100 великих речей - Ломов Виорэль Михайлович - Страница 73

P.S. Согласно новейшим исследованиям таких учёных-историков, как И.С. Колпакиди, обнародование обвинительного против И.В. Сталина документа, подтверждавшего многочисленные газетные публикации в западной прессе времен холодной войны (с 1946 г.), было жестким условием мировой буржуазии для ее согласия на расширение экономических и технологических отношений между странами мирового соцлагеря и ведущими капиталистическими странами.

Речь Вержеса в защиту Бухиред (1957)

Французский адвокат, прозванный «адвокатом дьявола» («адвокатом террора») – Жак Вержес (1925–2013) приобрел всемирную известность, участвуя в заведомо проигрышных процессах, защищая обвиняемых, которых априори нельзя было оправдать. Клиентами адвоката становились террористы, свергнутые диктаторы, политические лидеры. Вержес часто проигрывал суд, но процесс приобретал международный резонанс. Не стал исключением процесс 1957 г. по делу алжирской террористки Джамили Бухиред (р. 1935). Это было первое дело Вержеса.

Пермский юрист Е.А. Стеблова приводит слова Ж. Вержеса, которые характеризуют его выбор подзащитных. «Если вам попадется врач, который терпеть не может кровь, гной, не выносит одного лишь вида открытых ран, значит, он неправильно выбрал профессию. Если вы встретите адвоката, который на дух не терпит преступников, бандитов, диктаторов, значит, он тоже ошибся в своем выборе». Именно участие в резонансных судах, выбор одиозных клиентов и неоднозначная оценка адвокатской деятельности Вержеса обеспечили ему всемирную славу. Защита же африканских лидеров – М. Чомбе, М. Траоре, И. Деби, О. Бонго, Д. Сассу-Нгессо, П. Бийя – принесла адвокату еще и приличные гонорары. По большому счету, «Вержес не был адвокатом дьявола. Он был адвокатом тех, кто был демонизирован» (А. Мезяев).

Почему Вержес выбрал эту стезю? Своей сверхзадачей он считал не столько защиту подсудимых, сколько разоблачение судей и тех, кто стоял за ними – не персонально, а по принадлежности к тому или иному государству. Особой «любовью» Жака пользовались Франция, которая вела колониальные войны в Индокитае (откуда он был родом) и Алжире (где он проживал), и США, которые бомбили Корею, Вьетнам и Камбоджу. Надо сказать, Вержес все процессы использовал как трибуну для осуждения французского колониализма и американского империализма.

Защищая в 1987 г. доставленного из Боливии немецкого военного преступника, бывшего сотрудника гестапо К. Барбье, известного как «лионский мясник», «Вержес даже не вызвал на допрос самого подсудимого. Целью адвоката была совсем не защита преступника. Свою речь он посвятил разоблачению расизма и лицемерию французов. Он говорил, что Франция, которая вела колониальные войны, не имеет никакого права обвинять кого бы то ни было в геноциде» (https://sobesednik.ru/obshchestvo/20130816).

Участвуя в Международном трибунале по Камбодже (2003), 78-летний Вержес пытался склонить суд начать рассмотрение дела не с 1975 г., когда к власти в Камбодже пришли руководители «красных кхмеров» Пол Пот и др., а с 1970 г., когда президент США Р. Никсон благословил американскую интервенцию в эту страну. «В 1970 г. произошел фашистский переворот, устранивший от власти принца Н. Сианука и организованный ЦРУ, – пояснял Жак. – Там было коммунистическое сопротивление… Камбоджа получила втрое больше американских бомб, чем Япония в течение Второй мировой войны! А впоследствии, по прошествии многих лет, начинается преследование «красных», признание их ответственности за все жертвы. Американцы бомбили Хошимин и распыляли «Агент Оранж». А он поражает не только самих жертв, но и их детей, которые также болеют. Одни от рождения слепы, другие – глухи или парализованы. И они [американцы] не подвергались преследованиям. Наоборот, американские летчики, которые осуществляли эти бомбардировки, получили соответствующие компенсации в США, а жертвы с вьетнамской стороны – нет» (А. Мезяев).

Но перейдем к первой речи адвоката.

Жак Вержес, сын французского консула во Вьетнаме и вьетнамки, во время Второй мировой войны участвовал в освобождении Северной Африки, Италии, Франции от нацистов, а в конце 1950-х гг. начал адвокатскую деятельность с защиты обвиняемых в терроризме членов алжирского Фронта национального освобождения (ФНО). Первым делом Вержеса стала его защита алжирской террористки Джамили Бухиред, совершившей взрыв в переполненном французами кафе.

Жак Вержес

Алжирская война (1954–1962) между французской колониальной администрацией в Алжире и вооружёнными группировками, выступавшими за независимость Алжира от Франции, сопровождалась «безадресной резней» со стороны французской армии и многочисленными террористическими актами алжирских повстанцев. В 1956 г. в городах Алжира развернулась кампания городского террора. В ответ французская армия начала «битву за Алжир», сопровождавшуюся широким применением пыток к задержанным арабам. Счет убитым шел на десятки тысяч.

Алжирская революционерка, одна из известнейших участниц ФНО, 20-летняя Джамиля Бухиред была ранена в апреле 1957 г. в перестрелке и попала в плен.

«Ее пытали прямо на больничной койке. Швы на ранах были разрезаны, и перед судом она предстала с нарывами по всему телу», – вспоминал Вержес в своем последнем интервью, хотя он «мало что помнит из того процесса. Разве что слово «китаеза», применяемое к нему адвокатом потерпевшей стороны. А еще – как заливисто смеялась Бухиред, когда ее приговорили к смертной казни» (Р. Чолмерс).

В ходе процесса Вержес понял, что спасти Джамилю можно единственным способом – после суда привлечь к нему международное общественное внимание публикациями в СМИ и обращениями к влиятельным организациям и лицам.

Пространная заключительная речь адвоката свелась к тому, что он в защиту Джамили привел довольно простые аргументы:

«Вы обвиняете ее в совершении этих нападений, и у вас нет доказательств этого.

Чтобы представить доказательства, вы сфабриковали подделки и самым неблагородным образом пытали людей.

Подсудимая патриот; она хочет независимости своей страны, и оружие, которое используют алжирцы, – это оружие французского Сопротивления. Итак, вы не имеете права судить ее».

Главный акцент Жак сделал на том, что объяснял, почему алжирка ненавидит французов, и доказывал в стане победителей, когда об объективном суде и речи не могло идти, что само французское государство, армия и полиция виноваты в теракте намного больше, чем его исполнительница. Адвокат утверждал, что ФНО – не «банда преступников», как пытались представить его официальные власти Франции, что для алжирских партизан «покушения являлись неизбежным средством борьбы против французских властей, актом сопротивления им. Они просто отказывались принимать те принципы, во имя которых их же потом и осуждали». Вержес заявил, что «преступление его подзащитной блекнут перед зверствами, которые творил послевоенный французский режим в своих колониях, алжирском департаменте, да и в самой метрополии», что «после этого ни Франция, ни Запад не имеют права давать уроки морали кому бы то ни было», что «французы в Африке оказались вовсе не проводниками цивилизации, а детонаторами неконтролируемого насилия»…

Суд Вержес проиграл, Джамиле был вынесен смертный приговор.

После суда Вержес устраивал пресс-конференции, опубликовал заметки со своей речью, написал обращение к генералу де Голлю, привлек внимание интеллектуальной элиты (Ж.-П. Сартра и др.), «обратился в Лигу по правам человека, во Всемирный совет церквей, ко многим политическим и общественным деятелям с призывом поучаствовать в судьбе Джамили Бухиред». Председатель Президиума Верховного Совета СССР тех лет К.Е. Ворошилов, президент Д. Неру из Индии, президент Хо Ши Мин из Вьетнама и др. направили свои соответствующие официальные обращения к президенту республики Франция. «Такой общественный резонанс заставил суд заменить смертную казнь пожизненным заключением, а после того как Франция признала ошибочность своих действий в алжирской войне, Джамиля была амнистирована» (Е.А. Стеблова).