Ход королевой - Вербер Бернар - Страница 9

Он нервно вытирает платком пот на лбу. Девочке совершенно не страшно, наоборот, вся эта ситуация вызывает у нее прилив энтузиазма. Она даже скандирует вместе с толпой кричалку: «Отдать землю тем, кто первый на ней поселился!»

– Помедленнее, Никки!

– Все равно здесь не пройти…

Они вынуждены остановиться. Первая шеренга манифестантов до того плотная, что сквозь нее не прорваться.

Противостоящие стороны меряют друг друга взглядами, стоя неподвижно и готовясь к драке, но никто не готов начать первым.

– Лучше уйдем отсюда, – тянет дочь за руку Руперт.

Кажется, я знаю, как рассеять всю эту публику.

Недолго думая, Николь подбирает с земли булыжник, вывороченный из мостовой в качестве метательного снаряда. Ей не успевают помешать: она со всей силы кидает камень в полицию. Полицейский, которому камень попадает по каске, падает. Поступок девчонки встречают криками и аплодисментами.

Вот как разблокируют ситуации!

Ее бросок служит долгожданным сигналом. Протестующие начинают метать свои снаряды, полиция защищается щитами. Офицер отдает приказ, и овчарки, с которых сдернули намордники, дружно кидаются на толпу, оскалив клыки.

В ответ манифестанты прибегают к подожженным коктейлям Молотова, бесполезно разбивающимся о щиты. Улицу затягивает густой дым, сильно пахнет бензином и горелой пластмассой.

Метателей бутылок атакует конный эскадрон.

Воцаряется суматоха, те, кто пришел мирно скандировать требования, помимо воли втягиваются в бой. Невооруженные и неподготовленные, они готовы и к отступлению, и к бегству; остальные, пришедшие ради драки, удерживают позиции.

Новый дождь коктейлей Молотова, ответный залп слезоточивыми гранатами, после разрыва которых толпа тонет в сером, раздражающем слизистые оболочки дыму.

Не хватает только музыки для полного впечатления, что это кино — говорит себе Николь.

– Все, уносим ноги! – прикрикивает на нее отец.

Николь и Руперт О’Коннор оказываются в центре хаоса, в густом дыму. От слезоточивого газа у них щиплет глаза и нос, их мучает кашель.

Девочке, впрочем, хоть бы что, более того, она наслаждается неразберихой, которую создала. Другое дело ее отец, ему очень несладко. Приходится дернуть дочь за руку, чтобы вразумить. Теперь он благодаря своему весу действует как ледокол – прокладывает себе и ей дорогу в густой толпе.

Вокруг них раздаются вопли, валит дым, люди мутузят друг дружку, горят лужи бензина, на лицах страх и ненависть.

Николь испытывает от всего этого восторг.

В конце концов Руперту удается утащить ее туда, где почти нет людей, но там их настигает стук копыт. Их нагоняет конный полицейский. Они бегут со всех ног, но всадник все ближе. Отец уже задыхается. Николь останавливается, хватает крышку от мусорного бака, оборачивается и изо всех сил бьет этим оружием по лошадиной морде. Лошадь от боли встает на дыбы и сбрасывает всадника.

О’Конноры пользуются моментом, чтобы юркнуть в проулок и спрятаться в подъезде. Руперт разражается бранью, ему трудно восстановить нормальное дыхание.

В этом проулке им уже ничего не угрожает. До них доносится шум столкновения, но рядом нет ни манифестантов, ни полицейских. Они направляются в сторону Дворца спорта, где пройдут соревнования по шахматам.

Руперт сильно вспотел и все время вытирает платком мокрое лицо.

Вот и Дворец спорта. Они из последних сил поднимаются по лестнице и обращаются к юному сотруднику у дверей:

– Можно записаться на соревнование?

– Мне очень жаль, запись велась до одиннадцати часов, а сейчас 11.10. Участники уже готовятся, списки составлены, места за досками распределены.

– Нас задержала манифестация…

– Те, у кого получается, находят способы, те, у кого нет, находят оправдания, – иронизирует юнец.

По этим его словам Руперт О’Коннор догадывается, как надо поступить: он достает из кармана купюру в 100 австралийских долларов. Она оказывается тем самым волшебным способом убедить юного стража обойти официальные препоны. Он провожает отца и дочь к столу, где записывают участников.

После недолгих препирательств Николь попадает в число участников турнира.

Она никак не отойдет от напряжения манифестации, вся дрожит от волнения, от выброса эндорфинов.

В первой партии она так выстраивает свои пешки, что они прорывают оборонительные линии ее противницы. Переходя в наступление, она воспроизводит в памяти эпизоды манифестации.

И выигрывает.

Побежденная соперница протягивает ей руку, Николь крепко ее пожимает.

Лиха беда начало.

Руперт одобрительно кивает дочери, не переставая вытирать потный лоб большим платком с вышитыми инициалами.

Белокурая шахматистка находит в списке следующую жертву. За доской она по-прежнему сосредоточена, решительна, улыбчива. И снова победа за ней.

Два-ноль.

Она выходит в четвертьфинал, в полуфинал. Впереди финальная игра.

Последняя ее соперница – высокая худая девочка с мальчишескими манерами.

Николь достались белые фигуры, первый ход за ней. Она нажимает на кнопку часов, звучит сигнал, оповещающий о первом ходе.

Завязывается дуэль. Обе шахматистки развертывают свои маленькие войска. Каждый ход сопровождается быстрым нажатием на кнопку часов.

Сначала партия протекает быстро, потом замедляется. В критический момент, когда Николь должна навязать противнице свою динамику игры и перехватить инициативу, она как будто колеблется между двумя вариантами.

Отец издали произносит одними губами: «Никакой жалости!»

Николь впивается взглядом в шахматную доску и завершает партию ходами трех пешек, запирающими в угол короля. Ее растерянная соперница не успевает отбиваться.

– Шах и мат.

Зрители аплодируют Николь.

Президент женской федерации шахмат Австралии гордо вручает ей приз – позолоченную статуэтку коалы, играющей в шахматы.

– Поздравляю, мисс О’Коннор! Вы не только победили в турнире, но и завоевали пропуск на мировой шахматный чемпионат. В этом году он пройдет в Исландии, в Рейкьявике. Разумеется, все расходы на перелет и проживание мы берем на себя. Параллельно с чемпионатом пройдет женское юниорское соревнование, вы сможете в нем участвовать. Оно признается FIDE, Международной шахматной федерацией. Будете представлять на нем нашу страну. Проявите там такую же решительность, как сегодня, это все, чего мы от вас просим.

Новый взрыв аплодисментов. Отец шепчет ей на ухо:

– Я полечу с тобой. Будет прекрасная возможность побыть вместе.

Николь О’Коннор нелегко понять принцип взрослого чемпионата мира в Рейкьявике, за которым последует женский юношеский чемпионат. Она даже не знает, где находится Исландия. Впрочем, судя по лицам всех вокруг, путевка туда – большая привилегия.

Доставить другим удовольствие, снискать еще большую их любовь – верх ее желаний.

Моника Макинтайр и ее мать долго идут пешком, но вовремя добираются до спортзала в Вестфилде.

Там сотня девочек-подростков, одетых по-праздничному, как для воскресной службы, ждут, пока их усадят за шахматные доски.

Моника находит на настенной доске имя своей первой соперницы и подходит к ней. На той разноцветное платье в цветочек.

Джессика дает дочери совет:

– Не отвлекайся от цели. Веди себя как снайпер: прицелься, выбери момент – и стреляй…

Она не успевает договорить: организаторы наводят в зале порядок и отводят на положенное расстояние всех родителей, подошедших слишком близко к своим чадам.

Моника не отрывает взгляд от доски. Она начинает с хода королевской пешкой, занимающей центр. Ее соперница делает то же самое. К ее удивлению, уже вторым ходом девочка с блестящими глазами отправляет своего ферзя на правый край доски. Соперница пытается остановить Монику пешкой, но где там! На третьем ходу белый ферзь берет центровую пешку и при этом угрожает королю и ладье.

Соперница не ожидала, что ее король так быстро окажется под угрозой мата. Все происходит настолько стремительно и зрелищно, что черным приходится обороняться, из-за чего белые еще решительнее развивают свое наступление.