Мой драгоценный мужчина - Шерстобитова Ольга Сергеевна - Страница 13

Еще ряд атак, разных по технике исполнения, но качественных и сильных, без малейших колебаний и сомнений у обоих одаренных.

Миранда справлялась с огнем, будто не замечая его, принимая, как свою часть. И я невольно вспомнил, как в свое время было тяжело справиться с даром Шархату.

Когда в нем проснулась способность, причем резко и сразу третьего уровня, он спалил дом своих родителей, и эмоции долгое время брали над ним верх, делая огонь яростнее и причиняя боль. И лишь неимоверная сила воли, а после – встреча с Касс способствовали окончательному становлению дара. Шархат никогда об этом не рассказывал, я и узнал-то случайно, когда однажды во время отката с него слетели все ментальные щиты.

И сейчас… глядя на Миранду, не мог отделаться от мысли, что и этой, по сравнению со всеми нами, еще девчонке, наверняка пришлось несладко. Шархат, несколько раз летавший на станцию, чтобы поднатаскать девушку, упоминал, что дар в Миранде проснулся в семнадцать лет. И только строгий режим, жесткая дисциплина и тренировки практически на износ на далекой изолированной станции, когда в твоей жизни, кроме них остаются разве что учеба и редкое общение с родными, потому что дар все еще нестабилен, помогли ей освоить способность. Причем освоить так, что действия доведены до автоматизма.

Я до конца даже не мог и представить, чего ей это стоило. Чего подобное стоило каждому из них, подписавшим договор с правительством.

– О чем ты так задумался, Маркус? – спросил Наран, подходя и останавливаясь рядом.

– Об одаренных, – честно ответил я. – Они не просто сильные, – кивком показал я на Криса и Миранду. – А контролируют себя на высшем уровне практически в любом моменте. И, сдается, платят за это немалую цену. В эмоциональном плане в таком случае все должно быть весьма жестко.

Некоторое время Наран молчал, смотря то на Криса, то на Миранду.

– Да, это так. Учиться отсекать эмоции, часто просто не проявлять их, сдерживаться, переключаться на контроль над силой – все это никогда и никому не дается легко, Маркус. Ты ведь знаешь. И, если мы отсечем грязные методы Ара, связанные с угрозами и шантажом одаренных и их семей, именно из-за такого подхода, где ты подчиняешься приказам и не имеешь права выбора, лишаешься до момента становления силы любой свободы, одаренные не хотят работать на правительство, – сказал Наран. – Это очень трудный и болезненный путь, выдержи-ка его…

Что верно, то верно. Только этой стороны вопроса, как и того, что любой с высшим уровнем дара нуждается в помощи, никто не видит. Единственное, чего хочет общество, так это знать, что оно в безопасности. И правительство, взяв одаренных под свой контроль, гарантирует это. Конфликт здесь просто неизбежен.

– Но в то же время такой подход минимизирует шансы на срывы, хотя, разумеется, никто из одаренных до конца от них не застрахован.

Я вгляделся в отрешенное лицо Криса, перевел взгляд на сосредоточенную на преодолении препятствия Миранду.

– Интересно, если бы ариаты, которые не видят картины целиком, узнали бы, чего им, и вообще нам всем одаренным с высшим даром стоит преодолеть себя и стать такими, какими есть, перестали бы, наконец, считать нас монстрами? – не удержался я от вопроса.

– Тебе ведь не нужен мой ответ, – вздохнул Наран. – Бояться нас будут всегда, но в наших силах напомнить, что нами можно… пусть не восхищаться, на такое наше общество пока что не способно, но хотя бы быть благодарными за помощь и не считать нас исчадиями бездны.

Я усмехнулся, так как и тут был полностью согласен с Нараном.

– Они, вон, – кивком показал один из лидеров Ариаты на парочку, одновременно, словно по невидимой команде, заканчивающей насыщенную тренировку, – делают все возможное, порой и свыше этого, для своего дара. Даже я, при своем уже приобретенном опыте, с ними не сравнюсь.

Я промолчал, вновь невольно вспоминая о друзьях, у которых в свое время не осталось выбора пойти по иному пути из-за самых разных обстоятельств, и они просто не получили того, что могли бы, – как минимум, качественного обучения и психологической поддержки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

У того же Диара дар проснулся во время семейного отдыха на одной далекой планете, и Алондра с Гарисом сделали тогда невозможное, уговорив Гар-тиара помочь им, поддерживали сына всеми силами. Они хотели сохранить своему младшему сыну свободу, пусть и относительную. Рика в свое время, пытаясь заставить выполнять грязную работу и угрожая жизнями близких, вынудили покинуть планету. Эрику не понравились те же методы правительства, но он продержался дольше, и после тоже не смог остаться на Ариате. За них просто некому было поручиться, как за Диара это сделал в свое время Гар-тиар, а за Шархата – Наарат.

Но все же я знал, что ни один из них не жалел о пройденном пути. Только все-таки, как же было бы проще, научись мы все вот так контролировать эмоции!

– Если хочешь, дам координаты для связи с моими спецами, разрабатывающими программы, связанные именно со становлением эмоциональной стабильности у ариатов с третьим уровнем дара. Они там учитывают бездну моментов. Одаренные же, особенно в первое время, весьма ранимы и уязвимы. На основу всегда накладываются индивидуальные особенности. Но даже когда дар установился, можно скорректировать ряд моментов. Нелегко, но можно.

– Ты научился читать мои мысли? – не удержался я от вопроса.

– Мы договорились о взаимной помощи, Маркус, – напомнил один из сильнейших правителей планеты. – Пусть каждый из нас выбирает разные пути, но цели-то – общие. И проблемы, с которым сталкиваются одаренные, одинаковые.

– Тебя прямо сегодня тянет пофилософствовать, – улыбнулся я.

Наран едва заметно усмехнулся. Еще пару лет назад, когда в нем самом еще не проснулся дар, о многих тонкостях, связанных с одаренными, он просто не знал и даже не подозревал. Что-то, о том же влиянии любящей пары друг на друга и информацию о привязке, скрывали сами ариаты, не желая раскрывать свои секреты и лишний раз становиться уязвимой мишенью, а что-то было просто не изучено. К примеру, вопрос со способностями детей у одаренных, которым я все еще занимался.

– Я буду рад помощи, – заметил со всей серьезностью.

В конце концов, та же идея Нарана с релаксационным центром, который я недавно организовал в «Звездном ветре», уже начала работать, а Наран не раз упоминал, что вакцина, способная уменьшить откат, очень пригождается в серьезных ситуациях.

Едва правитель планеты сбросил мне нужные контакты, как двери тренировочных полигонов распахнулись, и появились Крис и Миранда.

Крис Рейес

Когда правитель Наран назначал встречу, я как-то не учел, что он может пригласить на нее кого-то еще. И если присутствие Маркуса меня никак не напрягало, то к тому, что рядом снова будет кареглазая, я оказался не готов. С трудом подавленное раздражение укололо нервы, но потерять контроль над эмоциями я себе не позволил. Вот еще! И не с таким справлялся.

Еще утром, отправившись на пробежку, я на свежую голову проанализировал свою реакцию на лейтенанта Харт. Дело, похоже, даже не в ней. Просто скопилось напряжение, которое я пока что не выпустил до конца. Все-таки последние пара месяцев вышли у меня еще теми… Четыре спасательные операции, три боевых вылета, сложные экзамены в Ариатской военной академии, чтобы закончить адъюнктуру и получить звание капитана.

И чего я после такого, собственно, хотел? Остаться по-прежнему неуязвимым и непробиваемым? Странно, конечно, что на эмоции пробило именно теперь… Но разве такое возможно предсказать?

Я покосился на невозмутимую Харт, шедшую рядом со мной к кабинету Нарана, расположенному в том же жилом комплексе, что и наши квартиры. Краем глаза отметил, что ее волосы, собранные в хвост, спутались до невозможного состояния, но она этого, кажется, даже не замечает. Вот даже интересно, что за реальности надо проходить, чтобы теперь был такой вид? И почему меня вообще это интересует?