Мужчины с золотыми наручниками (ЛП) - Блейк Лекси - Страница 56

— Уже слишком поздно для этого, — он протянул руку, схватил ее за запястье и потянул вперед. — Ну ладно, идем, сладкая. Пришло время расплатиться за эту маленькую игру, в которую ты играла.

Она уперлась пятками. Пошатнувшись, Серена приземлилась на задницу — ее запястье вывернулось в руке Адама. Вспыхнула боль.

— О чем ты говоришь, Адам?

В его глазах, всегда таких теплых, не было и намека на тепло.

— Вставай. Я хочу покончить с этим, чтобы ты могла убраться отсюда.

Сгорая от унижения, Серена покраснела до самых корней волос. Дело было не в каком-то маленьком недоразумении или мужской неуверенности. Адам подразумевал именно то, что говорил. Он был готов подписаться под каждым своим резким словом. Прошлой ночью этот мужчина занимался с ней любовью. Обращался с ней как с принцессой. А теперь, когда джентльмен вдоволь повеселился, ее выгоняли из замка. Это он тут играл в игру, а она проиграла.

— Я возьму свои вещи. Мне нужен телефон, чтобы позвонить Бриджит. Она заберет меня. Где я могу подождать?

Она не собиралась сидеть с ними в гостиной. Ей хотелось побыть одной. Серена все еще не могла до конца понять, что именно произошло, но меньше всего ей хотелось, чтобы они устроили сцену, в которой станут рассказывать обо всем, что она сделала не так и почему недостаточно хороша для них.

— Это был бы самый легкий выход из ситуации, не так ли, сладкая? — его улыбка выглядела жестокой, беспощадной. — Вот только у меня нет ни малейшего желания облегчать тебе жизнь.

Он снова потянулся к ней, и она попыталась отстраниться.

— Прекрати, — сказала Серена.

— Что прекратить? Прекратить пытаться делать мою работу, когда ты только и делаешь, что лжешь? Издеваешься надо мной?

— Она создает тебе проблемы? — Джейк стоял в конце коридора и смотрел на нее, его красивое лицо было мрачным. — Не трогай ее, Адам. А то она наверняка подаст на нас в суд. Представь, какую рекламу Серена сможет получить. Бедная маленькая писательница подвергается издевательствам со стороны своих телохранителей.

— О чем, черт возьми, вы говорите? — она уже была сыта по горло всем этим. — Просто скажите мне. Хватит нести чушь.

Адам снова начал тянуться к ней, но его остановил рявкающий голос Джейка.

— Я не шучу, Адам. Ты ведь прекрасно знаешь, как обстоит дело. Не трогай ее. Она использует это против тебя. Относись к ней, как к той вчерашней змее. Она кусается, и ядовитая. А теперь, мисс Брукс, если вы соблаговолите проследовать за мной, я покажу вам, как раскусил вашу маленькую аферу. Это может помочь вам, когда вы решите провернуть ее в следующий раз. Вы будете лучше подготовлены. Если вам это неинтересно, то можете смело уходить. Мне действительно уже все равно.

Он развернулся и ушел, как будто никогда не обнимал ее и не говорил, что она принадлежит ему. Очевидно, принадлежать Джейкобу Дину значило не так уж много. Он определенно не был заинтересован в поддержании с ней длительных отношений. Одна ночь. Похоже, это все, на что она годилась.

Адам даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь ей встать, а просто стоял так, словно ее неуклюжесть была ему в тягость.

— Ты знаешь, что ты сделала, Серена. Можешь уже перестать притворяться. Мы обнаружили все доказательства на записях.

Ее захлестнуло разочарование.

— А ты представь, что я идиотка, и объясни.

Хотя… ему даже представлять не нужно. Она и была идиоткой, которая повелась на все их красивые речи и, вероятно, хорошо отработанные приемы. На скольких женщин они уже обкатали «О, горе мне, мир не понимает наших нужд!» технику?

Наконец-то на его лице появился проблеск эмоций. К сожалению, это было очень похоже на ярость.

— Ты все это подстроила. Боже, я даже смотреть на тебя не хочу. Меня от одного твоего вида воротит. Ты втянула меня в это дерьмо, и это я еще могу хоть как-то понять. Знаешь, я бы, может, даже простил тебя, если бы речь шла только обо мне, но ты знала, что чувствует Джейк, и все равно играла с ним.

Ах, вот оно что! Они вернулись к разговору о деньгах и жаждущей славы шлюхе, которая старается привлечь к себе внимание. Дрожащими руками она вытерла глупые слезы, что продолжали катиться по щекам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я бы хотела посмотреть запись.

Как будто это что-то изменит. Серена знала, что она ни в чем не повинна, но ей хотелось выяснить причину столь резкой перемены в их отношении к ней. Возможно, они сами все подстроили, чтобы прекратить проблемные для себя отношения. Должно быть Адам выскочил из спальни, когда она заснула, и пошел обмениваться с Джейком впечатлениями, и они решили, что Серена Брукс недостаточно хороша в постели, чтобы стать их мифической «единственной».

И все же ей чертовски хотелось увидеть эту запись.

— Ладно. Иди переоденься.

Она больше никогда не собиралась позволять ему указывать ей, что делать. Может быть, у нее и не было раньше настоящих Д/с отношений, но одно Серена знала наверняка: теперь она ничего не должна этим Домам. Они перечеркнули все, что их связывало, причем сделали это довольно жестоким способом. Адам и Джейк обещали заботиться о ней, но не сдержали свое слово. Обещали разговаривать с ней, но и это обещание не было исполнено. Она отдала им свои покорность и тело, а они, как видно, не ценили ни того, ни другого.

— Не стоит. Я посмотрю, какие доказательства вы имеете против меня, а уже потом переоденусь и исчезну из вашей жизни. Я так понимаю, мой телефон у тебя? Ты умыкнул его, когда я уснула? Можно было просто попросить. Я бы его дала.

Она отдала бы ему все. Она и отдала ему все.

Серена понимала, что она дура, которая ничего не извлекла из прошлых ошибок, но, возможно, именно этим людям удалось наконец преподать ей незабываемый урок.

Впервые за это утро Адам выглядел несколько неуверенным. Его глаза сузились, а рот превратился в тонкую линию.

— Джейк попросил меня об этом после того, как выяснил, что было на той видеозаписи.

— Ну, разумеется.

Он прежде всего был предан Джейку. Она была всего лишь девкой, с которой они потрахались. Где-то в глубине души Серена всегда это знала. Но позволила себе поверить, что они впустили ее в свой тесный круг.

Серена понимала, что всегда будет для них чужой. Внутри них что-то сломалось, и она не была той женщиной, которой по силам это исправить. Глупо было даже пытаться.

— У меня не получится убедить тебя переодеться?

Его взгляд на мгновение задержался на V-образном вырезе ее рубашки, а затем скользнул в сторону.

Значит, он не остался равнодушен к ее виду. Не то чтобы это имело значение. Ему нравилась пышная грудь. Он ясно дал это понять прошлой ночью. Ему нравилось ее тело, но не настолько, чтобы относиться к ней с добротой, о которой она просила.

— Я думала, ты торопишься покончить с этим, чтобы больше не пришлось на меня смотреть.

— Я передумал. Думаю, все пройдет более цивилизованно, если ты будешь должным образом одета, — слова вырвались из его уст с резким скрежетом.

Но ей надоело терпеть их дерьмо. Внутри нее разрастался холод. Ей надо зарубить себе на носу: все, что у нее есть, — это ее друзья. Бриджит, Крис и Лара. Они были единственными, кто поддерживал ее. Ей надо радоваться синице в руках и помнить, что вибратор не может разбить ей сердце.

Но она усвоит это. Она способная ученица.

— Что ж, для меня очевидно, что ничего цивилизованного не ожидается, да и вы слишком часто меняете свое мнение, мистер Майлз. Так что ведите. Давайте покончим с этой сценой.

Она ждала, что Адам двинется с места, но он стоял каменным истуканом, как будто не мог понять, что ему делать и как с ней поступить.

Серена сдалась и пошла дальше в одиночестве. Она всегда была одна. Они были лишь фантазией. Реальность же заключалась в том, что она одна, и так было гораздо проще. Серена прошествовала в гостиную с гордо поднятой головой.

***

Джейк ходил по комнате взад-вперед. Он всю ночь мерил шагами гостиную. Недостаток сна и ужасная зияющая рана в его душе брали свое. Когда же он усвоит простую истину? Если что-то кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, то обычно оно правдой и не является.