Намбандзин (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич - Страница 35

Я сам напросился в группу, которая должна была ночью проникнуть в замок и уничтожить Торияо Ивами и не только его. Скучно было сидеть в лагере. Да и хотелось проверить, на что я способен в сравнение с этими парнями, о которых в мою первую эпоху сочинят мифы. Синоби согласились в первую очередь потому, что собирались использовать знакомый прием — взорвать пару кувшинов с порохом, чтобы вызвать пожар и панику, а никто лучше меня не знал, где их расположить. В подрывном деле у них пока много пробелов.

Ночью была типичная погода для второй половины октября: с залива дул сырой холодный ветер, время от времени принося небольшие порции мелкого дождя. На мне были короткая кожаная куртка и штаны темно-коричневого цвета. Голова обмотана куском черной материи так, что открытыми остались только глаза. Не зря же я смотрел фильмы о ниндзя. Остальные члены группы были в обычной хлопковой одежде темных цветов и без макияжа на лицах — в общем, совершенно не похожи на киношных персонажей, даже стало обидно, наверное, потому, что искусство кажется правдоподобней жизни. Мы все обманываться рады.

Выдвинулись после полуночи. Через реку переправились, лежа на заранее изготовленных, небольших, бамбуковых плотах. Вода показалась мне очень холодной. Пока догреб, ладони начало сводить, хотя бывало, что бултыхался подолгу в ледяной без каких-либо последствий. Пристали ниже замка к небольшому треугольнику суши, за которым реки сливались. Грунт был каменистым и скользким. Я вытащил плот почти полностью на берег. Мокрые руки вытер о штаны и подул на них, согревая, после чего надел кожаные перчатки с обрезанными наполовину пальцами. Синоби считали их придурью изнеженного намбандзина.

Като Данзё поднялся на стену первым, используя когти-сюко и -ашико. Поднимался по вертикальной стене с удивительной быстрой. Скорость и была залогом успеха. Нагрузка на коготь была непродолжительной, поэтому не успевал сорваться. Через несколько минут сверху упал конец веревки с мусингами, по которой поднялся я и помог с ее помощью вытащить наверх кувшины с порохом. Остальные синоби были наверху почти одновременно со вторым кувшином, поднявшись с помощью когтей.

Тэнсю была от нас метрах в двенадцати. Трехъярусная, построенная на фундаменте высотой метра два из камней, сложенных без раствора. Обычно комендант и знатные гости располагаются в верхнем ярусе. К тому же, подрыв каменного фундамента мог не дать нужный нам результат, потому что японцы строят с учетом высокой сейсмичности. Лучше заложить заряды выше него.

Като Данзё скойлал веревку с мусингами, на конце которой был бронзовый якорек с тремя острыми лапами, и потом ловко швырнул в сторону тэнсю. Зацепился за начало сятихоко (рыба с мордой тигра) на углу крыши второго яруса. Второй конец веревки закрепили за зубец крепостной стены, рядом с которым на сторожевом ходе лежал мертвый стражник. Като Данзё перебрался первым. Опять таки ловко и быстро. У меня получилось намного медленнее. Во время тренировок в Каваи, я освоил и этот способ перемещения в пространстве, но, видимо, остался недоучкой. Передвигаться надо было под небольшим углом вверх, что само по себе не просто, и не покидало опасение, что ворсистая веревка сейчас порвется, и я грохнусь на вымощенный камнем двор, причем спиной вниз, или из-за угла тэнсю выйдет дозор из трех человек, которые каждые минут пять делали обход, меня увидят и всадят стрелу в самое неожиданное место. Ступив на деревянную крышу первого яруса, я облегченно вздохнул.

На этом ярусе имелось два чидори-хафу (мансардные окна), между нижними концами крыш которых был небольшой промежуток, в котором в два слоя поместились кувшины с порохом, которые мы с Като Данзё переправили с помощью второй веревки без мусингов, связной в петлю и заведенной с нашей стороны за сятихоко, а с противоположной — за зубец крепостной стены. В верхний воткнули один конец шнура, пропитанного селитрой и разложенного на крыше змейкой сверху вниз, и, дождавшись, когда мимо нас пройдет дозор из трех человек, подожгли с другого конца. Еле заметный темно-бордовый огонек, коптя и издавая «химический» запах, медленно пополз по мокрой крыше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Перемещаться по веревке с мусингами в обратную сторону мне было легче, несмотря на то, что голова теперь была ниже задницы и имела больше шансов получить стрелу. Подгоняла мысль, что по каким-то самым невероятным причинам заряды могли рвануть раньше времени. Като Данзё отцепил якорек, скойлал веревку и с помощью когтей на руках и ногах быстро спустился во двор, незаметно пересек его буквально за спинами дозорных и поднялся по крепостной стене на сторожевой ход. Ода Нобунага заплатит за эту диверсию столько, что хватит на несколько сотен, если не тысяч, веревок и якорей, и пожар заметет все следы, но синоби потому и синоби, что расчетливы до предела.

Затем мы разделились на две группы и обогнули замок каждая со своей стороны, сняли часовых и спрятались на сторожевом ходе с видом на двор возле главных ворот. Там под деревянным навесом у входа в тэнсю стояли, тихо переговариваясь, десятка три воинов с копьями и луками. От них отделилась тройка, чтобы совершить обход. Через пару минут, когда они, наверное, были у тыльной стороны башни, и рвануло, причем так сильно, что почти весь караул присел или упал, хотя взрывная волна пошла в противоположную сторону.

Верхнюю часть тэнсю перекособочило. Оттуда выпало несколько человек, мужчин и женщин, в светлом нижнем белье, и в месте взрыва начался пожар. Алые языки пламени жадно облизывали деревянную постройку и давали достаточно света, чтобы разглядеть, кто из суетящихся и кричавших во дворе достоин быть убитым. Мои соратники выжидали, когда во дворе появится Торияо Ивами без доспехов, но с катаной в руке. Я видел, как по нему выстрелил из духовой трубки синоби, лежавший неподалеку от меня, но, уверен, было не менее трех попаданий. Яд, нанесенный на маленькие стрелы перед самым выходом на задание, быстро теряет ядреность, поэтому обычно после первой жертва еще пару минут движется, постепенно замедляясь и в конце концов падая, а тут вражеский комендант свалился почти сразу, что в итоге сыграло против нас. Воины гарнизона догадались, что случилось, и большой группой ломанулись на крепостные стены, несмотря на то, что надо было срочно тушить пожар.

Мы шустро переместились по сторожевому ходу туда, где он был менее освещен, где скинули веревку без мусингов, по которой и спустились на каменистый грунт на берегу реки. После чего перебежали к плотам. Они были в темной зоне, но, когда выплыли примерно на середину реки, где по темной воде бегали бледно-оранжевые блики, были замечены со стен замка и обстреляны из луков. Одна стрела попала чуть левее моей головы. Лучник не учел снос плота течением. Моему соседу справа повезло меньше. Его плот немного обгонял мой, а потом, когда мы почти вышли из освещенной зоны, резко притормозил. В спину синоби попала стрела, пригвоздив к плоту. Я схватился правой рукой за ближний, толстый, мокрый, скользкий, бамбуковый брус его плавсредства и, загребая левой рукой, потянул за собой к берегу реки, до которого оставалось метров семь. Навстречу нам выдвинулись два синоби и, зайдя по грудь, дотянулись до плота с приколотым соратником и потащили к берегу. Когда я добрался самостоятельно, они выдернули стрелу, но рану не перевязывали. Значит, уже ни к чему.

Утром из замка Аноцу прибыл парламентер. Это был Коцукури Томомаса, младший брат Китабатакэ Томонори, пятнадцатилетний сопляк, который принял командование после гибели Торияо Ивами. Погибать ему явно не хотелось, поэтому предложил сдачу Аноцы в обмен на должность коменданта в ней на службе у Оды Нобунаги. Последний сразу согласился. Асигару гарнизона, кто хотел, были разбавлены нашими и продолжили службу на прежнем месте, а самураям предложили на выбор присоединиться к нашей армии или катиться на все четыре стороны, включая замок Исэ, к своему сеньору. Их место заняли дзисамураи из провинции Мино.

42