Топи - Глуховский Дмитрий Алексеевич - Страница 59

Но тут слышится рычание мощного автомобильного двигателя – какая-то машина летит на полной скорости к деревне. Арину от этого звука всю словно перекашивает, судорога сводит ее лицо.

Макс оборачивается, подходит, прислушиваясь, к ограде – и через калитку видит, как по деревне на полной скорости пролетает черный тонированный «Гелендваген».

Макс выбегает на дорогу с телефоном, готовый снимать, но в кадр попадает только дымный след – машина уже унеслась прочь. Он в сердцах показывает машине средний палец. Возвращается к Арининым окнам, но те уже захлопнуты, заперты, и свет в доме погашен.

Стучится в окна, еще, еще – но там теперь никто не отвечает. Тогда он показывает средний палец и закрытым окнам тоже.

ИНТ. ГОСТЕВАЯ СПАЛЬНЯ ДОМА БАБЫ НЮРЫ. НОЧЬ

Соня ворочается, вскрикивает – и просыпается. Включает свой телефон, смотрит на часы. Оборачивается проверить, на месте ли Макс, – того нет. Тогда она садится в постели.

ИНТ. КУХНЯ ДОМА БАБЫ НЮРЫ. НОЧЬ

Соня наливает себе воды черпаком из ведра в кружку, пьет.

ИНТ. ГОСТИНАЯ ДОМА БАБЫ НЮРЫ. НОЧЬ

Соня выглядывает в окно через щелочку в занавеске. Потом запирает дверь на крюк. Дергает, чтобы проверить.

Потом отходит, оглядывается по сторонам, не зная, чем себя занять. Видит в серванте фотоальбом бабы Нюры, вытаскивает его, принимается листать.

КРУПНО: ФОТОАЛЬБОМ БАБЫ НЮРЫ

Все те фотографии, которые она показывала уже в начале. Сама баба Нюра, Вениамин Алексеевич, их сын – сначала маленький, потом школьник, потом студент, потом молодой мужчина. Становится очевидно, что именно его фотографий тут больше всего.

ВОЗВРАТ К СЦЕНЕ

ИНТ. МОНАСТЫРСКАЯ СТОЛОВАЯ. НОЧЬ

Денис сидит за столом в столовой. Молчит. Вдруг хватается за голову. Морщится.

Видно, что голову прихватило. Он сдавливает ее сильнее. Массирует виски.

Вода, которая капает из-под крана, становится нестерпимо громкой. Денис смотрит на эту воду, на пустые кружки.

Лезет в карман, достает оттуда Катин фенобарбитал, читает еще раз надпись про передозировку. Хватает ртом воздух.

Потом усилием воли убирает таблетки обратно.

Умывается водой из-под крана. Пьет ее.

Начинает плакать – без слез, но со всхлипами-судорогами.

Звуки собственного плача не дают ему сразу расслышать шум мотора приближающегося автомобиля.

Но потом рокот двигателя становится слишком громким – и Денис обрывает себя. Он подходит к окну.

Слышит, как мотор глохнет, как хлопает дверь. И видит, как во дворе появляется могучая фигура в дождевике – Хозяин.

ХОЗЯИН

Отец Илья! Тут вы?

Денис паникует и прячется.

Хозяин проходит через двор и поднимается по ступеням, ведущим ко входу в монастырские покои.

POV ДЕНИСА – МОНАСТЫРСКИЕ ПОКОИ

Через щель в каком-то тряпье, из-за какой-то рухляди, в которой он спрятался, Денис видит шествующего по анфиладе комнат человека.

ХОЗЯИН

Святой оте-е-ец?

Он несет в руке костюмные вешалки с аккуратно повешенной на них одеждой. Проходит мимо Дениса, не обращая на него внимания, – к келье, в которой лежит тело отца Ильи.

ВЫХОД ИЗ POV

Денис отсиживается несколько секунд, потом выходит из своего укрытия и крадучись следует за Хозяином.

ИНТ. МОНАСТЫРСКИЕ ПОКОИ. НОЧЬ

КАМЕРА движется за Хозяином, который переходит из комнаты в комнату в поисках священника. Наконец он добирается до последней комнаты – и находит в ней отца Илью на постели. Голова свернута набок, язык вывален, глаза открыты.

Хозяин включает ночник и осматривает эту картину критическим взглядом.

ХОЗЯИН

Что же ты, батюшка? Чуть что – сразу вешаться! А?

Отец Илья лежит – мертвый. Хозяин пододвигает к постели отца Ильи стул, садится у изголовья.

ХОЗЯИН

Слабый ты человек, отец Илья. Ленивый. Все простых путей ищешь.

Отец Илья – синий, жуткий – слушает это равнодушно.

ХОЗЯИН

Кредитов набрал – и в бега, да? Эх, горе мне с тобой. Ну да куда ты от меня денешься?

Хозяин сидит спиной ко входу и не замечает, как в глубине коридора появляется бледный, перепуганный Денис, который шаг за шагом приближается к келье, ступая медленно и осторожно. Ему уже видно то, что происходит в келье, но сам он еще остается под прикрытием сумрака и теней.

ХОЗЯИН

Ладно! Давай, голубчик. Вставай. Вставай-вставай, нечего тут разлеживаться.

Он хлопает отца Илью по щекам – почти ласково, но все же презрительно.

Денис останавливается, завороженный и напуганный еще больше.

ХОЗЯИН

Ну? Давай скорей, а то совсем закоченеешь! Подъем!

И тут отец Илья с шумом вдыхает воздух, хватается за шею – и садится. Видит, куда попал, видит Хозяина перед собой.

ОТЕЦ ИЛЬЯ

Нет!

ХОЗЯИН

Ну как нет-то? Да, батюшка, да!

ОТЕЦ ИЛЬЯ

За что, Господи, за что? За что такое наказание? Почему Ты меня к себе не принимаешь?

ХОЗЯИН

Чтобы Он тебя принял, батюшка, надо еще, чтоб я тебя отпустил. А ты мне пока что тут нужен.

Отец Илья принимается креститься.

ОТЕЦ ИЛЬЯ

Изыди! Изыди!

Хозяин смотрит на него, и видно, что истерика отца Ильи его забавляет.

ХОЗЯИН

Все, ладно. Хорош, ну? Вот, смотри лучше, что я тебе принес.

Протягивает отцу Илье три вешалки с одеждой.

ОТЕЦ ИЛЬЯ

Я не хочу! Не хочу больше это слушать!

ХОЗЯИН

Ну а как же? Придется уж послушать, раз был такой договор. Значит, так…

ОТЕЦ ИЛЬЯ

Нет!

Хозяин перекладывает из руки в руку вешалку с камуфляжной формой, в которую был одет Пропавший.

ХОЗЯИН

Это, значит, раб божий Аркадий Федоров. Полицейский, бывший омоновец, в юности служил в Чечне. Без единого ранения, везунчик. Попробовал – понравилось. Задержался на сверхсрочную даже. Но крыша чуток поехала. Покуролесил там знатно. Все придумывал себе оправдания. На гражданке очень тосковал, видно. Да… Я его сначала подранил, а потом добил выстрелом с двадцати метров примерно, второй раз прямо хорошо попал, в грудь, вот тут видно – дырочка, пятно.

ОТЕЦ ИЛЬЯ

Упокой, Господи, его душу…

Дрожащими руками берет вешалку из рук Хозяина. Тот передает ему вторую – с одеждой одного из зэков.

ХОЗЯИН

Во-от. А это, значит, Кусков Петр, беглый зэ-ка. Ты его знаешь.

ОТЕЦ ИЛЬЯ

Господи… Помилуй грешного… Раба божьего Петра…

ХОЗЯИН

Во-от. Кусков Петр, статья сто шестьдесят вторая, разбой, рецидивист. Прибежал к нам вместе с этим вот…

(показывает третью вешалку)

…Измаиловым Ринатом, статья сто пятая, убийство. Совершили побег с третьим, неважно уж с кем, по дороге оголодали и схарчили его.