Бумеранг вернулся (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич - Страница 22

— Блокпост на выезде из Линкольна ты зачистил? — спросил вдруг он.

Об этом налете я не рассказывал никому, даже Джейн.

— Да, — подтвердил я. — А откуда ты знаешь?

— Наши люди наблюдали с беспилотника. Мы мониторим окрестности, собираем информацию о противнике, готовимся к предстоящим боям, — рассказал он. — Мне доложили, что ты приехал сюда из Нью-Йорка. Можешь поделиться дорожными наблюдениями с нашей разведкой?

— Почему нет⁈ — произнес я. — Если провернем успешно это дело, выложу все, что знаю, но это не так много, как ты думаешь. Мы передвигались по ночам с выключенными фарами, объезжая крупные города по второстепенным дорогам.

— Тоже полезная информация, — сказал он и спросил: — Сколько ты хочешь за эту операцию?

— Пятьдесят процентов, — ответил я и обосновал: — Я нашел, я зачищу, на вас только логистика.

— Хватит и двадцати пяти, если там действительно так много, как ты предполагаешь, — решил полковник Шепард Сноу.

Это был тот минимумом, на который я предполагал согласиться.

31

Когда за твоей спиной два отделения солдат на двух боевых машинах пехоты «страйкер», чувствуешь себя крутым до безрассудства. Правда, находятся они сейчас километрах в трех от меня, но, если надо, подъедут и помогут.

Я в наглую, с включенными фарами, подкатил к воротам склада, высоким, металлическим, и калитке левой их, и, опустив стекло в водительской дверце, позвал, копируя речь нью-йоркских нигеров:

— Бразас (братья), идите оба сюда! Срочно!

Через калитку, прикрыв ее за собой, вышли два латиноамериканца, худые и невысокие, одетые в футболки и шорты. Такое впечатление, что их наловили в трущобах Боготы. Впрочем, вполне возможно, что так оно и было. Вооружены штурмовыми винтовками «М16», которые несли, держа в районе цевья и опираясь на них, как на трости. Значит, в армии не служили и устав караульной службы не читали. Джип с работающим двигателем и включенными фарами не показался им подозрительным. Может, и не видели такой раньше у своих, но чужие здесь так не ездят. К тому же, за рулем сидел кто-то с черной мордой. То, что это боевая раскраска, разглядеть не успели. Я выстрелил дважды из пистолета с глушителем. Звуки были тихие, растворялись в шуме двигателя. Оба ойкнули и, выронив винтовки, опустились на асфальт. Еще по пуле потратил на «контроль» в бестолковки. После чего вырубил двигатель, вышел из машины, закинул обе винтовки в кузов «гладиатора», а трупы оттащил за ноги, еще теплые, от ворот к высокому ограждению из бетонных плит. На асфальте остались две поблескивающие в лунном свете полосы размазанной крови.

Первым через калитку в воротах зашел Локи. Судя по тому, как спокойно двигался, во дворе никого нет. Я быстро проскочил вслед за ним и присел в темном углу у серой стены склада, который был высоким и большим, с просторным двором, тяжелый тягач с парой прицепов развернется. Начинался с выступа, покрашенного в красный цвет, который заканчивался на уровне окон второго этаже и имел входную дверь. Дальше были пять закрытых грузовых дверей, к каждой из которой вели белая разметка, а метрах в трех от них еще и вделаны в асфальт металлические отбойники с желтыми и черными полосами. Дальше был еще один красный выступ, а за ним следующие пять ворот и так далее.

Я зашел в дверь первого. Внутри был неработающий лифт и лестница на второй этаж. Поднялся по ней и оказался в коротком коридоре, который поворачивал налево и переходил в длинный с дверьми в офисы по обе стороны. Я начал с крайних. Слева была оборудована столовая. В ней сильно воняло тухлым мясом. Посередине стоял длинный стол с грязной посудой, объедками. Справа находилась спальня на восемь коек, по четыре с каждой стороны прохода. На шести спали в одних трусах латиноамериканцы, сбежавшие от нищеты, чтобы опуститься еще ниже. Оружие — винтовки «М16» — стояло в деревянной пирамиде у дальней стены. Рядом два металлических ящика с патронами. Я начал слева и пошел против часовой стрелки. Предпоследний проснулся за миг до того, как я прикоснулся к нему. От удивления я опешил. Он тоже.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты кто? — спросил гангстер на испанском языке.

Вместо ответа я ударил его ножом под подбородок, а потом в правый бок.

От шума проснулся сосед и, пока соображал, что происходит, я уронил нож на постель, выхватил пистолет и вогнал ему две пули в грудь, а потом одну в голову порезанного, который не хотел умирать, дергался, хрипя и подвывая. Штурмовые винтовки не стал трогать. Их тоже раздают ополченцам. Забрал только патроны, которых постоянно не хватает, потому что, чем больше, тем быстрее расходуются.

Выйдя во двор, связался по рации с отрядом. Мне дали попользоваться одноканальной «Харрис». Сообщили, что начали движение. Я вышел на улицу, развернул «джип» так, чтобы фары освещали ворота и при этом не мешали заезжать на склад. Первый прикатил «страйкер». Высадившийся из него десант в количестве девяти человек, открыл ворота вручную, потому что электричества не было. Они откатились на колесиках за стену. После чего солдаты рассредоточились по двору, заняв круговую оборону. Как раз в это время подъехала первая фура, как называют тягачи с полуприцепами в России, а здесь — сэми. Всего их было десять и два пятитонных армейских грузовика с вилочными погрузчиками, работавшими на солярке. Замыкала колонну вторая БМП «трайкер». Обе заняли позиции на улице, развернув пулеметы в разные стороны. Солдаты второго отделения расположились рядом с ними.

Приехавшие на фурах грузчики свое дело знали. Несмотря на отсутствие электричества, открыли десять грузовых ворот, подогнали к каждым фуру, выкатили погрузчики. Ящики были на поддонах, поэтому их прямо так и завозили в полуприцепы. Товара на складе оказалось больше, чем я предполагал. Были не только оружие и боеприпасы, но еще и ящики с армейскими сухими пайками. Как мне объяснил полковник Шепард Сноу, снабжение бандам в больших городах подгоняет из юго-восточных штатов администрация самозваного президента Мишель Обамы, для которой это не гангстеры и торговцы людьми, а отряды ополчения, сражающиеся против мятежников. Пришло в голову, что я опять участвую в Гражданской войне на территории США, только теперь помогаю белым рабам освободиться от черных рабовладельцев.

32

Ни за что не угадаете, кто теперь самый богатый в штате Вайоминг. Не исключаю, конечно, наличие скрытых миллионеров, которые имеют личный золотой (бриллиантовый) запас или какие-нибудь ценные раритеты, но, как мне сказали в «Голубом союзе», в их официальном списке я номер один на мятежных территориях. Это такой американский вариант тайны вкладов. К счастью, Налоговая служба США у нас не работает. У меня большое подозрение, что, когда началось, всех их сотрудников перестреляли за прошлые грехи. По крайней мере, я видел много сожженных офисов налоговой службы. Вот уж кого ненавидят даже больше, чем полицию. Военные обложили десятипроцентной данью фермеров и предпринимателей, которые производят то, что нужно армии, но остальных пока не трогают. Эмиссия электронных денег в их руках, можно доить всех, не раздражая. Мне теперь осталось только дождаться, когда закончится Вторая гражданская война, и придумать, как выбраться отсюда с накопленным капиталом или хотя бы большей частью его.

Проблемой было, чем заниматься всё это время. В Бёрнсе да и в Шайенне с развлечениями не очень. Телевидения нет, интернета нет, радио есть, но гоняет сутки напролет музыку, которую я и без них могу послушать с помощью пары ноутбуков, конфискованных на складе. Смотался в город Ларами, третий по величине в штате, где находится Вайомингский университет. Ученое заведение не работало и даже не охранялось. Внутри все разграблено или разбито. В химической лаборатории нашел несколько приспособлений и сосудов для проведения опытов, а в библиотеке взял книги по интересующим меня наукам. Бумажных носителей было мало. Как догадываюсь, библиотека была оцифрована, информацию получали с экранов мониторов, следы от которых остались на столах в читальном зале. Сервера тоже исчезли. Вернулся с находками домой, потратил пару недель на чтение. М-да, за семьдесят лет продвинулись по всем наукам значительно. Пожалуй, с моими знаниями я был бы не профессором, а, в лучшем случае, всего лишь третьекурсником. Придется получать еще одно высшее образование, если решу посвятить себя преподаванию в университете.