Красавица и Ректор: расколдовать любой ценой (СИ) - Солейн Анна - Страница 57

До заката было еще далеко, и иметь дело с Оливером-человеком в Стортон-холле было непривычно. Не знаю, как бы я справилась, если бы синие глаза не смотрели на меня так же внимательно и тепло.

— Компаньонки ведь нужны для того, чтобы следить за целомудрием девушек, верно? — аккуратно спросила я. — Она теперь будет жить со мной в одном будуаре? Но Оливер. Там нет места для третьей женщины. Я живу вместе с Ирмой. Ты не знал?

Я понимала его желание озаботиться моим целомудрием: целомудрием невесты, которую он, несмотря ни на что, хочет взять в жены. Его недоверие меня почти не обижало, я могла это понять.

В отличие от того, что он решил представить меня королю и сделать своей женой. Этого у меня понять не получалось, хоть я и решила просто… довериться. Наверное, я делала глупость.

Оливер поморщился, и я почти увидела, как дернулись отсутствующие у него в этой форме кончики ушей, а хвост метнулся вправо-влево. На несколько мгновений лицо его стало злым и недовольным. Я что-то сделала не так?

— Унни. — Он взял меня за руку и посмотрел в лицо, второй рукой погладил по щеке. — Клянусь всеми святыми, это самая странная помолвка, которую я только мог бы представить, но я хочу сделать ее такой, которой ты достойна. Как правило, платьями для невесты занимается ее родня, но ты сирота, а потому…

— У меня есть мачеха, — выпалила я. — Она замечательная и очень меня любит. И приемный отец у меня есть. Он староста деревни, где я выросла.

Оливер выглядел удивленным. Он смотрел на меня, а его рука с моей щеки соскользнула вниз, на мою шею, и погладила кончиками пальцев, как будто я была большой кошкой.

— Тогда я непременно хочу с ними познакомиться и попросить твоей руки, но сейчас не об этом. Я многого не знаю о том, как следует вести себя девушкам на балу, какие платья сейчас в моде и что делать с прической. Сам я не могу тебя сопровождать в салонах и в магазинах, научить всему, что нужно знать. Потому я нанял компаньонку. Она — твоя помощница, а не сторож. Считай, что ты ее наняла, а не я. Мне в голову не пришло бы за тобой следить.

— О.

Я не знала, что сказать, но еще больше удивилась, когда Оливер мягко коснулся моего лба губами. В этом поцелуе было столько спокойствия и нежности, что я растаяла.

Но разве наличие компаньонки убережет нас от нежелательных слухов? Пикси не спрячешь в кармане, сейчас о нас с Оливером всего лишь сплетничают адепты — вопрос времени, когда информация о нас просочится в высшие круги и станет настоящей проблемой, а не забавной сплетней с перчинкой.

Где гарантия, что сама компаньонка не сболтнет лишнего?

Меня могли исключить, а Оливера — лишить поста ректора. По его словам, только поддержка короля могла бы нам помочь.

Кивнув, я позволила Оливеру проводить меня в гостиную. Компаньонка, которую звали Аннет, оказалась молчаливой и, на первый взгляд, совершенно не заинтересованной ни в чем, кроме своей работы.

Она решительно вошла в ателье и проинструктировала явно заинтригованную портниху о том, какое платье нам нужно. За несколько дней, которые отделяли меня от бала, Аннет умудрилась объяснить мне разницу между вилкой для рыбы и вилкой для десерта, научить делать книксен и объяснить, что на балу ни с кем нельзя заговаривать первой, ведь все присутствующие будут намного более титулованными, чем я.

Но ведь этого было мало!

Во имя всех святых, о чем Оливер только думал?

Я опасалась, что мы должны будем прибыть ко двору вместе, как пара — тогда уже ни одно королевское слово не уберегло бы нас от сплетен! — но выяснилось, что у Оливера был другой план.

— Бал наступления весны — это маскарад, костюм каждого гостя должен быть посвящен уходу зимы, каждый гость обязан носить маску. Ты прибудешь на бал инкогнито — просто доверься Аннет. А я найду способ представить тебя его величеству. Это очень важно, потому что… — Оливер замялся. — Пожалуй, мы с его величеством друзья. Он не простит меня, если я утаю от него тебя, если сплетни дойдут до его ушей раньше моего слова.

Мне казалось, что его план — опасный и рискованный. Но, по крайней мере, никто не знает, что я русалка, вряд ли Оливеру захочется кому-то об этом говорить. Несмотря на это, мне было страшно.

И все-таки я, как самая глупая рыба, плывущая прямо в расставленные сети, позволила Аннет нарядить меня в платье и сделать высокую прическу из моих светлых волос, закрепить у меня на лице узкую белую маску и усадить в карету.

Приехав во дворец, я ослепла и оглохла от окружающей меня роскоши, а затем увидела на стене в богато украшенном зале барельеф: корабль, торжествующие рыбаки и пойманная в сети русалка.

Это заставило меня отшатнуться, нырнуть в какой-то узкий коридор, где никого не было, и затаиться в нише за тяжелой портьерой.

Я никогда отсюда не выйду! Никого бала не будет, и даже Оливер не убедит меня в обратном!

Глава 41

Тяжело дыша, я прижималась к стене до тех пор, пока не поняла, что никто меня не преследует, — и после этого рискнула оглядеться. От коридора, из которого я сбежала, меня надежно отделял тяжелый край портьеры или, может, гобелена — я не разбиралась в таких вещах. Отсюда я не могла разглядеть, что изображено на внешней стороне, но не удивилась бы, если бы узнала, что еще одна плененная русалка.

Вверх вела лестница, поднявшись по ней вверх, я огляделась и ахнула. Впереди виднелся край каменного балкона, откуда открывался вид на просторный выполненный в голубых и зеленых тонах королевский зал, вернее, на ажурный украшенный цветными витражами потолок. Играла музыка, слышны были голоса. Я приблизилась к краю, оперлась ладонями о каменное ограждениеи восхищенно замерла.

Я оказалась на балконе, возвышающемсяфутов на пятьдесят над залом, где проходил весенний королевский бал. Толпа гостей напоминала стаю нарядных рыбок: красных, синих, желтых — самых разных. Из витражных окон на стенах и на потолке вниз падал разноцветный солнечный свет.

Прищурившись, я могла даже рассмотреть наряды гостей: вот девушка, которая явно изображает весенний ручей, у нее синее платье с длинным шлейфом, вот мужчина, наряженный в черно-желтое, как иволга.

Зачарованный оркестр, королевский трон у противоположной стены, искусные пейзажи, которыми расписаны стены — дворец завораживал, хоть сердце у меня до сих пор колотилось от страха.

Я попыталась найти взглядом Оливера, но потерпела неудачу — я не знала, какого цвета костюм искать, а мужчин внизу было слишком много. Должно быть, Лауре и Ирме бы здесь понравилось! Хотя Лаура, наверное, была в списке гостей. А моей дорогой Ирме не настолько повезло, слишком далек был ее отец, простой торговец, от высшего общества. Несмотря даже на купленный титул.

Насколько проще было бы, если бы Оливер появился на балу в образе чудовища! По крайней мере, он точно бы выделялся среди толпы. Но его план состоял в том, чтобы представить меня его величеству и скрыться до того, как сядет солнце. Рассказывать кому-либо о своем «пушистом секрете», как называл это Дрангур, Оливер не спешил.

Я с грустью подумала, что не смогла выполнить условие, которое он мне выдвинул: снять с него проклятье до того, как наступит королевский бал. А значит, он имел право меня исключить.

— Кем ты меня считаешь? — возмутился Оливер, когда я со страхом об этом спросила.

— Но ты же сам сказал…

— Я ПОШУТИЛ! ВО ИМЯ ВСЕХ НИЗВЕРГНУТЫХ, УННИ, ТЕБЕ ЗНАКОМО ПОНЯТИЕ ШУТКИ? Как я могу исключить адептку, которая наложила, возможно, самое оригинальное и действенное проклятье за всю историю академии?

Услышав в его голосе угрозу, я сжалась от страха, а потом смысл его слов дошел до меня, и от возмущения пропали все слова.

Он — пошутил⁈ Я боялась быть исключенной, а он — шутил? Да я ночей не спала! Представляла в самых страшных кошмарах, что мне придется прибиться к бродячему каравану фокусников, чтобы выжить и не возвращаться в деревню.

Ну знаешь!