Перелетная птица (СИ) - Ежов Сергей - Страница 33

— Считаю, что для начала следует строить хранилища, а заводы можно запустить позднее, хотя бы и зимой. Распоряжения мы дадим каждый по своему заведованию. — сказал Шварцшильд — Кроме того, я вам твёрдо обещаю согласовать всю эту комбинацию с министром торговли и промышленности Сергеем Ивановичем Тимашевым. Он умнейший человек, патриот России и противник войны с Германией. Его сочувствие нашему делу даст нам необыкновенно много: во-первых, отсутствие всех и всяческих неудобств со стороны министерства, он договорится с таможенными властями о лояльность к нам, а главное, станет надёжным щитом от нападок недоброжелателей, действующих в интересах Франции, Германии и кого угодно ещё.

— Значит, я могу заказывать оборудование для сталелитейного и сталепрокатного заводов?

— Заказывайте, Александр Вениаминович. — решили партнёры.

Потом поговорили о менее значимых делах, да и разъехались.

Впереди было не много, а очень много работы.

Новый самолёт, собираемый в цехе завода Щетинина, выглядел крайне необычно для этого времени: низкоплан с довольно толстым профилем крыла, на котором возвышались и выдавались вперёд мотогондолы. Шасси снабжены узкими и стильными «штанами», плавно переливающимися в обтекатели колёс. Никаких подкосов и расчалок, никаких лишних выступающих деталей. Фюзеляж прямоугольного сечения, с настолько закругленными углами, что и непонятно: это ещё прямоугольник или уже овал. Передняя часть выступает изящным носом, плавно переходящим в покатый лоб пилотской кабины, за которой до середины фюзеляжа идёт салон, а далее идёт плавное сужение, перетекающее в высокий киль и хвостовое оперение. Гнуть стекло ещё не научились, поэтому лобовое стекло было гранёным, по-другому пока нельзя. Иллюминаторы в бортах прямоугольные, по пять с каждой стороны.

Александр руководил установкой правого двигателя, когда к нему прибежал посыльный с сообщением:

— Тама важные господа идуть. Господин начальник смены велели вас известить об том.

— Благодарю за службу! — ответил он и сунул посыльному гривенник.

Важными господами оказались князья Иван и Игорь Кирилловичи. Признаться, Александр опасался, что два великосветских деятеля начнут демонстрировать неимоверную круть и широчайшую распальцовку, насмотрелся он на таких перцев в демократической России, но ошибся. Иван оказался совершенно невредным мужиком, а его брат прекрасным парнем, немного застенчивым и страшно восторженным. «Так! — сам себе сказал Александр — Язык на привязь! Не приведи милиция назвать князя мужиком! Зарежет ведь на месте или захаракирится от позора». И пошел навстречу гостям.

— Разрешите присутствовать? — осведомился старший из князей.

— Милости прошу, господа! Как вам мой новый аппарат? Хотя про себя я предпочитаю их называть самолётами.

— Самолёт? — переспросил Игорь Кириллович — Да, старинное русское слово звучит гораздо приятнее, если на мой вкус. Как же вы его назвали?

— «Павич 4», но у этой модели будет собственное имя: «Агата», в честь одной моей знакомой.

— Удивительно красивый самолёт, но совершенно непохожий на всё, что я видел до сих пор. — высказался Иван Константинович — Не откажете дать свои пояснения, Александр Вениаминович?

— С удовольствием!

Александр повёл гостей вкруг самолёта, объясняя им назначение каждого элемента конструкции, не скрывая сложности, связанные с проектированием и строительством такой сложной машины. Потом подошел к борту, открыл овальную дверь, выдвинул лесенку и пригласил:

— Прошу внутрь!

Внутри гостям оказалось ещё интереснее, они слушали внимательно, вопросы задавали исключительно по делу. Осмотрели салон, и вошли в кабину.

— Справа кресло первого, слева место второго пилота, а на случай очень сложного маршрута, вот здесь, где я нахожусь, можно устроить место для штурмана. — пояснил Александр — Господа, вы можете занять места за штурвалами.

Игорь Константинович тут же полез на место второго пилота. «Ага! Парень приучен к субординации!»

Когда вышли наружу и ступили на пол цеха, Александр предложил:

— Если есть желание и возможность, я приглашаю отправиться ко мне на квартиру, там я смогу продемонстрировать вам проекты новых самолётов.

— С удовольствием принимаем ваше приглашение, Александр Вениаминович, но простите, вы так и не раскрыли нам назначение этого красавца. Два пилота и десять пассажиров… Это большое достижение!

— Простите великодушно, я и верно упустил столь важное обстоятельство. Самолёт предназначен для воздушного пассажирского сообщения между Петербургом и Москвой. А в случае успеха я намереваюсь открыть такие же линии между крупнейшими городами России.

На машине Александра доехали до квартиры на Фонтанке, сзади следовала машина князей, в ней, кроме водителя, находились два охранника.

Обедать гости отказались, но испить чаю согласились. Во время чаепития Иван Константинович и начал разговор:

— Прошлый осмотр ваших самолётов оставил у меня множество вопросов. В частности такой: с самолёта можно произвести метание бомб?

— В сущности, это одно из главных предназначений боевого самолёта. — сказал Александр — Кстати, устройства, при помощи которых были подвешены контейнеры, мы так и называем бомбодержатели. Нужно только разработать прицел для бомбометания, но это не срочно: пока хватает шкалы, нанесённой на крыле и пары штырьков на борту для вполне удовлетворительной точности. Но с ростом скорости и высоты полёта такой прицел будет остро необходим, и к тому времени мы его непременно создадим.

— Но почему вы в тот раз не провели бомбометания?

— Откровенно?

— Даже если правда будет неприятна, всё равно скажите.

— Потому что я не хочу неприятностей. Россия подписала в Гааге договор о запрете метания взрывчатых веществ с воздушных шаров и других летательных аппаратов. Я знаю, что многие игнорируют этот глупый запрет, но он существует. Вы можете гарантировать, что некто влиятельный не пожелает устроить мне крупные неприятности?

— Если вы примете мою дружбу, я буду готов помогать всеми своими силами и влиянием. — решительно заявил Иван Константинович.

Александр встал. Он всегда крайне серьёзно относился к таким словам.

— Иван Константинович! Если вы не пошутили, то я с гордостью принимаю вашу дружбу.

— Я не из тех, кто бросается словами. — сказал Иван Константинович, также вставая и протягивая руку — Счастлив и горд тем, что вы стали моим другом. А теперь, прошу вас, выслушайте моего брата, Игоря Константиновича.

Молодой князь тоже встал, вытянулся во весь свой невеликий рост и твёрдо попросил:

— Александр Вениаминович, примите меня в число своих учеников! — тут голос юноши всё-таки осекся, и он чуть не «дал петуха».

— С удовольствием сделаю это, Игорь Константинович, но при условии выполнения двух условий.

— Каких?

— Первое: вы являетесь не простым верноподданным русской короны, а потому я должен получить письменное разрешение на такие уроки.

— Такое разрешение будет.

— Второе условие касается лично вас. Учитель я строгий и требовательный, а потому вы должны быть старательны и дисциплинированны, иначе я тут же прерву процесс обучения.

— Я согласен.

— Я тоже хотел бы брать уроки пилотажа. — сказал Иван Константинович, когда они снова сели и взяли по бокалу коньяка с подноса, оперативно подсунутого слугой — Разумеется, разрешение я представлю. Впрочем, меня привлекает не сама возможность пилотировать, хотя и она чрезвычайно заманчива, а практическое управление сначала авиационным подразделением, а потом, бог даст, и до авиационных соединений дело дойдёт. Я вижу за этими утлыми воздушными лодочками большой потенциал.

— Простите что перебиваю, — подал голос Игорь Константинович — Но «Агата» уже не лодочка, а скорее ладья.

— Прекрасный образ! — одобрил старший брат — Значит, что за ладьёй будет когг, это старинный тип парусника, за ним фрегат, а там дело дойдёт и до дредноута. Александр Вениаминович, я хочу вести в бой эскадру дредноутов!