Перелетная птица (СИ) - Ежов Сергей - Страница 29

Последовал новый взрыв восторга, вино полилось рекой, к счастью опытный Александр заблаговременно озаботился нужным количеством спиртного. Шампанское пригодилось для победы, а водку пили бы, если он по какой-нибудь причине воткнулся в Земной шар.

Утренние газеты вышли с его фотографиями на первых полосах, вернее с десятком фотографий: вот его аэропланы, вот рулёжка, вот взлёт, посадка, а главное — мёртвая петля и бочка, как справедливо написали репортёры, впервые в мире исполненные русским авиатором. Упомянут и новейший термин: «высший пилотаж», который Александр несколько раз применил в разговоре. Он читал и улыбался: приятно, чёрт возьми! Как ни крути, создание самолёта, пригодного для выполнения фигур высшего пилотажа, является его и только его заслугой. Да, с немалой помощью послезнания, но ведь своими мозгами, и руками тоже пришлось поработать от души!

[1] Кредитный билет достоинством в 100 рублей. (фото см. в дополнительных материалах)

[2] Засыпной сейф — разновидность сейфов, в которых между двойными стенками засыпан песок или иной термоустойчивый материал.

Глава 10

На златом крыльце сидели…

Зрители валом валили на Комендантский ипподром всю следующую неделю. Впрочем, уже к её середине администрация попросила Александра найти другое место: у ипподрома свой календарь, тут проводятся различные мероприятия. Перебрались на Комендантский аэродром, расположенный буквально рядом, в пределах видимости. Теперь и здесь царила суета: все готовились к очередным показательным полётам.

На краю поля Александр сразу же установил палатку-ангар, сделанную по типу подобных сооружений из будущего, только не из невесомой синтетики, а из обычной парусины. Кстати, увидев простоту и удобство ангара, другие авиаторы накидали заводу Щетинина кучу заказов. Второе действо оказалось рекламного характера: на больших фанерных щитах были нарисованы самолёты, названные просто и скромно: «Павич-1» «Павич-2» и «Павич-3». Рисунки показывали самолёты в трёх проекциях, а рядом шло описание характеристик, сходу вызвавшее жаркие дискуссии, особенно заявленные мощность двигателя девяноста лошадиных сил, скорость сто тридцать километров в час, высота полёта в три километра, и, конечно же, дальность по топливу двести семьдесят километров.

Александр, чтобы не мешать механикам, наводившим последний лоск на самолёты и внутренность ангара, устроился чуть в сторонке, на плетёном стуле, под большим зонтом. Он наблюдал, как к ангару подошел высокий полноватый генерал, а с ним пять офицеров в чинах от полковника до капитана. Военные обошли самолёты со всех сторон и остановились у щита. Генерал что-то спросил у механика и тот, почтительно поклонившись, указал в сторону Александра.

Увидев, что генерал, сделав офицерам жест, который можно истолковать как «не мешайте», направился в его сторону, Александр встал и приветствовал его:

— Господин генерал-майор, честь имею представиться, конструктор осмотренных вами самолётов, Павич Александр Вениаминович. Прошу за мой столик.

— Юденич Николай Николаевич, чрезвычайно раз знакомству. Коли приглашаете, Александр Вениаминович, то присяду.

Генерал грузно опустился на стул, фуражу положил на стол рядом с собой и отер платком бритую голову, а Александр предложил ему:

— Жарко нынче и весьма душно. Не желаете ли холодного пива или квасу, господин генерал?

— Я не на службе, мы можем разговаривать без чинов. Что до квасу, то выпью с удовольствием.

Напитки, разумеется, стояли в холодильнике, вместе с бокалами. Несколько движений, и собеседник получил пенящийся напиток.

— Холодный! — восхитился генерал — Позвольте осведомиться, это у вас новомодный морозильный шкаф от «Айсберга»?

— Не вполне, Николай Николаевич. Я изобретатель бытовых и промышленных охлаждающих устройств, и теперь, вместе с партнёрами, открываю заводы по выделке холодильников в России. Именно этот агрегат собран на заводе «Полярной звезды» в Твери.

— Не знал, что в нашей стране умеют производить такие машины. Но я слышал, что холодильники работают от электричества. Скажите, где вырабатывается ток для этого, как вы назвали, агрегата?

— Видите провод, что идёт от этого места к ангару? Вот он, укреплён на высоких шестах.

— Да, вижу.

— В ангаре работает электрогенератор, он даёт энергию для холодильника, нескольких станков в ангаре, а когда наступит ночь, то и для освещения.

— Весьма занятно. Но я намеревался поговорить с вами об аппаратах, которые вы так необычно представляете. В каком качестве вы видите свои аэропланы?

— Вы имеете в виду их конкретное применение?

— Да, именно.

— Вы человек военный, вам, наверное, интересно их применение в армии. Самый маленький аэроплан способен хорошо себя проявить в деле разведки вражеских позиций, а может и для корректировки огня тяжёлой артиллерии. Это легко организовать, например, с помощью записок, сбрасываемых пилотом. Двухместный аэроплан может доставлять офицеров связи в части и соединения, находящиеся далеко от штаба. Ну, а гидроплан будет разведывать обстановку на акваториях. В процессе эксплуатации неизбежно откроются и иные области применения. К примеру, я вижу способность аэроплана нести пулемёт и разрывные бомбы, при помощи которых он может атаковать войска неприятеля на марше. Будут эффективны атаки хранилищ, особенно взрывоопасных и огнеопасных складов, таких как, арсеналы или амбары и сеновалы с фуражом и жидкого горючего. Естественно, и не забудем о приятной возможности передать не совсем дружеский привет командованию неприятеля, атаковав его штаб.

— Да, мы довольно детально обсуждаем в своём кругу перспективы использования новой техники. Но я обратил внимание на слова: «дальность полёта по топливу». Что это значит?

— Это значит, что полной заправки аэроплана хватит примерно на два с половиной часа полёта, а за это время он преодолеет как раз двести семьдесят километров. Но если взять с собой больше топлива, то можно улететь дальше.

— Меня посетили сомнения в способности вашего малыша лететь так далеко. Прошу простить, Александр Вениаминович, если задел.

В глазах генерала играли лукавые огоньки: он явно провоцировал Александра на спор.

— Мы легко можем проверить мои слова, Николай Николаевич.

— Каким же образом?

— Как известно, критерий истины — практика. У вас имеется возможность связаться с каким-либо городом, находящегося в ста верстах от сего места?

— Хм… Что у нас на таком расстоянии? — задумался генерал, и очень быстро вспомнил — О! Выборг! До него менее ста пятидесяти вёрст по дороге и примерно сто двадцать километров — по прямой.

— Вы напишете письмо коменданту Выборга, я сброшу его во двор замка, вот вам и доказательство.

— Дельно. Но не будет ли этот вылет сопряжён с опасностью?

— Нисколько. К тому же, мы ещё не проводили испытаний на дальность полёта аэроплана, а тут подвернулся такой случай.

— Что же, коли вы сами предлагаете полёт, я сейчас черкну несколько строк.

— А я схожу, переоденусь в лётный костюм.

Когда Александр вернулся, офицеры что-то горячо обсуждали.

— Александр Вениаминович, капитан Егор Егорович Горенин изъявил желание совершить с вами этот полёт. — сказал генерал — Не откажете нашему сослуживцу?

— Напротив, Николай Николаевич! Правда нам придётся лететь на на этом, а на двухместном аэроплане. Впрочем, у него более объёмистые баки, чем у одноместного. В этом случае мои доводы будут намного убедительнее. Однако Егору Егоровичу следует переодеться в соответствующий костюм.

Александр тут же дал указание одному из механиков помочь офицеру, а пока те отсутствовали, перезнакомился со спутниками Юденича и получил от него письмо в опечатанном конверте.

— Обратите внимание, господа: я помещаю конверт в этот контейнер. — он продемонстрировал металлический цилиндр, с привязанной метровой алой лентой — Его сразу увидят и легко найдут на земле. Но если есть ваше желание, мы можем совершить посадку в самом Выборге, правда, там нет подготовленного поля, а посадка на обычную дорогу несёт некоторый риск.