Дорога к Мундиалю (СИ) - Лебедев Евгений Николаевич - Страница 36

На тридцать пятой минуте из пределов штрафной довольно опасно пробил по воротам Акинфеева Адриану. Но мастерски сыграл Игорь, отбив мяч в сторону. Через три минуты с линии штрафной нам уже пробил и Роналдо. Но Игорь без проблем поймал и этот мяч. Ну хоть кто-то играет!

Первый тайм подходил к концу. Бразильцы играли лениво и как-то без огонька. На исходе первого тайма наши наконец-то проснулись. Кержаков пробил по воротам и мяч угодил в правую крестовину. Забей сейчас Саня, то получился бы красивый гол, но увы. На первой добавленной минуте Рожериу Сени выбил мяч в центр поля. Смертин выиграл верховую дуэль у Адриану, и мяч от головы Алексея попал прямо в ноги Алдонину. Женя моментально выдал пас в сторону Кержакова, который переадресовал мяч на Аршавина. Андрей выбежал из-за спин бразильцев и оказался один на один перед воротами. Чуть в стороне стоял Лоськов. С моего места было тяжело разглядеть был ли он в этот момент вне игры, но он мяча не касался, поэтому у него был пассивный офсайд. Затем Аршавин приблизился к воротам и почему он не пробил по воротам, а передал пас Диме, я так и не понял. Дима же спокойно расстрелял с шести метров голкипера. Я вместе с другими подскочил со скамейки и начал праздновать такой нужный нам гол. Наконец-то мы дожали бразильцев. Трибуны проснулись и тоже начали ликовать. Однако раздалась трель арбитра — Бузакка зафиксировал несуществующий офсайд. После этого практически сразу раздался свисток на перерыв.

Сёмин был не просто зол, казалось он сейчас просто взорвётся. Мужчина в очередной раз выматерился, сплюнул на землю и, не глядя на меня, отрезал:

— Граф, готовься. Меняешь в перерыве Анюка.

— Усё понял, шеф, — голосом Папанова пошутил я и расплылся в широкой улыбке.

Но Сёмин был явно не в духе. Он лишь неодобрительно мотнул головой и пошёл в подтрибунное помещение. В этот момент мимо меня проходил Роналдо, который что-то лениво обсуждал с Адриано.

— Ай-яй-яй, Роналдо, как же не хорошо забивать гол рукой, — пожурил я бразильца, качая головой.

— Танке, да мяч мне в плечо попал, — начал было оправдываться Роналдо и показывать правой рукой на своё левое плечо.

Но я лишь усмехнулся и махнул рукой. Гол уже не отменить. Нужно выходить на поле и самому забивать голы. На команду с такой игрой надеяться, значит себя не уважать. В перерыве я размялся и к началу второго тайма стоял возле бровки поля и получал указания от Александра Генриховича.

— Сань, ты всё понял? Задача ясна?

— Ага. Задницу им нужно надрать. Да всё я понял, Генрихович. Не переживай.

— Ты хотя бы счёт сравняй. Не хочется проигрывать перед своими болельщиками. Да и смотри сколько из Правительста тут в зрителях сидит. Все ждут чуда.

— Будет им чудо, Генрихович. Будет…

Пока ожидал замену, я вывернул голову в сторону ложи, где сидела Лена и помахал ей рукой. Она послала мне в ответ воздушный поцелуй и изобразила сердечко из пальцев. Перевёл взгляд на соседнюю ложу и, несмотря на моё минорное настроение, широко улыбнулся. Владимир Геннадьевич наводил ужас на бразильцев «моржуя» в майке-тельняшке. Я даже двумя пальцами козырнул ему. В ответ он яростно замахал флагом России и заорал что-то воодушевляющее. Молоток-мужик. Вот у кого нужно поучиться абсолютной вере в победу России. Ничего его не берёт. Ни мороз, ни снуло-подмороженная игра нашей сборной. Полная и абсолютная вера каждой клеточкой своего тела, что в июне вся наша страна будет праздновать победу на Мундиале.

И внезапно я всё для себя решил. А не пошли бы они все! Не хотят играть? Не верят в победу? Значит играть буду Я. Даже если выйду один против всех. И мне стало легко, тепло… Я наконец освободился от гнетущих меня мыслей.

Рядом со мной стояли бразильцы Крис и Эдмилсон. Они ёжились от холода и дули на пальцы рук. Я широко улыбнулся и сказал по-испански:

— Ничего ребята, сейчас на поле быстро согреемся.

Ребята посмотрели на меня, как на ненормального. Чуть пальцем у виска не покрутили. А мне было всё равно, я выходил на поле побеждать и мне море было по колено.

Тем временем резервный арбитр поднял электронное табло, где горели две цифры — двадцать два и семнадцать. И сразу же диктор стадиона объявил мой выход: — «В сборной России произошла замена. Вместо Александра Анюкова номер двадцать два на поле выходит Александр Граф номер семнадцать». Затем диктор продублировал своё заявление на английском языке. Болельщики наконец-то оживились и стали громко приветствовать моё появление на поле. Некоторые даже на поле смотреть стали! Достижение то какое!

Бежать на правый край мне не пришлось, так как я сразу попал на свой фланг. Пока проводили замену в составе сборной Бразилии, я попрыгал и помахал руками, чтобы разогреть мышцы. Наконец, Крис и Эдмилсон заменили Хуана и Рикардиньо и раздался свисток швейцарского рефери.

В эту же секунду Александр Кержаков с центра поля передал пас Андрею Аршавину. Ну, что, ребята? Начинаем «Шоу Графа»! Покажем бразильцам как мы могЁм играть!

Я потихоньку пошёл по самой боковой линии в сторону ворот соперников. Роберто Карлос лишь по-пижонски смотрел на меня и улыбался. И тут Аршавин отдал мяч Смертину. Алексей быстро посмотрел по сторонам, увидел меня и отправил длинный навес на мой фланг. Ай, да молодца Лёха. Ну, сейчас побегаем. И с этими мыслями я делаю рывок и словно ракета, на первой космической, несусь к мячу. Стадион тут же подхватился с мест и взревел, словно аккомпанируя мне. А почему бы и нет? Зрелище же наконец началось! Прошло лишь какое-то мгновение, а я уже достиг мяча. Краем глаза увидел подбегающего пижона Роберто Карлоса. Оказавшись возле меня он тут же на скорости попытался выбить мяч. Но я поставил корпус и пробросил мяч дальше. Через пару секунд я достиг пределов штрафной. Резко притормозил и пяткой правой ноги откинул мяч в штрафную. Этот финт я провернул с такой скоростью, что бразилец по инерции так и побежал дальше, а я быстро подхватил мяч и тут же увидел несущегося ко мне Рожериу Сени. Я сблизился с ним и резко ушёл в левую сторону. Голкипер в падении попытался зацепить мяч руками, но я ему такой возможности не дал. Фолить он не решился и я с левой ноги непринуждённо пробил по пустым воротам. Роберто Карлос в прыжке всё-таки попытался выбить мяч из ворот, но безуспешно. Гол! 1:1. Стадион ревёт, как ненормальный, так громко, что жители близлежащих домов нас точно слышат. Что интересно, многие болельщики ещё даже не успели после перерыва присесть на места, стоят в проходах с чаем и машут беляшами, завёрнутыми в бумагу. Я как ужаленный несусь к скамейке запасных, где тоже празднуют взятие ворот.

— Генрихович, этот гол тебе! — кричу я и крепко обнимаю Бородюка. — На часовню, — добавляю я.

— Сашка! Ну ты и выдал голешник! Молодец! — радуется тренер.

Подбегают и остальные игроки команды, начинают поздравлять меня. Сёмин тоже доволен. В этой паузе он раздаёт указания Смертину и Лоськову. Я кидаю взгляд в ложу, где находится Лена и мы показываем друг другу сердечки из пальцев. В соседней ложе празднует десантник. Он обнимается с Абрамовичем и машет мне рукой. Прикладываю руку к виску и отдаю ему честь. Затем возвращаюсь на свою позицию и наблюдаю как бразильцы зло высказывают своё недовольство друг другу. Ну, вы ещё подеритесь из-за пропущенного гола. Прямо, как дети в песочнице.

Свисток арбитра и бразильцы тут же всеми силами начинают атаку с центра поля. Но мы хоть и не чемпионы мира, но тоже не лыком шиты и кое-что умеем в футболе. Увлёкшись нападением, пентакампеонцы пропускают опасные контратаки. Сначала проснулся Сашка Кержаков и попытался выйти один на один с Рожериу Сени, но в последний момент совершенно по-глупому запутался в мяче и потерял его по дороге. А через пяток минут уже я нёсся по своему флангу и если бы не фол Роберто Карлоса, то я вполне мог забить и второй гол. За это нарушение защитник «Реала» получил «горчичник».

Совершенно курьёзный случай произошёл на пятьдесят шестой минуте. Я на своём фланге обыграл финтом «Зидана» Эдмилсона и в последний момент наступил бутсой на мяч. Затем сделал нижний прострел в штрафную на «Кержа»… но мяч просто лопнул в полёте. Стадион на секунду замолчал, а потом разразился таким смехом, что аж воздух задрожал. Судья поднял сдутый мяч, с недоумением его осмотрел, и отнёс за пределы поля.