"Перевал Дятлова". Компиляция. Книги 1-9 (СИ) - Барчук Павел - Страница 323

Но ни одно из упомянутых происшествий не имело серьезных последствий, не говоря о фатальных. Попробуем разобраться, в чем причина. Сравним поэтапно походы групп Карелина и Дятлова.

Кардинальные различия видны уже на этапе подготовки. Как к ней относился Дятлов, хорошо показано выше. Карелин же был старше Дятлова, туризмом занимался 12 лет и продемонстрировал вдумчивое внимание ко всем мелочам — топор, болтающийся на топорище, в снаряжении карелинцев оказаться не мог. Равно как и чехлы для ботинок, пошитые из декоративного ситца.

Карелин, кстати, собрал долгосрочные прогнозы погоды из ближайших к маршруту метеоцентров и позже зафиксировал в отчете: в основном они подтвердились и помогли прохождению. А Дятлов? Да плевать он хотел на погоду, мы помним его самоуверенный ответ Ремпелю: «Мороз? Ветер? Нам они-то и нужны, у нас высшая категория трудности!»

К подбору участников похода Карелин отнесся весьма серьезно. Во-первых, в его группе шли только парни, ни одной девушки. Во-вторых, он составил нечто вроде кратких психологических портретов своих туристов с указанием сильных и слабых сторон каждого.

Например, хорошо нам знакомый Георгий Атманаки удостоился такой характеристики от Карелина (орфография сохранена):

«Недостатки: нетрудолюбив, малодисциплинирован, морально неустойчив.

Положительные качества: силен физически, большой романтик, хороший рассказчик».

Сердитых Евгений:

«Недостатки: работает не всегда на полную отдачу, малоинициативен, резок.

Положительные качества: трудолюбив, морально устойчив, подготовлен физически».

Шевкунов Владимир:

«Недостатки: ворчун, морально малоустойчив.

Положительные качества: хорошо ориентируется, физически подготовлен».

Скутин Владимир:

«Недостатки: не владеет тактическими приемами туриста.

Положительные качества: инициативен, трудолюбив морально устойчив, физически подготовлен, стремится к познанию».

И т. д. и т. п.

Разумеется, то были характеристики для «внутреннего употребления», помогающие руководить группой. Потому что, например, если назначить в наряд по лагерю двух туристов, каждый из которых склонен не перетруждаться, толку будет мало.

В результате коллектив на маршруте работал как часы: дежурные вставали в шесть утра, разводили костер, готовили пищу — и уже в восемь часов вся группа снималась с лагеря и выходила в путь.

Дятлов же, как уже отмечалось, подбирал состав группы, на такие мелочи не размениваясь. Теоретически он тоже считал, что в сложных зимних походах «женщинам и детям не место», — и отразил эту мысль в отчете о своем походе 1957 года (слово «дети», скорее всего, обозначало 17-летних студентов первого курса). Но воплотить теорию в практику Дятлов не сумел.

После ухода из «Хибины» под разными предлогами Верхотурова, Попова, Биенко и Вишневского, после того, как Зина Колмогорова решила идти с Согриным, Дятлова заботило совсем другое: как бы завлечь под свои знамена хоть кого-то. Поход оказался под угрозой срыва: восемь человек далеко бы не ушли под грузом снаряжения, запланированного для тринадцати участников.

Золотарева удалось заманить банальным обманом, сильно преуменьшив сроки похода (позже Дятлов их дважды увеличивал). Колмогорову, по мнению Согрина, руководитель похода вернул в «Хибину» шантажом: если пойдешь, дескать, с ними, то к нам не возвращайся! Но письма Зины к Лиде Григорьевой свидетельствуют: и здесь без обмана не обошлось — Дятлов до последнего скрывал, что вместе с ними пойдет Дорошенко.

Тактическую задачу Игорь Дятлов решил. Груз, разделенный на десять туристов, получился тяжелым, но все же не запредельно (сюрприз от Юрия Юдина случился позже). Однако последствия таких методов подбора участников оказались плачевными.

Карелинцы в восемь утра выходят на маршрут — дятловцы в свой первый ходовой день в восемь часов только продирают глаза. И начинают медленно собираться. «Уже надо пора выходить, а все ещё копаются и копаются. Не понимаю, как можно так долго собираться», — с возмущением пишет в личном дневнике Колмогорова. Двинулись в путь лишь в 11:45. Почти четыре часа из короткого зимнего дня потеряно в сравнении с карелинцами.

И далее та же картина.

«Дежурные (повторно С.Колеватов и К.Тибо за вчерашний медленный сбор) долго разводили костер, с вечера постановили за 8 минут с момента подъема вставать и освобождать палатку. Поэтому все давно проснулись и ждут эту команду. Но бесполезно. Около 9-30 утра начался пассивный подъем». (Запись в дневнике «Колмогоровой» за 30.01)

Однако мы забежали вперед, пропустив весьма интересный этап: выдвижение обеих групп к району автономного похода.

Сравним, как группы Карелина и Дятлова начали самый первый этап своего движения.

Поезд Сверловск — Серов.

Карелинцы выспались, хорошенько отдохнули: «Заняв два купе в вагоне, мы хорошо переспали ночь. Наутро просыпаемся уже перед Серовым».

Дятловцам в поезде поспать и отдохнуть не удалось. Всю ночь горланили песни, и запевалой выступала Люда Дубинина, о чем сама свидетельствует в дневнике: «…В вагоне к нам присоединились блиновцы, вместе пели песни. Среди всех особенно выделяется кротовский бас. На сей раз, было много очень новых песен, которые мы тянули с помощью инструктора Золотарева, идущим вместе с нами в поход…» Подремали лишь утром, найдя приют в школе. Интересно, остальные пассажиры ночного поезда, настроившиеся поспать в дороге, — как они отнеслись к концерту сводного хора им. Дубининой? Цветы и аплодисменты были?

Прибытие в город Серов.

Карелинцы: «В Серове мы делаем пересадку. Покушать в Серове можно хорошо в привокзальной столовой. На 5–6 рублей получается плотный и вкусный обед. После обеда знакомимся с городом».

Дятловцы не только выспаться, но и хорошо покушать не смогли. Вместо того у них случился первый конфликт. Дубинина свидетельствует: «Расположились сначала около вокзала. Ребята прошпынали завхоза, т. е. меня, обвиняли в скупости и жадности. Но, увы, столовая на сей раз для нас большая роскошь».

Любопытно, правда? Исходя из опыта Карелина, «плотный вкусный обед» обошелся бы в 50–60 рублей на всю группу «Хибина». Но эта сумма кажется Дубининой чрезмерной. Надо полагать, плотный завтрак обошелся бы вдвое дешевле. Но даже 25–30 рублей завхоз Дубинина истратить не готова. До чего же интересно спланировал Игорь Дятлов финансовую сторону похода…

В поезде Серов — Ивдель картина схожая: карелинцы отдыхали, а дятловцы драли глотки: «В поезде во все горло орали песни под мандолину, да и просто так» (дневник Дубининой). А в антрактах концерта Зина Колмогорова немедленно затевала диспуты о любви. «А мы чего то пели, пели, а потом вдруг, как-то незаметно перешли на тему о любви, в частности о поцелуях» (там же).

В поезде опять поспать не получилось — угомонилась и уснула певунья Люда лишь на вокзале Ивделя, в три часа пополуночи. И утром была очень недовольна: «25 января разбудили, не дав по-настоящему выспаться. Рустику сказала, что не буду умываться, ибо нет условий. Согласился».

Не выспалась, не умылась, но спеть в автобусе Ивдель — Вижай — это святое. Дубинина: «Опять, конечно, пели. Голос я уже совсем пропела».

О ночи в 41-м квартале, наполненной вокалом под гитару и мандолину, мы уже говорили подробно. И во 2-м Северном, во время последней ночевки в относительно цивилизованных условиях, группа «Хибина» своеобразно отдыхала и набиралась сил перед сложным маршрутом: «А после ужина в горячо натопленной избе на кроватях бросались шутками до 3-х часов ночи» (запись Дорошенко в общем дневнике).

А чем занимался в это время руководитель похода? Тоже, наверное, шутками бросался. До трех ночи. По крайней мере, не отмечены никакие его попытки наладить дисциплину, угомонить шутников, заставить их выспаться. Странно проявлялась авторитарная манера Дятлова руководить: решения, которые стоило бы обсудить всей группой, он принимал единолично и возражений не терпел. А когда надлежало действительно применить власть, одернуть потерявшую берега молодежь — бросал вожжи и пускал события на самотек.