Вингер. Танке (СИ) - Лебедев Евгений Николаевич - Страница 28

На том и порешили. Он договаривается с РФС и Сёминым, а я с удовольствием приму участие в молодёжном чемпионате Европы. Затем тепло попрощался с ребятами и персоналом команды, позавтракал и направился в свой номер.

— Удачи тебе, дружище. Теперь даже не знаю, когда мы увидимся. Будешь в Москве, звони и не теряйся. Я всегда на связи, — Дюша встал с кровати и крепко обнял меня. — И спасибо тебе за мой гол. До сих пор не верится, что я решился на удар.

— Обязательно, Андрюха. Тебе тоже успехов в «Химках» и доиграть сезон без травм. Вспоминай мою битую физиономию, — показываю на свои синяки. — Когда выходишь на поле, будь вдвойне осторожен. Береги себя для молодёжного первенства Европы. С тобой мы там таких дел натворим… И ещё, телефон же ты мой знаешь? Будешь в зимнем отпуске — обязательно приезжай в гости, возражения не принимаются, — я ещё раз обнялся с Ещенко, закинул рюкзак за спину, подхватил объёмную сумку и направился в соседнее здание аэропорта.

Прямого рейса до Валенсии не было. Пришлось брать ближайший билет с пересадкой в Мадриде. Пока ждал свой рейс, позвонил Ленчику, извинился, что придётся пропустить её день рождения, и поинтересовался, есть ли у неё права. Оказалось, что есть. Моя девушка ещё в семнадцать лет сдала экзамен в ГИБДД и после своего совершеннолетия получит водительское удостоверение. Ну вот, с вождением «Поршика» проблема решена!

Спустя четыре часа я сошел с трапа самолета. Меня встречал почти родной аэропорт Валенсии. Солнце светило так ярко, что я даже не стал надевать куртку. Настоящее лето. Жара. Обычно в это время уже идут дожди, а сейчас на термометре около двадцати градусов тепла.

Пока ждал свой багаж, раздал парочку десятков автографов. По просьбе одного туриста из Голландии расписался маркером на его белой футболке и оранжевой кепке. Закинул рюкзак за спину. В одну руку взял спортивную сумку, в другую — пакет с игрушечным танком Т-34 и пошёл ловить такси.

Шофёр-индус, видимо, не был большим любителем футбола и даже не подозревал, кто я такой, а мне ещё и лучше. Подъезжая к дому, я сразу заметил на нашей стоянке белый внедорожник. Выйдя из такси, достал ключи от подаренной машины. Кликнул на кнопку, и «Порше» мигнул фарами. Красота! Уселся в водительское кресло, пальцами рук прошёлся по крестовому шву на рулевом колесе. Вдохнул приятный запах натуральной кожи. Опустил и поднял стекло. Открыл бардачок и полистал документы на спортивный кроссовер. Всё было в порядке и оформлено на моё имя. Даже обнаружил копию своего российского паспорта. Пролистал и положил обратно. Потом почитаю.

Эх, как же хотелось включить зажигание и сделать пару кругов по району. Но я решил не рисковать. Надеюсь, что Лена действительно умеет водить машину, а не просто получила права.

Вылез из машины и ещё раз обошёл свой подарок по кругу. Нет, не отдам. Это моя машина.

— Привет, родная, — поприветствовал я маму и аккуратно её обнял. — Как там наша Снегурочка поживает?

— У нас обоих всё хорошо, — сказала мать, погладив рукой поясницу. — Скорее бы уже родить. Устала я. Хорошо хоть давление больше не падает, зато одышка такая, что даже подняться по лестнице не могу. Ноги к вечеру отекают так, что туфли не обуть. А ты как, сынок? Я чуть не родила, когда этот сумасшедший тебя ударил. Звоним, а телефон никто не берёт. Потом уже Лена ответила и успокоила нас, — и в уголках её глаз появились слезинки.

— Мам, ну ты чего. Не переживай так. Что со мной может случиться? Смотри, уже заживает, как на собаке. Завтра утром поеду на базу, там врачи ещё посмотрят, — успокоил я беременную женщину. — А где Оля и Дима?

— Димка в садике. А Оля… Ой… Что говорить, — мама опустила глаза вниз и махнула рукой. — Сходи в душ, да приходи на кухню, там всё расскажу.

Я непонимающе проводил её взглядом. Что за тайны мадридского двора? Стоит мне только уехать, постоянно что-то происходит. Куда Оля успела вляпаться?

После душа достал из сумки пакет с конфетами и шоколадом «Бабаевского комбината», банку селёдки, гречку. Зашёл на кухню и обалдел. Вся стена была увешана листиками бумаги с цифрами.

Единственное, что пришло на ум, это фильм «Игры разума» с австралийцем Расселом Кроу в главной роли. А у беременных шизофрения бывает? Но мама, увидев моё удивление, лишь махнула рукой.

— Да не сошла я с ума, не смотри так на меня. Я от Оли уже знаешь сколько наслушалась про поехавшую крышу? Это я в астрологии разбираюсь. Вот это, например, график жизни. Вот смотри, ты с Олей родился первого сентября 1988 года. Значит, умножаем один на девять и на тысячу девятьсот восемьдесят восемь. У нас получается семнадцать тысяч восемьсот девяносто два. Это очень сильные цифры. С рождения у тебя была цифра один. Жизнь у нас была очень тяжёлая. Потом с двенадцати лет у тебя появилась цифра семь. Это учёба, накопление мудрости. Затем с двадцати четырёх лет — восемь. Это материальное благополучие, успех в бизнесе, а в тридцать шесть лет у тебя полный успех, а затем двойка, то есть полное взаимопонимание в семье.

— А потом цифры закончатся, и я умру? — развеселился я.

— Саша, не шути так. Потом ты можешь по любой цифре жить. А вот это натальные карты рождения. Например, для успеха очень важна луна во втором доме и солнце в двенадцатом доме.

— Господи, ты мой, зачем тебе это… Даже не знаю, как обозвать эту ерунду.

— Сынок, люди на этой ерунде хорошие деньги подымают. У меня знакомая в Москве по триста долларов за натальную карту брала. Вот и я думала хоть какую копейку заработать.

— Зачем тебе? — Я поставил на стол свои коктейли. — Я же нормально зарабатываю.

— Свои деньги — это свои. И я не собираюсь всю жизнь сидеть на твоей шее. В понедельник я сходила с Олей в полицию и получила там вид на жительство. Оно у меня с правом проживания, но без права на работу. Мы так и так вертели и решили с Олей, что она пока останется на студенческой визе, а после трёх лет будет подавать на рабочую визу. Гораздо проще получить таким путём. Она же хочет бухгалтером работать. Мы во вторник в университет съездили. Я там им свой диплом показала. Помнишь, переводы делали в августе? Оле посоветовали идти на шестимесячные курсы с января. Они ей как за год в университете засчитают. Получится, что она не три года будет учиться, а два с половиной. Мой диплом тоже глянули, многие предметы зачтут. Могут взять учиться на бакалавра, преподавателя математики. Тоже с января, на один год. Но год для меня будет стоить двенадцать тысяч евро. Мы это просто не потянем, Саша. А содержанкой у сына я быть не собираюсь. Вон одну уже обозвали…

— Кого обозвали?

— Сестру твою. Кого же ещё? Гуляла-гуляла, да догулялась. Оказывается, наша Оля забеременела. Мануэль рассказал родителям, а «добрые» католики поставили вопрос ребром: либо аборт, либо пиши полный отказ от алиментов, помощи, и даже в свидетельстве о рождении имени их сына не будет. Плюс к этому мать Ману потребовала вернуть все подарки в денежном эквиваленте. И даже список предоставила. Оля теперь лежит в своей комнате, не ест ничего. Даже говорить отказывается. Может, хоть тебе пару слов скажет.

Я медленно мешал чай и офигевал от этих новостей.

— Саша, она же несовершеннолетняя, а если социальные службы привяжутся? — продолжала горевать мама.

После обеда я вышел на балкон и лёг в шезлонг. Открыл написанный от руки список «подарков», которые семья Мануэля требовала вернуть. Что у нас тут? Девять пар «Лабутенов», три сумочки «Шанель», два комплекта нижнего белья, четырнадцать букетов, восемь коробок конфет, четыре билета в кино, один шёлковый платок «Зара», три платья «Шанель» — это всё несерьёзно. Как говорят евреи: «Спасибо, Боже, что взял только деньгами». Заплачу и забуду.

А потом мои глаза уткнулись в сорок девять евро за бензин и помывку машины за тринадцатое октября. В этот день Мануэль возил маму с Олей за православным батюшкой. Я, конечно, знал, что испанцы скуповаты. Но чтобы настолько?

Самое главное, что я не мог понять, так это мотивы Ману. Почему он не позвонил мне? Мы же с ним друзья. Зачем было доводить ситуацию до такого? Или он меня уже успел во враги записать? Набрал его номер, но он оказался сброшен. Странные дела творятся в нашем королевстве. Неужели заблокировал мой номер?