Ледяная фантазия - Цзинмин Го - Страница 6

В ту же секунду меня охватывало чувство холода, а незнакомец спрашивал:

– Тебе холодно?

Я кивал, и тогда он задерживал в воздухе указательный палец и читал заклинание; рядом со мной появлялся огонь, подобный цветку красного лотоса. И я, обычно страшащийся пламени народа огня, почему-то чувствовал лишь тепло. Я поднимал голову, но лицо незнакомца становилось размыто, и чуть погодя он рассеивался, словно туман.

С самого детства я рос молчаливым ребенком и особо не разговаривал ни с кем, кроме Ши.

После похода в Туманный лес я стал плохо спать. Каждый вечер я поднимался на крышу дворца и под мирные звуки Туманного леса на севере следил за танцем лунного света на кровле. В такие моменты на моих губах появлялась бездумная полуулыбка, а лицо озарял безмолвный лунный свет.

Я не хотел быть императором. Когда мои старшие братья еще были живы, я мечтал вырасти и жить вместе с Ши на Горе божеств в уединении. Помню, в ответ на мое желание губы брата растянулись в особо яркой улыбке.

– Только не забудь об этом, ни в коем случае не забудь, – сказал он тогда.

Но потом все наши старшие братья погибли в Священной войне, и я больше не заводил с Ши этот разговор, да и он о нем не вспоминал. Позже я встретил Ли Ло, и все ночи напролет мы проводили вместе. Сидя на крыше, мы любовались танцующими звездами и снегом, что постепенно покрывал землю империи.

После ее смерти Син Цзю подарил мне сон. В том сне я увидел Ли Ло, она сидела на единороге, и до меня донеслись ее слова:

– Давным-давно я была простым и счастливым человеком, которому каждую ночь снились сладкие сны. А потом я встретила страдающего бессонницей Ка Со, и ночи мои стали принадлежать крыше пустого огромного дворца и танцу звездного света на его серебристо-белых волосах……

На пире в честь моего двухсотсорокового дня рождения, отец, восседавший на высоком ледяном троне, улыбнулся мне:

– Я провозглашаю тебя следующим правителем Империи льда. В день, когда тебе исполнится триста пятьдесят лет, я передам всю империю тебе.

Со всех сторон посыпались радостные возгласы; присутствовавшие маги и прорицатели кланялись мне. Я просто стоял посреди той суматохи, лицо мое ничего не выражало, а в пустом сердце завывал ветер.

– Отец, возможно, я больше подойду на роль императора, чем брат, – встав рядом со мной, с улыбкой, но уверенно произнес Ши.

– Что ты сказал? – Отец перевел взгляд на Ин Кунши, его примеру последовали и все остальные.

– Я сказал, что, возможно, лучше подхожу на роль императора, чем Ка Со. – Он повернулся ко мне и улыбнулся, после чего, наклонившись, оставил на моем лбу поцелуй. – Брат, мои волосы уже длиннее твоих.

Я видел маму, сидевшую рядом с отцом, она смотрела на меня, и лицо ее было полно беспокойства. В то же время на губах Лянь Цзи, матери Ши, играла таинственная улыбка.

Неловкое молчание прервал уважаемый многими маг Сюань Та. Он поднялся и обратился к моему младшему брату:

– Ваше высочество, император определяется не только количеством духовной силы, поэтому заменить старшего брата у вас не получится.

Ши подошел и дотронулся до его волос.

– Но что же будет, если императором станет человек с волосами, достигающими лишь колен, как эти? Что прикажете делать, если кто-то захочет вас убить? Сколько вы сами протянули бы в роли императора? Что бы сделали, реши я прийти за вашей головой? – С этими словами Ши покинул зал.

На его губах играла злая улыбка, и по всей крепости эхом расходился его смех.

Три дня спустя Сюань Та скончался в своих покоях. Одежда, надетая на нем, оказалась не тронута, но само тело было обращено в воду, что растеклась по базальтовому полу. Его смерть казалась делом рук огненных эльфов.

Это событие погрузило всю крепость в тишину. Жители беспокоились, что народ огня проник в империю и даже в саму Снежную крепость.

Я пришел с вопросом к Син Цзю:

– Ты знаешь, как умер Сюань Та?

– Знаю, однако, прошу меня простить, ваше высочество, рассказать это вам я не могу.

– Не можешь сказать даже мне?

– Да, и даже вашему отцу-императору. Прорицатели Снежной крепости вольны гадать по звездам и толковать сны, как и вольны хранить молчание.

– Хорошо, я не стану настаивать, просто ответь мне на один вопрос: прячутся ли в нашем городе люди из народа огня?

– Нет, ваше высочество, иначе я бы рассказал. Если вам что-то будет угрожать, я защищу вас ценой собственной жизни.

– Но разве Сюань Та убила не магия народа огня?

Син Цзю повернулся ко мне спиной и без единого слова пошел прочь. Снег, разносимый ветром, оседал на его плечах, я хотел было создать для него укрытие из магии, однако застыл на месте. Когда я входил во дворец, сквозь падающие хлопья снега до меня неожиданно донесся едва различимый голос Син Цзю:

– Ка Со, мой юный принц, красные лотосы вот-вот зацветут, и звезды наконец-то сойдутся. Колесо судьбы уже начало свое вращение, наберитесь терпения…

Когда с момента смерти Сюань Та минуло три месяца, небо над Снежной крепостью озарили вспышки огня, и лица всех горожан осветились алым. Впервые со времен Священной войны я увидел небо в красном огне и хмурое выражение на лице отца. Горел Дворец миражей, что служил обителью Ин Кунши.

К моему прибытию огонь успел поглотить весь дворец. Не успевшие выбраться служанки таяли и превращались в густой белый туман подобно магам во время Священной войны. Я подумал о Ши, и тут же мне словно привиделась его улыбка. Движением безымянного пальца я призвал снежный ветер и, окружив им себя, ринулся в огонь.

Ши лежал на базальтовом полу, окруженный остатками щита из снежной магии, однако с каждой секундой в ней становилось все больше пробоин, и языки пламени могли в любой момент охватить его тело. Приложив усилия, Ши в последний раз призвал снежный ветер, но тут уже подоспел я и забрал брата за свой барьер.

Ин Кунши закрывал один глаз рукой, и между его пальцами сочилась светящаяся белая кровь. Я почувствовал, как мое сердце пронзила ужасная боль. Я обещал защищать его ценой собственной жизни, и вот как я исполнял обещание?

– Брат.

Он посмотрел на меня одним глазом и, улыбнувшись, провалился в забытье.

Я крепче сжал его ослабшее тело в руках:

– Я уничтожу любого, кто захочет тебе навредить, Ши. Ты – мое все.

Син Цзю стоял, окруженный необъятным туманом у звездной платформы Горы божеств. За безмолвным снегопадом угадывались очертания далеких гор, они выглядели одним едва различимым белым пятном, словно рисунок тушью, застывший между небом и землей.

Платформа располагалась высоко, и шум империи до нее не долетал, оставаясь далеко внизу.

– Син Цзю, ты знаешь, почему во Дворце миражей произошел пожар?

– Знаю, ваше высочество, правитель уже задавал мне этот вопрос. И все же, простите, я не могу ничего сказать.

– Это народ огня пытается навредить Ши, так?

Син Цзю подошел ко мне и опустился на одно колено, скрестив руки на груди:

– Ваше высочество, будущий император Ка Со, доверьтесь мне, никто не хочет навредить Ин Кунши, но некоторые вещи сложнее, чем можно подумать. Мой юный принц, красные лотосы вот-вот зацветут, и звезды наконец-то сойдутся. Колесо судьбы уже начало свое вращение, наберитесь терпения…

После пожара Ши остался с одним глазом. При виде повязки на его невидящем глазу мое сердце каждый раз пронзала боль, но он продолжал с теплой улыбкой на губах повторять, что все в порядке. Однажды, когда я задавал вопросы, он наклонился и, оставив поцелуй на моем лбу, просто произнес:

– Брат.

Мы стояли вместе, а вокруг в воздухе кружили лепестки вишни, оседая на моих и его плечах.

Серия тревожных событий заставила отца обеспокоиться безопасностью империи, поэтому он задумался, не передать ли трон Ши, обладающему большей духовной силой. Все это время я подмечал, как с лица Лянь Цзи не сходит странная хитрая улыбка. Однажды в тронном зале отец обратился к Ши: