Незаменимый (СИ) - Агишев Руслан - Страница 58

***

Родовая резиденция князя Сабурова

Княжич раньше обычного вернулся из гимназии, где ему было официально было объявлено о восстановлении в правах имперского гимназиста и допуске к занятиям. После бурной встречи, устроенной его старой компанией, у него царило приподнятое настроение. Наконец-то, схлынуло, копившееся долгое время, напряжение. Теперь все «вернется на круги своя» и произошедшее с ним за последние пол года забудется, как страшный сон. Никогда больше не будет нищебродских апартаментов, кургузых чиновничьих мундиров, нудной канцелярской работы, прыщавых девок с рыхлым телом.

- Никогда, - оказавшись в огромной гостиной, он шумно потянулся. После выдохнул еще громче, чем прежде. - Никогда больше... Теперь все будет по-другому.

Кивнув своим мыслям, Алексей направился к широкой лестнице. Нужно было переодеться во что-то более предпочтительное для клуба, который он снял, чтобы отпраздновать свое возвращение.

- Хочу что-то особенное, - в голове уже крутились образы с соблазнительными и на все готовыми особами, которые, словно мотыльки, во множестве слетались на запах денег. - Сначала попробую шоколадку, а после сразу …

На середине лестницы его шаг замедляется, и он замирает, недоуменно дергая по сторонам головой. Только сейчас до него вдруг дошло, что в доме было непривычно тихо. Казалось, все домашние просто испарились. Не было видно даже прислуги, которой обычно был наводнен дом. Где горничные, что то и дело пробегали мимо? Где мажордом, внушительного вида мужчина в роскошной ливрее, вот уже пять десятков лет неизменно встречающий в гостиной Сабуровых? Где все они?

- Черт, а где все-то? Че за склеп?

Тишина, царившая в доме, стала почему-то казаться плотной, физически ощущаемой. Не самое приятное чувство. Алексей стал нервно вертеть головой. Уж больно сильно тишина давила на нервы.

- Странно.

Не зная, что и думать, парень продолжил подниматься по ступенькам. Решил пройти и по второму этажу в надежде хоть кого-то встретить. Должен же быть во всем доме хоть кто-то!

- Подожди-ка, вроде кто-то говорит?

Ему точно послышался чей-то голос.

- Отец, кажется.

Судя по всему, голос доносился из левого крыла дома, где располагался рабочий кабинет князя Сабурова.

- Уж не тот ли это таинственный гость, о котором ходят слухи?

Алексей вспомнил, что в доме говорили о каком-то особом госте, который иногда приходит к ним. Отец семейства не раз предупреждал и членов семьи, и слуг, что в такие дни никто не должен видеть гостя. И не дай Бог, случится обратное, то гнев его будет просто ужасен, а сомневаться в этом никак не приходилось.

- Очень похоже. Кажется, утром что-то говорили об этом, - княжич заинтересованно посмотрел в сторону коридора. Голос отца, по-прежнему, звучал время от времени, словно приглашал пройти и приобщиться к тайне таинственного гостя. - Интересно, что это за такой особенный гость… Что-то уж много их стало в последнее время.

Любопытство, обуявшее его, оказалось настолько сильным, что парень напрочь забыл и о гардеробе, и о походе в ночной клуб. Происходящее здесь и сейчас казалось гораздо притягательнее, чем даже соблазнительные красотки, разгорячённые клубными танцами.

- Что же ты такое задумал?

Тут же вспомнились многочисленные оговорки отца про то, скоро все изменится и семья займет то место, которое им, роду Сабуровых, принадлежит по праву первородства. И чем Алексей больше обо всем этом думал, тем более притягательными становились тайна и этот незнакомец.

- Я только одним глазком… Ничего серьезно все равно не будет, - оправдывал он сам себя, нутром чувствуя, что напал на что-то очень серьезно. - Лишь одним глазком…

Но лучше бы и не пытался обо всем разузнать. Это он же понял, едва только разобрал первые слова отца.

- … Низложение императора пройдет, как по маслу, Екселенц. Механизм уже запущен, и этого не остановить, - голос князя Сабурова звучал совершенно непривычно. Сейчас в нем ни на грамм не было тех ноток превосходства и ледяного презрения, что отличали его в обычное время. Князь выказывал не просто уважение, а явно нечто гораздо большее. - Волна организованных нами банкротств еще только набирает силу. Скоро большая часть крупнейших производств, расположенных в центральных губерниях, объявит о своем банкротстве и временно приостановит работу. Прогноз показывает, что уже через несколько дней уровень преступности в столице взлетит вверх. Чуть позже возникнут перебои с продуктами. С последним, правда, придется постараться. На складах хранятся слишком большие запасы товаров, от которых не просто будет избавиться в такие сроки. Возможно, попробуем пожар…

У Алексея тут же пересохло в горле. Натуральная Сахара стала. На одних цыпочках он отошел к стене и спрятался в небольшой выемке, где стояла мраморная статуя какой-то древней богини. Здесь только смог выдохнуть.

- Мать его, это же заговор… А я-то думал, о чем он все недоговаривает.

От услышанного дух захватывал. Ведь, это уже не были обычные дворянские склоки, в которые то и дело влезал князь Сабуров. Здесь было все очень и очень серьезно.

- Заговор против императора… Черт.

Справившись с волнением и уняв дрожь, парень осторожно высунулся из укрытия и продолжил слушать. Его полностью захватило желание все знать об этом, а может и стать частью истории.

- Я уже не сопливый пацан со своими играми… Я тоже могу…

Ведь, для него вся эта история реальный шанс показать себя настоящим князем Сабуровым, а не легкомысленным повесой.

- Они все узнают, на что я способен.

Алексей неосознанно выпрямился, расправил плечи и вскинул подбородок, приняв очень героическую позу. Со стороны это выглядело комично, но для него все было всерьез, по-настоящему.

- Я тоже князь Сабуров, князь Сабуров, - несколько раз твердо повторил он. - Сабуров.

***

Несколькими десятками метров ниже тоже царила тишина - стерильная, тревожная. Подземное убежище рода Сабуров стало тюрьмой, приняв в специальные камеры безликих гостей.

- … семнадцать, тридцать четыре, шестьдесят восемь, сто тридцать шесть, двести семьдесят два, пятьсот сорок четыре, - лежа на смятой кровати, Рафи негромко считал. Именно счет и звучавший голос ему помогали держаться. Брал простые числа и бесконечно складывал их, снова и снова продолжая ряд. - Тысяча восемьдесят восемь, две тысячи сто семьдесят шесть…

Когда надоедало складывать числа, он закрывал глаза и начинал их мысленно писать. Представлял старинную школьную доску, кусок мела в пальцах. Старался почувствовать каждое движение: невесомость мела, его скрип при письме по деревянной поверхности доски. Это тоже занимало ум и отвлекало от…

- Твари… Вот же твари…

Временами, как сейчас, например, и счет не помогал. Честно говоря, в последнее время уже ничего не помогало. Он готов был на стенку лезть или в петлю, лишь бы вырваться из этой западни.

- Какие же вы твари…

Удушающая ненависть опять накатывала на него, сводя судорогой тело. Жутко хотелось вскочить на ноги, и бежать, бежать, бежать, а лучше бить, ломать, резать. Пальцы с хрустом сжимались в кулаки, ногти оставляли на коже глубокие следы, сочившиеся кровью.

- Просто твари…

Сколько еще сможет продержаться, чтобы не сойти с ума и не вышибить себе мозги об стену, Рафи не знал. Но с каждым днем или часом (время здесь уже превратилось в нечто неопределенное) делать это становилось все тяжелее и тяжелее.

Медленно сполз с кровати и оказался на полу, где свернулся калачиком, и лежал так, пока не услышал жужжание дверного замка. Похоже, его мучитель пришел снова.

Рафи поднялся с пола и сел на кровать. Отгородился от всего непроницаемой маской на лице, чтобы не доставлять врагу удовольствия видом своих страданий.

- А вот и я! Сегодня просто отличный день.

Княжич, судя по всему, пребывал просто в отличном настроении. Он даже не стал садиться, а сразу начал энергично вышагивать по комнате, не забывая при этом то и дело пристально вглядываться в своего пленника.