Отдел дознания (СИ) - Путилов Роман Феликсович - Страница 5

Чтобы немного контролировать подчиненного, Ольга Борисовна сидела с подчиненным в одном кабинете, но существовали они в параллельных вселенных. Вот сейчас Лемешев склонился к нижнему отделению своего сейфа, так, что над столом виднелась исключительно спина милиционера.

На наше появление в кабинете, сотрудник никак не реагировал, по-прежнему сто-то рассматривал через приоткрытую дверцу сейфа.

Я недоуменно ткнул пальцем в спину коллеги, на что Ольга Борисовна только поморщилась:

— Не обращай внимание. У Яши там «пузырь» спрятан. Выпить сил хватила, а вот разогнутся — уже нет. Сейчас поспит немного, пойдет покурит минут на двадцать, потом опять накатит, так, глядишь, и день пройдет.

— Так может ему плохо? — меня неподвижность коллеги в, крайне неудобной, позе очень напрягало.

— Ему хорошо… — жестокая начальница отмахнулась: — Давай, не будем отвлекаться. Итак, что ты знаешь о дознании?

— В принципе, ничего.

— Но мне сказали, что ты юридический окончил…

— В юридическом ваше дознание практически не изучается.

— Понятно, тогда бери кодекс и учи, завтра спрошу. Пойдем, с девочками познакомлю. И, кстати, с завтрашнего дня на работу чтобы ходил в форме…

— А это? — я ткнул пальцем в спину Лемешева, на котором задралась рубаха и майка под ним, а пояс брюк, напротив, спустился, обнажая бледную, чуть синюшную кожу ветерана.

— Ты меня услышал. — припечатала руководительница, не желая вступать в дискуссию с заведомо проигрышных позиций.

— У меня формы нет, вернее есть, но только рубашка с коротким рукавом, брюки и фуражка. Остальное уже износилось.

— Иди к старшине, получай, сейчас на складах полно формы. Чтобы прямо сегодня сходил.

Я улыбнулся, представляя в красках разговор со старшиной отдела, у которого за последние пару лет я получил только четыре звездочки, пару погон на рубашку и наручники без ключа, от получения которых я отказался.

Девочки сидели в соседнем кабинете и были все, как на подбор, симпатичные, улыбчивые и смешливые.

— Девчонки, я вам пополнение привела, все его все равно знаете, поэтому сильно не приставайте, про работу не забывайте. Павел, вон тот стол свободен, садись за него и завтра с утра сдаешь мне зачет по нашему разделу УПК. — начальник отдела дознания постояла на пороге, хотела еще что-то сказать, но передумала и ушла в свой кабинет.

— Привет. — я сделал шаг вперед, но меня остановили.

— Паша, подожди, нам надо из стола кое-что взять.

Кое-что было двумя парами чулок на резинках, упаковка какого-то белья красного цвета, состоящее из одних только кружев, две бутылки шампанского, несколько тубусов губной помады, пустая коробка из-под теней для глаз и начатая плитка шоколада в фольге.

— Все забрали? — осторожно спросил я.

— Да, теперь можешь садится. — девчонки старательно перепрятывали свои богатства, а я осторожно, как сапер на минном поле, двинулся к своему новому рабочему месту — мало ли что там еще может обнаружится. Я понимаю, когда прячут спиртное в ничьем столе, но зачем было складывать в это стол свое белье и пустые упаковки от помады мне было совершенно непонятно.

— Павел, а ты женат? — я так увлекся чтением кодекса, что не заметил, как к моему столу подкралась Леночка Хвостова, миниатюрная крашенная блондинка в очень короткой форменной юбке.

— Угу, женат.

— А почему кольцо не носишь?

— В ломбард все кольца сдал, и свое и жены, зарплаты не хватает на детское питание.

— Понятно…- разочарованно протянула Леночка и вернулась за свой стол. Интерес в глазах е товарок тоже мгновенно погас и все уткнулись в разложенные на столах бумаги.

Вспомнили обо мне только через пять минут.

— Павел, ты не мог бы выйти, мне кое-что надо поправить… — Марина Филатова, тоже блондинка, но крашенная, фигуристая, склонная к легкой полноте, улыбнулась мне с застенчивой улыбкой белой акулы, и я понял, что сидеть в этом кабинете мне будет не просто.

— Конечно, девочки. — я встал: — Вы не стесняйтесь — если что надо, сразу говорите.

— Ой, ты такой милый. — наградой мне были три белозубые улыбки, от которых мне стало страшно — я понял, что стеснятся здесь никто не будет.

— Если меня будут спрашивать, я к старшине пошел, за формой.

Спустившись в подвал я обнаружил две интересные вещи.

Моя старая конура была заперта, и, судя по комку пыли, выглядывающей из-под двери, туда давно никто не входил.

Вторым открытием было, что дверь кабинета «группы тяжких» в самом дальнем углу подвала была приоткрыта, оттуда пробивалась полоска света.

— Здорова, старшина, два вопроса к тебе. Первое — в мою каморку кого-нибудь поселили?

Если убрать из пространного ответа завхоза отдела все нецензурные слова, то оставался короткое слово «нет».

— Понятно. Второй вопрос — мне сказали у тебя получить полный комплект формы на меня и корм на собаку за прошедший год…

Чтобы меня не контузило акустическим ударом, я на цыпочках отбежал в сторону кабинета «группы тяжких». Старшина орал так громко, что никто не мог услышать, как я подкрался к резиденции моих врагов и осторожно заглянул в узкую щель между дверью и косяком.

В кабинете, за столом, заваленном бумагами, сидели начальник розыска, его зам и… капитан Князев, за спинкой стула, которого торчал костыль. Господа начальники и капитан, не поднимая голов, заполняли какие-то бумаги, вставляя их в бесконечные папки оперативных дел, наваленных на столе. Все понятно, значит Конев, Плотников и Варенников сдаться р ласковые руки правосудия не пожелали, соответственно, в РОВД ожидается проверка по их линии работы, а так, как оформлять дела можно бесконечно, все равно, матерые проверяющие найдут до чего придраться, то на службу выдернули калечного Князя, и Окулов со своим замом пытаются навести марафет в бумагах.

— Александрыч, я больше не могу… Князев отбросил ручку и откинулся назад: — Может быть, бросим все это и х…й с ним…

— Дурак ты, Олег, тебе сейчас нужно все делать идеально, а ты тут кобенишься. — Начальник розыска даже не поднял голову: — Давай, пиши, я после развода к тебе всех оперов пришлю, проследишь, чтобы каждый, минимум, по десять справок и рапортов в дела написал, тогда будет более –менее. А тебе решать вопрос нужно, и срочно. Ели вы этого крикуна не заткнете, то сядем все, невзирая на награды и заслуги.

— Ты о чем, Александрович? — Князев перестал потягиваться, впился тяжелым взглядом в начальника розыска.

— Ты Олег, на меня глаза не пучь. — майор даже ухом не повел, продолжая писать какую-то бумагу: — То, что Громов не чушь порет — для меня в этом сомнения нет. И в том, что ты в курсе дел, которыми твои пацаны занимались, я тоже не сомневаюсь. И не надо думать, что кто-то этого не понимает. Тебя пока не трогают, потому что проще Конева или Вареника раскрутить, а потом, опираясь на их показания, взять за задницу и тебя. И у вас остается единственный шанс — это…

После этих слов заместитель начальника уголовного розыска начал отодвигать стул, и я понял, что если, в течении двух секунд, я не убегу, то возможно, меня удавят прямо в этом подвале…

Глава 3

Глава третья.

Август 1993 года.

Прослушка.

Локация — здание Дорожного РОВД.

Остаток первого рабочего дня в отделе дознания прошел спокойно. Я читал уголовно-процессуальный кодекс, впитывая, как губка, новые-старые, позабытые знания. Соседки по кабинету меня не трогали, очевидно, что наличие залоговых билетов, жены и грудного ребенка, делало меня существом малоаппетитным для блондинистых акулок в милицейской форме. Ровно в шесть часов вечера на пороге служебного кабинета возникла стройная фигура начальника отдела дознания:

— Девочки… и мальчик, всем до свидания, завтра прошу никого не опаздывать на селектор.

И только светлые волосы взметнулись над комплектом звездочек над погонами, начальница, не на секунду не задержавшись, двинулась в сторону выхода. Не успел я задуматься, что возможно не в той службе я работал раньше, а уверенный стук каблуков молодой женщины все еще раздавался у самого входа, как три мои соседки, вскочили, как по команде и начали забрасывать в железные шкафы папки с делами и спешно собирать свои сумки.