Вернуть Боярство 14 (СИ) - Мамаев Максим - Страница 62

Таких, как я, достигших девятого ранга, почитают гениями. Ты же — гений среди гениев. Но твой невероятный талант оказался направлен на ужасные, чудовищные области магии. Ты стал гнойной язвой на теле этого мира, болезнью, раной, которую необходимо прижечь каленым железом. После того, что я ощутил сейчас, я просто не могу проиграть. К черту хитрые планы — я пойду напролом. Я, Пепел, мастер войны и разрушений, лучший боевой маг своего мира, и сегодня я покажу, почему именно я носил титул лучшего.

— Это третьи мои Сверхчары! — насмешливо сообщил голос Императора Мертвых. — Посмотрим, как ты будешь пытаться достать меня теперь! Ну а сейчас — да начнется Фестиваль Тысячи Духов! Мои последние, сильнейшие Сверхчары!

Вокруг начали один за другим возникать духи. Не души, а именно духи — только не такие, с которыми заключали контракты шаманы сибирских кочевников. Нет, то были темные, злые духи, порождения самых черных и опасных уголков Астрала. Твари, которым не было большей радости, чем кровь и души смертных, причем самые могучие из них. Передо мной словно предстал парад худших ночных кошмаров человечества. Ужасные, отвратительные и внушающие инстинктивный страх…

Их реально было около тысячи. Примерно сотен девять шестого ранга, сотня седьмого и три восьмого ранга — это была громадная сила.

— Ты действительно гениален, Цинь Шихуанди, — негромко сказал я, уверенный, что буду услышан. — Использовать двое Сверхчар одновременно, надо же… Но твоя гениальность слишком дорого обходится для этого мира.

Духи начали стремительно разлетаться по округе и обретать свои истинные размеры. Были тут и крохи размером с мужской кулак, были и гиганты, как уродливая помесь осьминога, дракона и сороконожки, достигающая в длину от кончика хвоста до уродливой морды почти две сотни метров… И не было среди них двух одинаковых.

Я почувствовал, как сердце застучало быстрее, прогоняя кипящую от сдерживаемой ярости кровь. Радужки глаз засветились ультрамарином с такой силой, что отбрасывали тусклый синий свет на полметра, но мне было плевать. В Костяной Цитадели уже сплетались несколько заклятий разом — крепость сильно увеличила возможности своего хозяина.

— Зазвучи меж небом и землей, Песнь Небесного Грома.

И когда вдалеке раздался первый, глуховатый пока отзвук грома, я улыбнулся, наполняя своё оружие Фиолетовой Молнией и усиливая Поле вокруг себя.

— В общей сложности живых и боеспособных солдат, включая гвардейцев различных Родов, сорок семь тысяч триста один человек, — мрачно произнес полковник Ломов, пожилой уже Мастер с полностью седой головой. — Магов, включая всех нас — тысяча сто двадцать семь. Из артиллерии уцелело и готово к эксплуатации в завтрашнем бою где-то четверть, если говорить точнее, то сто четыре орудия разных калибров. Пилотируемых големов… Ни один не уцелел. Там даже ремонту подлежит дай бог каждая третья машина.

Слушавшие его Архимаги и Маги Заклятий мрачно молчали. Сегодня русская армия сделала невозможное — разбила врага, превосходящего его силами по всем показателям минимум впятеро. Когда вселившийся в тело Добрынина Мафусаил сцепился в одиночку с пятеркой Магов Заклятий, их свитами и тысячами других демонов, все решили, что битва будет проиграна через пару минут. Но древний праведник и хозяин великого магического меча, неведомо как оказавшегося у Василия Олеговича, сумел удивить всех — и друзей, и врагов. Выдержав первый, самый страшный натиск, что продолжался с четверть часа, Мафусаил дождался удара двух батальонов Императорской лейб-гвардии. Великолепно обученные, имеющие под рукой лучшие амуницию, артефакты, алхимию и прочее, они сумели вырезать немалую часть демонов низких рангов, что тоже сплошным потоком шли на посланника небес, заставляя его тратить силы и внимание ещё и на них. А затем сцепились уже с тварями с четвертого по пятый ранг, полумесяцем выстроившихся перед более сильными сородичами. Давление на Мафусаила уменьшилось ещё сильнее, и он наконец смог начать нормально контратаковать.

А затем в центр начали стягиваться остатки рот, батальонов и полков со всех направлений — те, кто выгрызли победу на своих участках, но не успокоились на этом. Стали прибывать и старшие чародеи… И чем больше сил собиралось вокруг святого, чем больше они отвлекали на себя сильных демонов и нежить, тем проще становилось явившейся на зов Добрынина сущности. И даже израненный и злой трехсотметровый гигант-балрог не смог переломить ситуацию.

В итоге было убито двое вражеских Магов Заклятий, десятки существ уровня Архимагов сотни и тысячи шестого и пятого рангов, а уж о прочих и говорить нечего — не сосчитать.

Но и цену пришлось заплатить соответствующую. От более чем пятисоттысячной армии в боеспособном состоянии осталось меньше десятой части личного состава. А демонов и нежити врага было всё ещё более чем достаточно, что бы закончить начатое.

— Что с воздушной флотилией? — обратился кто-то к Старшему Магистру Кострову, что командовал сегодня всеми судами Магаданского Фронта.

— Существенных потерь почти нет, — ответил чародей. — Шестьдесят восемь переоборудованных гражданских судов, шесть корветов и девять фрегатов, три эсминца и один крейсер — но последний не уничтожен, просто серьезно пострадал и вынужден был пойти на экстренную посадку. Требуется серьезный ремонт, минимум дней восемь судно летать не сможет. Слава богу, удалось посадить за нашей линией фронта. Лежит неподалеку отсюда. Тварей мы побили изрядно, даже сумели прикончить семерых костяных драконов. Воздушную битву мы выиграли с разгромным перевесом, так что завтра флот сможет сосредоточиться на поддержке наших войск с воздуха.

Были и другие доклады. О тридцати шести тысячах раненных, с которыми было неясно, что делать — медики и целители в какой-то момент тоже оказались вовлечены в битву, и теперь их осталось чуть больше половины — явно слишком мало для целой армии раненных. Обсуждались планы битвы на завтра, вопросы логистики и выбора тактики и стратегии, попытки подсчитать количество боеспособных врагов… Но большинство присутствующих, а здесь собрались все Архимаги и старшие офицеры армии, от командиров полка и выше, почти не говорили.

Одни смотрели на лежащее прямо на земле тело генерал-аншефа Василия Олеговича Добрынина, другие — в небеса, где шла битва двух сильнейших чародеев. Тело генерал-аншефа оставили лежать там же, где он упал, не потому, что всем оказалось плевать на павшего генерала — просто его тело до сих пор хранило остатки чудовищной силы Мафусаила. Прежде чем покинуть занимаемое тело великий святой предупредил, что бы тело генерала не трогали до утра, пока остатки его силы не развеются сами собой.

Другие наблюдали за грохочущей в небесах битвой. Костяной замок на кургане из черепов, из которого бил заклинаниями могущественнейший представитель нежити на планете, вместе с тысячей чудовищно могущественных духов сошлись в бою против охваченного молниями воина в полном латном доспехе, вооруженным копьем и могущественной магией.

Поначалу, едва армии нежити и демонов отступили, почти все выжившие наблюдали за сражением двух сильнейших магов. Ещё до отступления врагов с небес в какой-то момент загрохотало так, что перестал быть слышен не то, что рёв демонов — собственного голоса люди не могли услышать. Те, кто имел возможность выделить минутку и поглядеть на происходящее увидели, как раскаты грома, превращаясь в страшной силы ударные волны, бьют напирающих духов, разрушают их заклятия, как удары магии Звука пробуют на прочность костяную крепость и курган из черепов… И бил не только гром — в какой-то момент всё заполонили синие и фиолетовые молнии. Тогда-то и погибло разом около трети духов, а у костяной крепости рухнула одна из стен и угловая башня. Это случилось около двадцати минут назад, и с тех пор Аристарх ушел в глухую оборону.

В иной ситуации можно было бы попытаться помочь, но Аристарх сам запретил им вмешиваться, рыкнув что-то о каком-то ритуале. Понаблюдав вблизи происходящее, Рысев и Смелов подтвердили наличие какой-то неясной им магии, и собравшиеся было пойти в последний бой маги отступили. Да и, по чести сказать, истощенные, измотанные и израненные боевые маги сейчас мало на что были способны. Оставалось лишь скрипеть зубами и наблюдать, как их последняя надежда всё с большим трудом отбивает натиск сотен духов и засевшего в своей твердыне мертвеца.