Война миров (СИ) - Гросов Виктор - Страница 54

Вот Аранэя, эльфийка с пылающими, словно закатное солнце, огненно-рыжими волосами и пронзительным взглядом серых глаз, которые видят тебя насквозь. В реальности она — Ева, девушка-загадка, вызывающая во мне неоднозначные эмоции, бурлящий коктейль из восхищения ее мастерством в виртуале и настороженности перед ее неадекватностью в реале. Аранэя, которая всегда держится особняком, но в бою превращается в фурию, ее клинки танцуют в смертельном вальсе, унося жизни врагов. Аранэя, которую я так и не смог разгадать.

Вот Лилиана, рыжеволосая девушка с грустными глазами и упрямым подбородком, пришедшая в игру из самых трущеб, где жизнь — это постоянная борьба за выживание. В реальности она — Лилит, с ее неукротимым нравом и добрым сердцем, всегда готовая прийти на помощь слабым и обиженным. Лилиана, которая научила меня ценить настоящую дружбу, Лилиана, которую я предаю своим выбором.

А вот и остальные — Гром, с его безумной храбростью и громовым смехом, Близнецы, неразлучные маги, дополняющие слабые стороны друг друга, Сойка, с ее невероятной ловкостью и меткостью. Мои соратники, мои друзья, моя семья в этом виртуальном аду, которые стали мне ближе, чем многие люди в реальном мире. И которых я сейчас… покидаю.

Грудь сжимается от боли, горло перехватывает спазм, слезы застилают глаза. Я предатель. Я трус. Я… я не достоин их дружбы, их доверия, их любви.

И я предаю их. Ради них самих. Хотя кому я вру? Ради своей свободы, ради Камиллы, я оставляю их здесь, в этой бесконечной битве, на растерзание Фениксу и его ордам нежити.

Кнопка «Выход» горит перед моими глазами, словно маяк, обещая спасение, но в то же время обжигая совесть, вызывая приступ тошноты.

С тяжелыми муками, со слезами на глазах, с камнем на душе, я интуативно протягиваю дрожащую руку и нажимаю…

Эпилог

Сознание возвращалось медленно, словно сквозь толщу воды. Я чувствовал себя так, будто проспал сто лет, а тело было тяжелым и непослушным. Открыв глаза, я сначала не понял, где нахожусь.

Я с трудом сел в капсуле и огляделся. Вокруг меня было пусто и тихо. Капсула, которая еще недавно гудела, наполняя помещение звуками жизни, теперь молчала, словно гроб на заброшенном кладбище. 8-образное окно, которое раньше радовало глаз видом на небоскребы в окружении зеленого парка с шумными детскими площадками, уютными скамейками и фонтаном, в струях которого играла радуга, теперь открывало пугающую панораму пустынной улицы.

В окне виднелось алое небо. Не то небо, которое я помнил, голубое и бескрайнее, а небо красное, словно раскаленное железо, затянутое прозрачным куполом, похожим на гигантский аквариум. За пределами купола виднелись очертания разрушенных зданий, словно кости мертвого гиганта, пронзающие красную дымку.

Асфальт потрескался и просел, словно старая кожа, из щелей пробивались хилые ростки какой-то незнакомой растительности с мясистыми, багровыми листьями. Машины стояли заброшенные, покрытые толстым слоем красной пыли, словно окаменевшие доисторические монстры. Дома напротив выглядели так, будто по ним прошёлся гигантский шредер: стены разрушены, окна выбиты, балконы обвалились.

Мегаполис, который я помнил, полный жизни и движения, с шумными улицами, яркими вывесками и запахом свежесваренного кофе, превратился в безмолвный призрак, застывший во времени. Тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра, давила на уши, создавая ощущение нереальности, словно я оказался в каком-то постапокалиптическом фильме.

Я выбрался из капсулы, ноги подкосились, и я чуть не упал. Тело, привыкшее к виртуальной невесомости, казалось непривычно тяжелым и неуклюжим. Я сделал несколько шагов, стараясь привыкнуть к ощущению собственного веса, к запаху затхлого воздуха, к тишине, нарушаемой лишь свистом ветра в разбитых окнах.

Я прислонился к стене возле оконного проема. Шум легкого ветра трепал появившуюся щетину.

Свобода. Я получил свободу. Ту самую свободу, за которую мы так долго боролись. Но она оказалась горькой и пугающей.

В кармане завибрировал коммутатор. На экране высветилось имя «Камилла». Сердце подпрыгнуло к горлу, а рука, тянущаяся к устройству, дрожала. Неужели это не сон? Галлюцинация?

— Камилла? — голос мой был хриплым, словно я проглотил песок.

— Сережа, это действительно ты? — ее голос, родной и любимый, звучал слабо, с оттенком страха и недоумения. — Где ты? Что происходит?

— Я… я снаружи, — прошептал я, с трудом сдерживая слезы. — Я вышел из игры. Феникс… он отпустил меня.

— Вышел? — в ее голосе послышалось облегчение, но оно сразу же сменилось тревогой. — А я? Я не понимаю…

— Ты в безопасности, — попытался успокоить ее я, хотя сам не был в этом уверен. — Феникс сказал, что он отключил тебя от игры. Ты… ты должна быть где-то вне игры. В городе… Наверное…

— Нет, — сказала Камилла, и в ее голосе появились панические нотки. — Я не в городе. Я… я в каком-то странном месте. Может на «Ковчеге»? Здесь белые стены, яркий свет, какая-то аппаратура… И еще… здесь есть вирткапсула.

Сердце у меня сжалось от нехорошего предчувствия.

— Капсула? — переспросил я. — Зачем тебе капсула? Ты же не собираешься заходить в игру…

— Я не знаю, — сказала Камилла, ее голос дрожал. — Я пыталась выйти, но дверь заперта. Здесь есть еще принтер еды… И… и все. Больше ничего нет.

— Ты заперта? — с трудом выдавил я. — Феникс… обманул меня⁈

Ярость и бессилие захлестнули меня, словно волна. Он обещал освободить Камиллу, а вместо этого запер ее в золотой клетке.

— Сережа, что мне делать? — ее голос звучал уже совсем близко к панике. — Я боюсь!

Эта волевая девушка, руководившая сотнями бойцов, боялась, словно маленькая девочка. Я сейчас был единственным якорем для нее.

— Не бойся, Камилла, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно. — Я найду тебя. Я обязательно тебя найду.

Связь оборвалась и я зарычал от бессилия. Повторный набор номера Камиллы не дал результатов.

Феникс выиграл этот раунд. Он разлучил нас, он разбил наши надежды.

Но я еще вернусь. И тогда он пожалеет о том, что связался со мной.

Но я спас Камиллу. Хоть в этом Феникс сдержал свое слово. Он отключил ее от игры, вернул ей жизнь в этом измененном, чужом мире. Но какой ценой?

— Ценой свободы миллионов людей, оставшихся запертыми в виртуальной тюрьме, — заявила моя совесть. — Отлично, разговариваю сам с собой.

Я поднял голову и посмотрел на красное небо. В его глубине я видел отражение «Эхо Забытых Богов». Я видел лицо Феникса, искаженное злобной улыбкой. Или это у меня уже ккукуха поехала?

Он победил. Он сломал меня. Он заставил меня предать все, во что я верил.

Но я не сдамся. Я найду способ вернуться. Я освобожу Камиллу и всех остальных. Я остановлю Феникса. Даже если мне придется пожертвовать своей жизнью.

Я снова достал из кармана коммутатор. Холодный металл снова неприятно обжёг кожу, словно напоминая о том, что я больше не в виртуальном мире, где боль и страдания — лишь иллюзия. Подключившись к игровому серверу, я с замиранием сердца ждал, что же происходит в «Эхо Забытых Богов». Сеть работала.

На экране появилось лицо Феникса. Он обращался к игрокам, словно император к своим подданным. Судя по фону, он был в локации «Череполикого Оплота». Его голос, усиленный динамиками коммуникатора, звучал торжественно, но в нем я ясно слышал нотки ехидства и торжества.

— Я сдержал свое слово, — сказал он, и его слова раздались по всем уголкам виртуального мира, проникая в разум каждого игрока, словно вирус. — Игрок Лирой получил свою свободу. Он вернулся в реальный мир, оставив вас здесь, на милость судьбы. Он выбрал свою жизнь, а не вашу. Он предал вас. Он заслуживает вашего презрения!

Экран замерцал, и на нем появилась моя фотография, вырванная из игрового профиля. Лицо, которое еще недавно выражало надежду и отвагу, теперь казалось чужим и враждебным. Под фотографией красными буквами горела надпись: