Королева карантина (ЛП) - Пекхам Кэролайн - Страница 74

— Блядь, Нэш, не останавливайся, — задыхаясь, скомандовала она, и я сделал, как мне было сказано, трахая ее жестко и глубоко, пока она своей киской не обхватила меня и не выкрикнула мое имя, заставляя мои яйца напрячься от потребности в освобождении.

— Не смей, блядь, кончать, Нэш, — предупредил меня Киан, возвращаясь на кровать, и каким-то гребаным чудом мне удалось удержаться, стиснув зубы и замедлив темп, когда Татум плюхнулась мне на грудь.

Ее киска продолжала пульсировать вокруг меня, когда она безвольно опустилась на меня всем весом, и я покрывал поцелуями ее макушку, пока она не подняла свои губы навстречу моим.

Кровать сдвинулась под нами, когда Киан придвинулся к ней сзади, и я понял, что он задумал, еще до того, как почувствовал прохладную каплю смазки на внутренней стороне бедер, когда он размазал немного по ее заднице.

Зубы Татум впились в мою нижнюю губу, когда он толкнулся в нее, и я застонал, почувствовав, как он тоже скользнул внутрь, тонкая стенка плоти, разделяющая наши члены, казалась почти ничем, когда она стала невероятно тесной вокруг меня.

Киан несколько раз медленно скользнул в нее и вышел, заставляя ее задыхаться и стонать, пока я тоже не начал двигаться, находя свой ритм с ним и постанывая от дополнительного трения его члена внутри ее тела одновременно с моим.

Когда мы начали двигаться быстрее, Киан обхватил рукой горло Татум и поднял ее вертикально, слегка сжимая, когда она застонала еще громче.

Мне не хотелось, чтобы ей это нравилось, но, наблюдая за удовольствием, танцующим в ее глазах, когда он держал ее полностью в своей власти, я не мог не согласиться, что она наслаждалась этим. Я чувствовал это по дрожи ее плоти и по тому, как ее тело сотрясалось в конвульсиях вокруг моего.

— Ладно, — пробормотал я. — Теперь я понял.

— Ты думаешь, он понял, детка? — Киан выдохнул Татум в ухо, используя свою хватку на ее горле, чтобы наклонить ее голову ко мне, в то время как он продолжал трахать ее задницу в такт тому, как я входил в ее тугую киску.

Татум только застонала в ответ, слишком потерявшись от ощущения, что мы вдвоем обладаем ею, чтобы дать вразумительный ответ, но когда Киан посмотрел на меня через плечо, я мог сказать, что он еще не закончил давить на меня.

Он навис над Татум, заставляя ее наклониться надо мной еще сильнее, когда протянул свободную руку и слегка обхватил мое горло. Я замер на мгновение, нахмурившись, когда понял, что он хочет сделать, и уже собирался отказаться, пока мой взгляд не вернулся к Татум.

Я мог видеть ее волнение, даже если знал, что она этого не скажет. Это был мой выбор, но она хотела, чтобы я тоже почувствовал прилив сил, который она получила от этого.

— Прекрасно, — проворчал я, мой член был толстым и отчаянно нуждался в освобождении внутри нее, а мой разум был затуманен моим голодом по ней. — Сделай это.

Киан широко улыбнулся, мгновенно подчинившись, его пальцы сомкнулись на моем горле, когда он сжал его достаточно сильно, чтобы ограничить мое дыхание, хотя и не настолько, чтобы полностью перекрыть его. Моим инстинктом было отбиться от него, но когда я попытался дернуть себя за руки, веревки только туго натянулись, и я застонал от разочарования, вместо этого сдавшись и снова ускорив темп.

Татум вскрикнула, когда я толкнулся в нее сильнее, и Киан поддержал мой темп, его хватка сжалась на наших обоих горлах, когда он вошел в нее с рычанием желания, и от нехватки кислорода у меня закружилась голова.

Часть меня жаждала дать ему отпор, в то время как маленькая часть меня наслаждалась возможностью уступить ему этот контроль. Я не знал, почему, но это было чувство освобождения, как будто оковы всего плохого, что обычно тяготило меня, были сняты, и я смог избавиться не только от контроля над своим телом, но и от своих эмоций. И когда я посмотрел в голубые глаза Татум, когда она поддалась той же свободе, мне показалось, что мы вместе падаем с обрыва, все мы ныряем в какие-то неизведанные глубины наших уз и соединяемся самым чистым образом, который я когда-либо испытывал.

Ощущения в моей плоти сосредоточились на этих нескольких наиболее важных точках соприкосновения, и я толкался сильнее, глубже, член Киана встречался с моим в темпе и глубине, пока Татум не закричала. Ее киска напряглась и сжала мой член так крепко, что, прежде чем я осознал это, я кончил так сильно, что чуть не потерял сознание.

Я выругался и тяжело дышал, когда Киан ослабил хватку на мне, вонзая свой член в нее еще несколько раз, прежде чем он тоже кончил с глубоким стоном освобождения.

Они оба упали на меня, их общий вес придавил меня к кровати самым восхитительным образом.

Мы оставались так несколько мучительно долгих минут, прежде чем Киан скатился с кровати, развязывая руки Татум, чтобы она могла опуститься на пространство между нами на кровати.

— Я люблю вас, — сказала она, затаив дыхание, и ее слова были настолько понятны для нас обоих, что я не смог сдержать улыбку.

— Я тоже вас люблю, — сказал я в ответ, и забавно было то, что я включил в это заявление Киана. Не совсем так, но я действительно любил его. Теперь он был моей семьей. Так же, как и двое других. И было время, когда я даже не думал, что у меня снова будет семья, так что это чертовски много значило для меня.

Он усмехнулся, развязывая меня, и мы втроем просто остались лежать на кровати, наши руки ласкали нашу девушку, а он злорадствовал, что овладел мной, в то время как мне было абсолютно наплевать на это. Потому что все, что заставляло мою девушку так кончать, более чем стоило того для меня, и я бы не стал пытаться отрицать, что мне самому это тоже более чем понравилось.

Я не мог сказать, что это точно вошло бы в привычку, но с учетом тех необычных отношений, которые сложились у нас пятерых, я был почти уверен, что непредубежденность во всем, что касается спальни, — это путь вперед. И я был здесь ради этого. Ради нее. Черт возьми, я был здесь ради нас. И я не собирался извиняться или оправдываться за это, потому что впервые за долгое, черт возьми, время я был счастлив. Так что у меня не было ни малейшего намерения саботировать это.

Мы получили записку, которая была подсунута под дверь нашей комнаты в красивом маленьком конверте с приглашением присоединиться к Лиаму за ужином. Это было совершенно странно для дедушки, но Лиам был не из тех, кто любит обниматься. Он был из тех, кто дарил людям бессонные ночи и заставлял их шарахаться от собственной тени. Киан сказал, что ужин не подлежит обсуждению, и что Лиам ожидает, что мы приоденемся, так что вскоре мы спускались вниз в красивой одежде. Костюмы принадлежали Киану, но горничная принесла в номер платье для меня.

Платье было темно-кроваво-красного цвета и облегало мою фигуру с глубоким вырезом, который почти достигал моего пупка. Это был настоящий перебор для семейного ужина, но я уже ужинала с этой семьей раньше и знала, что это необычное мероприятие. Я не могла себе представить, каково Киану было расти среди этих психопатов. И было странно думать, что тот из них, кто заботился о нем больше всего, возможно, был самым кровожадным из них всех. Мне было ясно, что Найл отправится на край света ради своего племянника, так что, как я догадалась, это делало его дружелюбным психопатом.

Киан шел слева от меня, Блейк позади него, а Сэйнт и Монро по бокам от меня справа. Они были одеты в дорогие черные костюмы, которые подходили друг другу, и все они выглядели достаточно аппетитно, чтобы съесть их. И у меня возникло ощущение, что они чувствовали то же самое по отношению ко мне, поскольку их взгляды продолжали скользить по моему телу.

Я черпала силу в их компании, чувствуя себя императрицей среди императоров. Мы впятером могли вместе встретить любую судьбу. Мы бросили вызов самой смерти, посмотрели ей в глаза и заставили ее склониться перед нами. И мы были вполне способны заставить жизнь последовать ее примеру.