Пять мужей Эринии (СИ) - "Молли Н" - Страница 2

Следующий мужчина кажется осунувшимся. Словно на его плечах настолько тяжелая ноша, что он не верит в благополучный исход. Прикоснувшись к его запястью, вижу причину: его мать больна. Двое ее мужей, в том числе и отец мужчины, узнав об этом, поспешили развестись, чтобы снять с себя обязательства, ведь развестись у нас можно, лишь если женщина серьёзно больна. Сложно их осуждать — вдовцы у нас считаются мужчинами второго сорта, ведь это значит, что они не смогли уберечь жену. То, что этот мужчина, ее единственный сын, не пожелал ее оставить, вызывает уважение. Уважение, но не желание видеть его в числе своих мужей. Он почти сломлен, а значит, слишком слаб. Он привык выполнять приказы и не верит в собственную силу. А значит, может предать.

Убираю руку от запястья, прерывая его рассказ, и достаю блокнот. Пишу на странице распоряжение для главного целителя королевского госпиталя вылечить женщину, каких бы финансовых или магических затрат это ни потребовало. Обещаю отработать взамен в его госпитале три дня по три часа и помочь за это время всем больным, на которых он укажет. Запечатываю магической печатью и произношу:

— Тиам выдаст тебе десять золотых и охранника для помощи. Забери мать из дома и отвези в королевскую лечебницу. Предоставь эту записку главе Жуану, и он сделает для твоей матери все, что в его силах.

— Госпожа, спасибо вам! — мужчина падает на колени и кланяется, словно я королевская особа.

Киваю Тиаму. Он поднимает мужчину и отводит в сторону, освобождая место для кучерявого брюнета с длинными ресницами, пухлыми губами и взглядом черных глаз, в которых сквозит боль и решимость.

История, которую я узнаю благодаря заклинанию, очень похожа на предыдущую. Вот только Данрэ (а мужчину зовут именно так) родился в семье, состоящей лишь из одного мужчины и одной женщины, что в нашем обществе порицается. Да и больна не мать, а отец. Поскольку именно он всегда содержал свою семью, Данрэ с матерью остались без кормильца. Накопления, которых было немало, они потратили на лекарей. Вот только по неопытности обратились не к тем, у кого сильный магический дар, а к тем, кто может справиться лишь с самыми несерьезными болезнями. К тому же вместо того, чтобы пытаться всеми силами доставить отца в лечебницу, почему-то решили, что им там не помогут. И отчасти их легко понять — лечение в этом месте по карману лишь самой богатой прослойке нашего населения. Вот только если болезнь редкая и серьезная, да еще и болен основной кормилец, больному бы точно помогли. Да, пришлось бы потом несколько лет выплачивать десятину с заработка, но жизнь этого стоит. Жаль, что мать и сын жили, отгородившись от всего мира из-за страха осуждения.

Но к чести Данрэ, он сразу же бросил обучение на повара и устроился на работу. Ему, безусловно, снова не повезло, поскольку он нарвался на недобросовестного работодателя, который привык экономить на работниках, заставляя их много работать за мизерную зарплату. Но если разум застилает горе, неудивительно совершать ошибки.

Я бы могла написать и для этого мужчины записку в лечебницу, могла бы дать ему денег и помочь. Но внутри него столько чистого сияющего света, столько доброты, столько открытости миру, что не могу просто так его отпустить.

— Да, — произношу я, стыдясь, что использую его беду.

Даю себе обещание сделать все, чтобы он не утратил этот внутренний свет.

Последний мужчина представляется Мателаром. Он коренаст, спокойно смотрит на меня своими умными серыми глазами, и я понимаю, что мне хочется узнать его получше.

Прикасаюсь к запястью и считываю, что он единственный, кто действительно оказался здесь не по необходимости, а потому, что очень хочет жениться. Хоть он и сирота, которого воспитала бабушка, но старается использовать любую возможность чтобы учиться и работать. К своему возрасту успел отучиться на лекаря. Вкладывает в работу всю душу и искренне старается помочь каждому, кто к нему приходит. В его душе горит увлеченность и любовь. И мне это нравится, поэтому киваю:

— Да.

Поднимаюсь с кресла и произношу:

— Сейчас мы переместимся в гостиницу, позавтракаем, а потом вас ждёт новая проверка.

— Да, госпожа, — мужчины уважительно кланяются.

Поворачиваюсь к помощнику и улыбаюсь, пользуясь тем, что выражение моего лица никто не видит. Тиам хоть и пытается выглядеть важно, но на его висках предательски блестят капли пота. Это и неудивительно — за время отбора солнце уже поднялось довольно высоко и ночная прохлада успела смениться духотой. Это мне хорошо — моя накидка изготовлена из особой охлаждающей ткани, да ещё я навесила в области груди охлаждающее заклинание.

Пять мужей! И ведь ни от одного из них не хочется отказываться.

Глава 2

Поскольку дел на площади больше не осталось, сажусь в паланкин. Носильщики его поднимают и отправляются в здание гостиницы, расположенное неподалёку от площади.

Тиам убегает вперёд. Когда паланкин подносят к главному входу, остаюсь внутри и терпеливо жду. Пока мой помощник не убедится в том, что жильё полностью подготовлено к нашему прибытию, смысла выходить всё равно нет.

Он появляется буквально через минуту и кланяется:

— Госпожа, всё готово! Пойдёмте. И вы, господа, — поклон выбранным мной мужчинам, — тоже следуйте за мной.

Пока пересекаем просторный холл и идём по дорожке к арендованным покоям, с любопытством наблюдаю за будущими мужьями. Рамир выглядит совершенно спокойным: по сторонам не смотрит, роскошь тенистого сада с фонтанами, бегающими зайцами, павлинами и певчими птицами оставляет его равнодушным. Не удивительно — судя по всему, он не последний человек в городской страже. Наверняка бывал в жилищах и побогаче этого.

О чём думает Луань, понять не удаётся — на его лице застыла совершенно бесстрастная маска, скрывающая все эмоции. От хорошего воина я другого и не ожидала — их с детства учат дисциплине не только в делах, но и в мыслях. Радуюсь, что магия помогла рассмотреть его настоящего, иначе могла бы и проглядеть такого роскошного мужчину.

Данрэ выглядит решительным. Ради спасения отца он готов на всё, даже подарить мне свою свободу, поэтому сейчас наверняка ему очень сложно.

Мателар осматривается по сторонам с любопытством, но не чрезмерным — рот не открывает, ресницами не хлопает. В отличие от Амтана, который именно так и ведёт себя. И при этом на его лице такое недоверие, словно он ждёт, что я вот-вот скажу, что передумала. Не дождётся. Искра таланта, да ещё в таком красавце — мне очень повезло, что он застенчив и бедно одет, иначе его наверняка давно бы увела более успешная соперница.

Сворачиваем к одному из домиков, и Тиам услужливо распахивает перед нами двери:

— Прошу вас. Служанки всё выполнили в точности.

В небольшой холл, из которого ведут две двери, вхожу первая. Прикрываю глаза, проверяя плетения, и удовлетворённо улыбаюсь: всё в целости, никаких чужих маячков и прослушивающих заклинаний. Всё именно так, как я и оставила. Не то чтобы я подозревала хозяина гостиницы в чём-то дурном, но перестраховаться не помешает — слишком многие желают узнать мои тайны и то, как я выгляжу.

За резной дверью нашим глазам открывается внутренний дворик: узкий пруд, выложенный камнями, в котором плавают красные карпы; кадки с зелёными растениями и сверху стеклянный потолок, блокирующий большую часть тепла, но не препятствующий солнечным лучам. С каждой стороны дворика расположено по пять дверей, и я распахиваю ту, что первая справа. С удовлетворением убеждаюсь, что стол уже накрыт. Улыбаюсь, обращаясь к мужчинам:

— В этой комнате вы сможете освежиться и перекусить. Встретимся с вами ровно через час в комнате напротив этой.

Мужчины почтительно кланяются, проходят внутрь, я же сворачиваю вглубь двора.

— Госпожа, ещё распоряжения будут? — уточняет Тиам.

— Нет. Отдыхай, — бросаю, не поворачивая головы.

Оказавшись в своей комнате, беру с тарелки румяный пирожок, наливаю себе сок, активирую прослушивающее заклинание и сажусь перед зеркалом, через которое видно всё, что происходит у мужчин в комнате.