Альпинист. Книга 3 (СИ) - Волков Тим - Страница 3

— Да я же просто импровизировал, чтобы ребят вызволить!

— Верю, — кивнул Дмитрий. — И знаю, что ты не бандит, а добропорядочный гражданин. Это я к чему тебе сейчас рассказал про того Шкваркина? К тому, чтобы показать, что парень ты способный, с выдумкой. Не пропадешь. Вот в новом деле тоже просто импровизируй — и у тебя все получится. Дело не такое страшное, как кажется.

— Ладно, — буркнул я. — Помогу. Но только один раз! Рассказывайте подробности.

Неделя прошла как в тумане. Мы ездили на интервью, рассказывали — уже в какой раз? — одно и тоже все новым журналистам, газетчикам, радиоведущим. Ребята с группы вошли во вкус и уже на третий день вели себя в кадре раскованно, говорили гладко, даже чуть с нахальством и снисхождением. Особенно отличался Генка. Словно «поймав звезду», он с каждым новым интервью говорил все больше, не давая ребятам слова, за что те сильно на него злились. И даже попытки поговорить после и объяснить как нужно себя вести ни к чему не привели.

А вот я все не мог выбросить из головы наш вечерний разговор с Дмитрием.

Ребятам тоже сообщили, что они полетят в Великобританию, но про второе дело, которое нам поручено, они не знали. Так, наверное, даже лучше — думал я. Весь о полете за границу произвела фурор среди группы, еще больше расправив ребятам крылья.

Наши гостиничные номера были наполнены газетами и журналами, в которых печаталось про нас. Их приносили нам горничные, а некоторые и вовсе по два номера — один нам, другой для себя, с именной подписью. Надо сказать, что автографы просили редко, порой через стеснительность, но едва получив заветную подпись, лица людей наполнялись безграничным счастьем. Меня это сильно смущало, потому что не привык я еще к той роли, которую нам выпало получить.

Ребята же вовсю входили во вкус.

На пятый день нам начали приходить письма. Писали в основном из Московской области — остальная почта еще не дошла, там нам сказал Дмитрий. Послания от детей и подростков, от коллективов заводов и школ, от альпинистов и секций — мы читали каждое и это немного меня отвлекло.

Было приятно читать о том, что наш подвиг вдохновил людей на многое, пусть разное, порой не всегда значимое, но все-таки вдохновил. Повара третьей столовой имени Ленина придумали в честь нас новый торг «Победа» с белковой помазкой в виде горы; рабочие сталелитейного завода решили увеличить план выдачи готовой продукции до 7440 единиц продукции — высоты Пика Победы; ученики пятого «Б» класса школы № 11 все записались в кружок альпинизма.

Это согревало, наполняя сердце приятным ощущением.

Все семь дней мы жили в гостинице. И каждый вечер ко мне приходил Дмитрий, иногда один, иногда с кем-то из своих сопровождающих. Они подробно меня инструктировали. Уходили глубоко за полночь, и мне было тяжело встретиться с Лесей, хотя очень хотелось. Девушка понимала, что происходит что-то не входящее в официальную программу группы, но с лишними вопросами не лезла, прочитав все в моих глазах.

И от этого ее понимания, преданного, молчаливого, мне становилось тошно. Я хотел лежать с ней в одной кровати, а не вот это все. И игры в шпионов мне сейчас были не по душе.

Надо отдать должное Дмитрию, он умел очень тонко уловить мое состояние и всего двумя тремя словами успокоить. В какой-то момент я и сам для себя решил — что меня не убивает, то делает сильней. Что я, не справлюсь с заданием? Конечно справлюсь! А потом спокойно смогу отдохнуть с Лесей.

Наконец, настал день вылета.

— Перелет займет четыре с половиной часа, — сказал Дмитрий.

И оттянув за локоть меня в сторонку, шепнул:

— Я с вами не смогу полететь.

Эта новость огорошила меня. Об этом он меня не предупреждал, и я искренне надеялся, что смогу в случае чего уточнить дальнейшие свои шаги с Дмитрием. Но теперь…

— Почему не летите?

— Ты должен понимать, что это не простая поездка. Очень непростая. Это понимают и там, куда нас пригласили. Я работаю в управлении внешней разведки. Они об этом знают.

— Знают⁈

— Они много чего знают. Кроме одного — им нас не победить.

Дмитрий достал из кармана пачку сигарет, закурил. Желваки на его шее начали перекатываться. Мужчина был зол.

— Так что думаю это не самая лучшая идея лететь мне с вами туда — возникнет очень много вопросов. И самый главный — почему это простая команда альпинистов вдруг прихватила с собой агента внешней разведки? Тогда наш план быстро раскроют и все поймут. Так что тебе, Андрей, придется все делать самому. Но ты не переживай. Я инструктировал тебя очень тщательно. Ты все усвоил. Я уверен — у тебя все получиться.

— Только вот я в этом мне уверен!

— Переводчик — свой человек, — подмигнул мне Дмитрий. — Он из наших. Не из разведки, но тоже из органов. Так что в случае чего можешь на него положиться. Но лучше, конечно, действуй один, никого из ребят не привлекая.

— Понял, — кивнул я. — Мы что же, совсем одни полетим?

— Нет, с вами представители посольства еще будут, люди с Министерства иностранных дел и прочие официальные люди.

Дмитрий наклонился ко мне ближе, шепнул:

— Но они не в курсе наших дел. Еще будет охрана. Это обязательно. К каждому из вас будет приставлен телохранитель. Твой — Михаил, — тоже из нашего ведомства. Он коротко проинструктирован насчет того, чтобы выполнять твои поручения. Так что в случае чего, если что-то вдруг понадобиться — можешь просить его.

Ничего себе, личный телохранитель!

— Удачи тебе, Андрей! Как прилетишь, обязательно тебя встречу. Лично!

Дмитрий пожал мне руку, и мы распрощались.

К десяти часам нас привезли в аэропорт, там уже нас ждал самолет, приготовленный только для нас. И вновь журналисты. Пресс-конференция получались короткой — нужно было спешить, чтобы успеть в «окно» хорошей погоды.

Вылетели.

Я был молчалив, а вот ребята напротив, говорили без умолку. Их можно было понять, никто из них дальше Ялты еще не летал. А тут целая Великобритания! Летим в Лондон. Впрочем, в Лондоне мне тоже не доводилось быть, но особо и не хотелось — в мой век высоких технологий можно было посмотреть быт и достопримечательности любого города или страны, просто зайдя в интернет.

Ну и телохранители, конечно, добавляли ощущение неправдоподобности всего происходящего. Марина тут же начала строить глазки своему, Генка — рассказывать про то, как он пробирался сквозь ледяную стужу, ведя группу вперед, к Пику, а Клим — мериться силой рук.

Мы же наконец с Лесей побыть вдвоем.

— Ты переживаешь? — спросила девушка, видя мое состояние.

— Немного.

— Немного⁈ — улыбнулась Леся. — Да ты места себе не находишь! Круги вон под глазами, ночами, наверное, не спишь. Еще ходят к тебе эти странные люди в серых плащах. Я понимаю, что там скорее всего серьёзные дела вы обсуждаете, но мне тебя жалко, я беспокоюсь за тебя.

Я едва справился с желанием рассказать ей обо всем. Нельзя!

— Просто перелетов боюсь, — ответил я. — А насчет посетителей… извини, не могу рассказывать. Пока не могу.

Едва ли в это поверила Леся, но вопросов она больше не задавала. В глазах ее вместо успокоения появились огоньки тревоги. Она переживает — понял я. Только никак я ее сейчас успокоить не могу, и сам едва держусь.

Потом — пообещал я себе. Потом я расскажу ей обо всем, когда будет можно, когда приземлился опять у себя и когда передам пленку Дмитрию.

Бортовой обед был царский. Нам принесли красную икру, белый хлеб, масло, мясную нарезку, чай. Мы с большим аппетитом поели и на некоторое время задремали. Когда же открыли глаза, то самолет уже совершал посадку.

— Лондон! — только и смог выдохнуть Генка, глядя в иллюминатор.

Нас встретил вполне себе обычный аэропорт, ничем не лучше того, откуда мы садились. Правда, народу было больше. Все те же журналист и официальная встречающая делегация. Мы быстро отметили, что газетчики тут гораздо наглей и беспардонней. Вспышки фотокамер ослепили, а Генке и вовсе чуть не заехали объективом по лбу.