелкать языком чуть почаще, потихонечку набрали скорость. Увы, ближе к шести часам вечера, то есть, на полтора часа раньше, чем мы рассчитывали, начался обещанный снегопад, и ветер, усилившийся как бы не вдвое, превратил его в сильнейшую метель. Ни о каком перемещении рывками в сплошной белой круговерти можно было даже не мечтать, так что мы в темпе раскатали шапочки на полную длину, нацепили лыжные полумаски и сменили режим движения — я вел, а Ольга, вцепившаяся в мой рюкзак, старательно держала темп. В итоге до точки, с которой Дайна настоятельно советовала «ломать» маршрут, добрались не в семь с минутами, а к половине девятого и поперли в гору. Прогулочка получилась адской: мало того, что ни сумеречное зрение, ни прозрение не позволяли замечать деревья, и они возникали передо мной абсолютно неожиданно и на дистанции от силы в метр, из-за чего темп движения упал чуть ли не до километра в месяц, так еще и снегопад медленно, но уверенно увеличивал толщину снежного покрова!