Рука Фатимы - Вульф Франциска - Страница 102

Очнулась она, разбуженная ослепительным светом. Жива или мертва?.. Где она?.. Не рай ли это?..

И вдруг отчетливо услышала знакомый пыхтящий звук аппарата искусственного дыхания… До нее долетали привычные слова: «инфузия», «давление»… По-прежнему из нее льется поток жидкости – Ниагарский водопад… И снова схватка… Теперь уже процесс необратим…

– Сто десять на восемьдесят, – услышала Беатриче знакомый голос. – Пришла в сознание.

– Отлично.

Где она слышала этот голос? Ведь это… Она повернула голову, слабо проговорила:

– Доктор Вагнер?

– Да, это я.

– Что это… как я…

Доктор Вагнер подошел ближе и улыбнулся.

– Вы в родильном отделении, фрау доктор. Ну и заставили вы нас поволноваться. Вы потеряли сознание, давление упало до предела, – по-видимому, следствие приема ингибиторов. Но сейчас все под контролем. Не волнуйтесь! Сейчас вам надо сконцентрироваться и подготовиться к родам…

– А разве ингибитор не… – Новая схватка не дала ей договорить.

Доктор Вагнер взял ее руку и помог согнуться.

– Хорошо! Теперь тужьтесь! – Он улыбался. – Сначала нам показалось, что схватки блокированы, но вдруг по непонятным причинам они возобновились.

– Показалась головка! – вскрикнула акушерка. – Так, хорошо! Еще раз, фрау доктор! Тужьтесь сильнее!

Беатриче обхватила бедра, подтянула ноги и уперлась подбородком в грудь.

– Хорошо! Тужьтесь! Тужьтесь! – В один голос кричали доктор Вагнер и акушерка.

«А что я все время делаю?!» – хотела крикнуть в ответ Беатриче, но ей не хватало воздуха.

– Прекрасно!.. Вы замечательно тужитесь!

Это сказал доктор Вагнер.

Она знает: стандартные фразы, их говорят каждой роженице. Но слова одобрения так приятно слышать, так важно. Тем более что она еще никогда не была в этой роли, слышит их в первый раз…

«И не дай бог услышать во второй!» – подумала она. После таких мук только сумасшедшая опять решится рожать.

Снова схватка… Беатриче тужилась изо всех сил… Голова трещит…

«Нет, не выдержу!..» – Она корчилась от боли, силы на исходе…

– Сейчас тужиться не надо! – скомандовала акушерка.

И тут все пошло как по маслу: последняя схватка – и в следующий миг Беатриче услышала слабый, квакающий крик ребенка…

– Девочка! – объявила акушерка и положила ей на живот крохотное, мокрое сморщенное существо.

– Только на минуту! Сейчас девочку осмотрит детский врач.

Беатриче трогательно взглянула на произведенное ею малюсенькое создание и погладила его по мокрым черным волоскам, прилипшим к головке размером не больше среднего апельсина…

О господи! Родился новый человек – ее дочка!.. По щекам у нее катились слезы, она счастлива… Почти счастлива…

Для полного счастья ей не хватает Али… Или Джинкима…

Через два часа Беатриче уже в чистой, для одной пациентки палате родильного отделения выглядывала из окна: в небе висит луна…

Часы на тумбочке показывают половину второго… Все в порядке, все хорошо.

Дочка ее – под наблюдением, в кювезе для недоношенных: так надо, это страховка. Появилась на свет недоношенной – семи с половиной месяцев, весит около двух килограммов, но, к удивлению врачей, вполне сформировавшийся ребенок.

Беатриче неоднократно спрашивали о сроках беременности. Она все путалась в ответах, пока наконец врачи не сошлись в мнении, что гинеколог ошибся. Детский врач считала, что ребенок доношенный, а недостаточный вес – это результат стресса матери.

Никто из медицинского персонала в открытую не задавал вопроса – как при современных возможностях медицины можно просчитаться почти на полтора месяца. Но, кроме стресса, другого объяснения не находили. Лишь сама Беатриче знала правду: произошло чудо. Или все-таки ее девочка родилась семи с половиной месяцев?..

В голове у нее все спуталось…

Кажется, только что вместе с Толуем стояла у могилы Чингисхана, чувствуя у своего горла острие кинжала Ахмада… А уже в следующий момент проснулась в родильном отделении своей больницы, произвела на свет ребенка…

Что же, все пережитое – это сон? А может бред, бред на почве беременности?..

Беатриче вздохнула, рассматривая камень, который держала в руке. Во время родов она так крепко сжимала его в кулаке, что на ладони отпечатались острые края. Как он прекрасен…

Внимательно всмотрелась в камень: странно – тот и не тот… Выглядит как-то иначе и на ощупь немного другой… Чужой, непривычный…

В дверь осторожно постучали.

– Войдите!

– Пожалуйста, извините! – Вошла молоденькая сестра. – Я принесла ваши вещи.

Она повесила одежду в шкафчик, поставила сумку.

Беатриче задумалась: она сама собрала эту сумку всего четыре часа назад. Но ведь все это происходило в другой жизни…

– Вы уже видели свою дочку? – спросила сестра.

– Да-да, – улыбнулась Беатриче.

Видела это маленькое создание – такое мужественное, сильное…

– Знаете уже, как ее назовете?

– Нет… честно говоря, пока не думала об этом. Мне казалось, до родов еще далеко. Завтра подумаю.

Сестра кивнула, улыбнулась.

– Чтобы нормализовать давление, я на ночь поставлю капельницу, – пояснила она. – Если понадобится в туалет, пожалуйста, позвоните. Ни в коем случае не вставайте сами. Завтрак с семи до половины десятого. Буфет в конце коридора. Но завтра еду вам принесут в постель – вы должны выспаться и отдохнуть.

– Спасибо, сестра.

– Да, чуть не забыла. – Девушка опустила руку в карман халата. – Это выпало из ваших вещей в родильном отделении. Куда его положить?

Она подняла голову: в ладонях сестры было голубое сияние…

Вдруг все кругом снова завертелось…

– Дайте его мне! – попросила она.

Сестра положила ей камень на ладонь. Беатриче всхлипнула.

– Вам что-нибудь еще нужно?

– Нет, спасибо, сестра.

– Доброй ночи.

Беатриче осталась одна. Она смотрела на камень: вот он сверкает на левой ладони… Все его очертания, сколы ей так хорошо знакомы…

Никаких сомнений: тот самый камень, который дала ей старая арабка. Но это значит….

Она разжала правую ладонь: нет, это не сон. В руке лежит другой сапфир – тот, что принадлежал Маффео. Теперь у нее два камня!