Рассвет (СИ) - "Amazerak" - Страница 56

Мы не стали задерживаться и побежали каждый к своей яме.

Эпилог

Просторную гостиную заполнял льющийся из окон яркий свет. Погода стояла солнечная, по-майски тёплая. Чувствовалось приближение лета. Я прохаживался по своему новому особняку и осматривал комнаты. Его закончили строить совсем недавно, и уже сегодня сюда должно было приехать моё семейство, к прибытию которого я сейчас готовился.

Дом был большой, имел современные архитектуру и внутреннее убранство. В центральной части было три этажа, в левом и правом крыле — по два. По бокам стояли два гостевых флигеля, а сзади один — для слуг. Из окон открывался вид на пустырь, огороженный каменной стеной. Парк ещё только предстояло разбить. С противоположной стороны перед крыльцом находилась площадка для машин и ворота с постом охраны. Отсюда виднелись деревянные стены базы и бетонная дорога, ведущая к трассе.

Уже три месяца в округе никто не встречал тенебрисов, и только их мёртвые высохшие тела валялись в лесах. Теперь это место было достаточно безопасным, чтобы перевезти сюда семью.

После смерти владыки миров тьма исчезла даже быстрее, чем я ожидал. Поначалу как будто ничего не происходило. Охрана ещё месяц продолжали ездить по моим владениям и отстреливать тенебрисов, шаставших по тайге. Вот только со временем существа становились всё более апатичными и менее агрессивными. Это касалось и крупных монстров, которые теперь убегали при виде людей или просто сидели где-нибудь под деревом и ждали, пока их убьют.

В какой-то момент я понял, что и моя магия слабеет. Уже не получалось создавать столь насыщенные вихри и копья, как раньше, а со временем дымка и вовсе стала безвредной. Но при этом мои стихийные способности никуда не делать. Может быть, я немного и ослаб, однако сама по себе внутренняя энергия оставалась на месте. Владыка перед смертью сказал лишь половину правды: тьмой я действительно больше не владел, но всей остальной магии это не касалось.

У Филиппа тоже осталась его стихийная магия, а Тамара открыла в себе способности энергетика, правда, ей требовалось развивать их практически с нуля. Ну и я, когда понял, что скоро не смогу управлять тьмой, принялся усердно изучать и тренировать всевозможные воздушные техники. А вот Михаил Озёров погиб, точнее погибло тело градоначальника, в котором он доживал последние месяцы. Как-то раз он явился ко мне во сне, чтобы попрощаться. Его тёмный город стремительно вымирал, да и сам он чувствовал близость смерти.

Ямы закрылись тоже далеко не сразу. Месяц тьма висела над безднами, а потом начала постепенно испаряться, пока вместо проходов не остались обычные земляные воронки. Но к тому времени о гибели тенебрисов было известно уже всем. Пресса пестрела сообщениями со всех концов земли о том, что твари погибают сами собой, ямы закрываются, а дыхание бездны рассеивается, освобождая огромные территории. Тьма отступала. События последних месяцев многие именовали как «рассвет над миром». Но я бы поправил — над мирами.

Разумеется, никто не знал, почему так происходит. Учёные строили гипотезы, правители приписывали победу себе, а обычный народ просто радовался, что одной напастью станет меньше. А я смотрел на всё это и посмеивался. Понятно, что никто никогда не узнает моей тайны, да надо ли оно? Какой прок мне в таком внимании к своей персоне? Славы я не жаждал, мне хватало моего уютного мирка в этом теперь уже спокойном тихом месте.

Теперь можно было и делами вплотную заняться. Например, моя мебельная компания развилась настолько, что мы решили экспортировать товары в другие страны. Вовсю строилась угольная шахта, вырубался лес, а охрана и добытчики продолжали таскать из тайги кристаллы, которые стоили так же дорого, как и раньше. Единственное, что упало в цене — это рассеиватели. Предвидя это, я заранее продал своего «Убийцу тьмы» Степану Талевичу — продал «по дешёвке», всего за четыреста тысяч. Наверное, Талевич радовался, но недолго…

Стал падать в цене и рубрумит, но чуть позже, когда все тёмные передохли, и рубрумитовые пули потеряли актуальность. Я же только порадовался, что не стал с шахтой возиться, а то убытки точно понёс бы.

В остальном моя жизнь, жизнь моей семьи и друзей почти не изменилась. Жёны находились по-прежнему в Первосибирске, Оля помогала Марине, Света училась. Филипп продолжал работать на меня. Он таскал из тайги кристаллы и поднял неплохие деньги. Даже квартиру в Усть-Катайгинске себе купил, а будущем планировал перебраться ближе к цивилизации. Тамара же пожила на базе пару недель, а когда стало ясно, что тьма исчезает, уехала. Сказала, что хочет мир повидать. Я не знал, вернётся ли она или нет, да она и сама не знала. Кажется, она просто хотела забыть прошлую жизнь. Идея стать одной из моих жён её не прельщала.

А теперь, когда эти края стали, наконец, безопасными, когда ямы закрылись, а все иномирные существа разлагались в оврагах и болотах, я решил перевести сюда семью. Усть-Катайгинск развивался, превращался в процветающий областной центр. Мне здесь нравилось, здесь я и собирался жить.

И вот я прогуливался по своему новому особняку, осматривая многочисленные комнаты. Дом был пуст, хотя несколько слуг уже поселились во флигеле. Именно они навели здесь порядок после окончания ремонта.

Вдруг с улицы раздался звук моторов. Я подошёл окну. По бетонной дороге двигалась колонна внедорожников, за которыми тянулись грузовые микроавтобусы. Они подъехали к железным воротам, и те поползли в сторону, а я побежал вниз по лестнице, чтобы встретить своё семейство, представляя, какая суета сейчас начнётся. Вот она, новая жизнь, наступила.