Королева карантина (ЛП) - Пекхам Кэролайн - Страница 103

— Но? — Подсказал я, игнорируя укол гордости, который попытался пробраться вниз по моему позвоночнику. Почему, несмотря на мою ненависть к этому человеку, несмотря на мое желание видеть его уничтоженным, сломленным и мертвым у моих ног, маленькая часть меня все еще жаждала его одобрения? Все, что он когда-либо давал мне, — это страх, страдание и презрение. Но глубоко внутри меня был забытый мальчик, который просто жаждал любви своего отца. Однако я с трудом подавил эти чувства, отказываясь поддаваться им. В сердце этого человека не было любви ко мне или чего-либо еще, кроме денег и власти. Просто он был таким, каким был, и ничего хорошего не вышло бы из того, что я оплакивал потерю человека, которым он никогда не был.

— Но, — холодно согласился он. — Тебе пришлось пойти и попасться в ловушку любви, не так ли? — сказал он хриплым от разочарования голосом.

Я взглянул на Татум, и она потянулась, чтобы взять меня за свободную руку, очень реальное ощущение ее пальцев в моих подтверждало мне, что у него ее не было, и заставляло мои брови сдвинуться, потому что, если он имел в виду не ее, тогда кого…

— Наследника О'Брайенов я могу понять, — задумчиво произнес отец. — По крайней мере, до некоторой степени. У него есть власть, связи, и они представляют собой разновидность жестокости, которая могла бы привлечь твою низменную натуру. Такому чистокровному мужчине, как ты, нужно немного насилия в своей жизни. И девушка… что ж, я никогда не позволял тугой киске развращать мой разум и отвлекать меня от моих интересов, но хорошо известно, что многие мужчины легко поддаются соблазну такими вещами. Я ожидал от тебя большего, но ты молод, без сомнения, она нетерпелива и трахается достаточно хорошо, чтобы отвлечь тебя от…

— Ты не будешь так говорить о ней, — прорычал я, и в моем голосе прозвучало вполне реальное предупреждение. — Я не буду предупреждать тебя снова, старик. Но если ты еще раз заговоришь о ней, как о какой-то одноразовой шлюхе, я приду за тобой со всей силой, какая у меня есть, и не остановлюсь, пока от тебя не останется ничего, кроме трупа, раздавленного моей пятой.

За моей вспышкой последовала тишина, и я знал, что мне следовало придержать язык, но я не видел в этом смысла. Он знал. Он знал все чертовски хорошо. Мое сердце принадлежало ей, и моя жизнь была в ее руках. Он уже понял, что она была моей слабостью, так что он также может понять, что она была и моей силой.

— У футболиста плохой вкус, — сказал он после паузы. — Новые деньги. Никаких связей за пределами яркого мира спорта и СМИ — я признаю, что именно по этим причинам я поощрял тебя взять его в союзники, но такие люди одноразовы, взаимозаменяемы и не имеют долгосрочного применения. Кроме того, не похоже, что парень станет профессионалом, так что я не вижу в этом привлекательности. Тем не менее, я полагаю, он был в твоей жизни долгое время, и ты всегда проявлял слабость к сантиментам. Но есть еще учитель, — медленно произнес он, как будто ждал, что я смогу подробнее рассказать ему об этом, но я промолчал, и он продолжил. — Нэш Монро… или точнее Джейс Харрингтон?

Хватка Татум на моих пальцах болезненно усилилась, когда мой отец раскрыл, что ему известно о моем брате, но я даже не удивился. Как только он увидел те паспорта, которыми мы пользовались в лагере, он бы понял, что Нэш все еще часть моей группы. Конечно, он повнимательнее присмотрелся к работяге, который каким-то образом проскользнул в наши ряды, и как только он начал копать, ему было бы совсем нетрудно раскрыть правду о его личности. Не похоже, что Нэш был в состоянии заплатить за подделки, как я, а смена имени была довольно простым способом обойти преграду.

— Конечно, ты уже знал это, — продолжил отец, выдержав паузу, достаточную для того, чтобы я мог подтвердить или опровергнуть это, и приняв мое молчание за ответ. — Я признаю, что даже когда мне представили его настоящее имя, я его не запомнил. Но мои люди собрали всю необходимую мне информацию, чтобы оживить мою память о том, как его полоумная мать много лет назад остановила передо мной свою машину и решила судьбу своей семьи. Честно говоря, сынок, я ожидал, что ты будешь придерживаться более высокого класса…

— Она не просто остановилась перед тобой, гребаный псих, — прорычала Татум, теряя хладнокровие из-за его небрежного отношения ко всему миру Нэша. — Ты был пьян и убил их! Ты прикрывал свой гребаный провал деньгами и ложью, и скоро мы выследим тебя и приставим гребаный нож к твоему горлу за это.

— В самом деле, Сэйнт, — ответил отец с насмешкой в голосе. — Тебе следует поставить свою женщину на место, пока она не поставила себя в неловкое положение, а тебя…

— Татум на своем месте, — прорычал я. — И я полностью на ее стороне. У нее есть собственное мнение, и она будет высказывать его, если захочет. Переходи к сути своей тирады, пока я не устал от нее и не закончил разговор.

— Прекрасно. Хотя ты действительно разыграл очень хорошую партию, и я признаю, что в любой другой ситуации мне было бы трудно решить проблемы, которые ты вызвал у меня с моими финансами и компаниями, я обнаружил, что у меня есть козырная карта в рукаве. Несмотря на все мои усилия, ты решил проявить слабость, объединившись с этими людьми и поддавшись иллюзии любви. Итак, давай выясним, насколько уверенно ты придерживаешься этого представления. В моем распоряжении находится отец твоего дорогого мистера Боумена. Я бы хотел получить больше призов, но, к сожалению, похоже, что учитель и девочка совсем одни в мире, а О'Брайены — это змеиное гнездо, с которым я решил пока не связываться. Но хотя я считаю, что эта угроза ничего не должна значить для тебя, я хочу увидеть, насколько глубоко ты попал в ловушку любви. Если ты хочешь снова увидеть отца твоего друга, ты вернешь мне все мое имущество в течение следующей недели.

Наступила тишина, когда он позволил этому осмыслиться, и мое сердце бешено заколотилось, когда я подумал о том, что сказал бы Блейк, когда узнает. Я не сомневался в правдивости этой угрозы. Мой отец ничего не делал наполовину. Если он сказал, что у него есть отец Блейка, то я был уверен, что так оно и было.

На заднем плане на его конце провода громко пробили часы, и у меня перехватило дыхание, когда я услышал знакомый звук.

— И что потом? — Я спросил, потому что было ясно, что вернуть ему его активы было бы недостаточно.

— А потом мы поговорим снова. Давай выясним, кто из Мемфисов лучше. Игра начинается, сынок. — Он отключил звонок, и какое-то мгновение я просто смотрел на телефон, осознавая всю тяжесть его слов.

Руки Татум сомкнулись у меня на шее, когда она бросилась ко мне, и я заключил ее в свои объятия, притягивая ближе. Мое сердце бешено колотилось, разум лихорадочно соображал, и это холодное, клиническое чувство скользило по моим венам, когда я отрешился от окружающего мира, чтобы сосредоточиться на том, чтобы справиться с этим. Но тепло ее тела, прижатого к моему, все еще было желанным. И я черпал утешение в этом, крепко обнимая ее.

— Нам нужно рассказать остальным, — сказала она, высвобождаясь из моих объятий и, схватив меня за руку, потащила из комнаты.

Я машинально последовал за ней, позволяя направлять меня и задавать темп, пока идея за идеей проносились в моей голове.

Мы вернулись в огромную комнату, которой владел здесь Киан, и нашли их троих внутри, с включенным Xbox, когда они играли в свои дурацкие игры, смеялись и шутили, потягивая пиво.

Но когда они повернулись, чтобы посмотреть на нас, их лица вытянулись, и Татум разрыдалась, отпустив меня и бросившись в объятия Блейка.

Я закрыл за собой дверь и отвернулся от них, оставив ее объяснять, пока прокручивал в голове каждое слово, которое он мне сказал.

Я ослабил галстук и повесил его на спинку стула, прежде чем накинуть поверх него блейзер и направиться в ванную. Я быстро сбросил остальную одежду, мою грудь сдавило от едва подавляемой паники, в то время как мой разум просто ходил кругами и пытался найти здесь какую-нибудь лазейку.