Том 2. Рожденный для мира / Том 3. Рожденный для любви (СИ) - Васильев Ярослав - Страница 58

— То есть то, что у нас с собой одни револьверы и примусы, нет даже радиостанции — это как раз невысокий уровень? — уточнила Оля. — Охотники, путешественники. Но никак не будущие студенты с очень хорошим образованием. Так?

— Да. Штормовки — одежда из грубой ткани, по их меркам весьма примитивная, чуть ли не ручной выделки. Особенно если учесть, что у всех троих пошив на заказ, качественная, но не фабричная работа. Ничего из техномагических устройств. Будь у нас какое-нибудь оборудование или средства связи, что-то сложнее бинокля и примуса — нас бы уничтожили на входе.

— Не сходится, — засомневалась Алиса. — Тот робот на входе нас чуть не убил. А если я тебя правильно поняла, им нужны были гости.

— А на Полигоне контур безопасности не связан с лабораторией, и давно. Думаю, ещё с момента катастрофы, когда научная часть потеряла связь с Полигоном. Та зверушка стальная — работает по автономной программе. А здесь эти уроды были настолько уверены, что гости ни хрена не будут разбираться в технике и программировании, что местами даже технические комментарии поленились убрать. А ещё они не рассчитали время.

— Время?

— Да, — Михаила опять начала бить дрожь. — Эти сволочи понимали, что они в закрытой лаборатории или с ума сойдут, или продукты и энергия закончатся. А жить очень хотелось. Вот и приготовили технологию переноса сознания. Наверняка у неё какие-то ограничения, не зря её альвы никогда не применяли, иначе хоть где-то и хоть в каких-то записях, да остались упоминания. Они легли в глубокую заморозку, но это калечит организм, альвы так и не научились без травм замораживать и размораживать. Вместо этого, когда кто-то из гостей ляжет в медкомплекс, ему загрузят сначала память альва из заморозки, а потом перекачают душу. Альв получит новое тело, причём и вместе со старой памятью тела, и со своей памятью. Никто из товарищей гостя ничего не заподозрит, и всех постепенно так перепишут. Не учли, что пройдёт несколько тысяч лет. База-то в стазисе, но криоцентр так не может, ему нужно сохранять тела — а в стазисе любая органика распадается. Криоцентр работал непрерывно, и уже через тысячу лет там всё перегорело и сгнило, хозяева всё равно передохли. А память без души — просто набор информации в подсознании, и только поэтому Алиса осталась собой. Не переживайте, в системе отдельно была закладка, что после перекачки души и если всё будет нормально, а чужое тело займёт альв из прошлого, то он получит контроль над базой, а все пароли на листке аннулируются. Не сработало, ты — это ты. Добавь, что Алиса чистокровный человек без капли наследственности альвов, она принципиально в ментальном плане несовместима с ними. Попытка подселить чужую душу, скорее всего, просто выжгла бы ей мозги. Но если бы не случайность, то я же тебя убил бы своими руками, я же сам тебя в эту штуку засунул, хотя можно было…

Теперь Алиса схватила парня за плечи и встряхнула, чтобы прекратить истерику. Потом зло сказала:

— Нельзя было. У нас вариантов не было, кроме как рискнуть. Я как очнулась, мне этот механический врач выдал список, чего он вылечил и что там было, чтобы потом пациент знал и уже к живому специалисту обратился. И подделывать диагноз нет смысла, причём неважно, кто очнётся — прежний человек или новый альв. Не забыл? У меня родители — оба врачи и старший брат — врач, я пусть немного, но понимаю. У меня не просто лихорадка, у меня полным ходом воспаление шло. Это пока мы через лес шли и от монстра убегали, всё выбросами адреналина гасило. Организм на износ работал. Стоило чуть расслабиться — и всё, у меня заражение крови начиналось. В наших условиях я или инвалид на остаток жизни, если повезёт, или сдохла, причём очень мучительно. Нет уж, ты правильно сделал — зато я жива и даже в выигрыше.

— Но я…

— Всё, хватит, — отрезала Оля. — Уже сделано, Алиса жива и здорова. Забыли. У нас другие сейчас проблемы, а сыпать голову пеплом будешь потом. Что делаем дальше? Я правильно понимаю, ловушки ты уничтожил?

— Да. Никто не рассчитывал, что за терминал сядет кто-то, имеющий пусть основы, но полноценного технического образования. А меня, скажем так, основательно готовили. Ручаюсь, все закладки я убрал и всё проверил несколько раз. Будет время — я этому хранилищу памяти ещё и физически кабель отрежу. Но рисковать, вдруг ещё чего-то сработает, и я не всё вычистил — мы не будем. Особенно мне и Оля нельзя, у нас-то по части совместимости всё слишком хорошо. На складе есть неработающие медицинские сканеры, прикажу местным компьютерам один такой установить заново и чтобы он работал полностью в автономном режиме. И только режиме диагноста и советчика. никакого лечения. Ты права, идём дальше. Тут в соседнем зале есть донельзя интересная штука, называется Центр управления полётами. Альвы очень надёжно строили технику, так что если эта штука хоть немного работает… Это важно. Очень важно.

Глава 8

Центр управления полетами

Больше всего погружённое в полумрак, огромное овальное помещение, в которое они вошли, напоминало рубку звездолёта. Как её показывали в фантастических фильмах. Одну сторону эллипса занимала видеостена от пола до потолка, показывающая вращающийся Земной шар. Посередине зала располагался большой круглый стол с клавиатурой по окружности, над которым вертелся голографический шарик планеты с редкими белыми точками. Изображение главного экрана было потрясающим, полная иллюзия присутствия и объёма, словно перед ними просто раскрыли окно в космос. Выглядело настолько футуристично, что если бы Михаил не знал — это высокоразвитая технология, подумал бы — самая настоящая магия.

Вокруг Земли на главном экране царила ночь, сияющая блеском бесчисленных далёких огней, холодных и в то же время пылающих. Неизмеримо отдалённый небосвод будто был застлан чёрным бархатом, где разбросанные в сложных узорах, ярко сверкали тысячи звёзд: белых, зелёных, оранжевых, красных, голубых. Никогда никто из людей не видел подобного зрелища, и самым поразительным было то, что ни одна из звёзд не мерцала, как это случается, если смотришь через толщу атмосферы. Нет, каждая звезда, крупная или мелкая, излучала неослабевающий ровный свет. Впрочем, в трепет, похоже, зрелище загнало лишь Михаила: девушки пока ещё просто не поняли, что перед ними не рисованное изображение, а картинка со спутника.

Несколько рабочих мест располагались около главного экрана, ещё несколько постов с дисплеями находились вдоль противоположной стены. Михаил занял место напротив главного экрана и ввёл пароль контрольного доступа — добавил его, когда работал в Центральном зале. Дисплей на стене моргнул, очертания континентов стали резче, вдоль глобуса побежали белые точки.

— Нет, всё-таки у альвов была потрясающая техника, — удивлённо сказал Михаил. — Даже под землёй в непрерывно нагруженном на сто процентов режиме проработала больше тысячи лет. Нет, я понимаю, что в космосе условия попроще, и всё в основном в спящем режиме летало, но что столько штук уцелело и работает — всё равно потрясающе. Им бы вместо того, чтобы воевать — полезным делом заниматься. Венеру и Марс осваивать.

— Что летает? Где? — не поняла Оля.

— Искусственные спутники. Мы сейчас в одном из центров управления полётами спутников и космических кораблей. Подозреваю — вообще последнем в мире, вот все спутники его и признают.

— Ты хочешь сказать: все эти точки вокруг глобуса — настоящие космические спутники? — аж задохнулась от восторга Алиса.

— Ага. А на экране перед нами показывают картину с какого-то спутника. Сейчас я попробую с ними связаться, и мы поймём, где находится база. Я почти уверен, что мы за пределами Полигона, но надо проверить. Ах ты, не тот спутник!

— Не отключай! — хором воскликнули девушки.

Главный экран заполнил огромный висящий в чёрной пустоте серо-коричневый шар. Застывший в отвердевших массивах лавы облик мира, каким он был миллиарды лет назад, когда раскалённые планеты проносились сквозь тучи метеоритов. Луна проплывала под ними, огромная, выпуклая, с чётко проступающим скалистым рельефом. Её неподвижная тяжесть была почти осязаемой. Казалось, на все эти плоскогорья, равнины, впадины кратеров и кольцеобразных горных цепей, изрытых воронками метеоритов, никогда не ступала нога разумного.