Джек Сумасшедший король. Компиляция (СИ) - Белянин Андрей Олегович - Страница 25

– Ну-с, господин Вилкинс, – задумчиво пробормотал он, – что будем делать? Наших друзей увели в эту подозрительную контору. А что их там ждет? И зачем объединились монахи разных монастырей? И почему у них такие уголовные рожи? А если даже я приведу сюда Лагуна и Шелти, то ведь старого мерина в церковь не пустят, как и меня, а от девушки что толку? И самое главное: как Джек выкрутится без нас? Так… Надо бежать за помощью! Эта история имеет явно криминальный привкус…

Серый пес как бешеный влетел в харчевню «Виконт и яичница». Однако в комнатке Шелти было пусто. На конюшне не оказалось черного коня. Сэм приуныл: спросить у кого-нибудь ему показалось рискованным. Серый пес попытался найти Лагуна по запаху следов, но дошел лишь до площади: там толпился народ, шумела ярмарка, и, естественно, след затерялся. Побегав туда-сюда, вконец расстроенный Сэм плюнул, выхватил кошелек с золотом у какого-то зазевавшегося дворянчика и дал деру. Городская стража вместе с хозяином кошелька попыталась схватить его, да где уж там! Кто сумеет поймать в гуляющей толпе пронырливую собаку, с детства приученную беречь свою шкуру, избегая лишних тумаков?

Ученик чародея вернулся в «Виконт и яичницу», положил перед хозяином золотой и кивком указал на кувшин вина. Ошеломленный владелец харчевни безропотно отдал вино, жестом пригласив пса за пустой столик.

Из церкви Святой Элеоноры Мордорской монахи вошли в подземный ход и спустя час выбрались на свет близ старой часовни за крепостной стеной. Отцы иезуиты прошли внутрь, позвали остальных и усадили всех за длинные, щедро накрытые столы. Однако в кувшинах и флягах плескалась простая вода.

– Братья мои, сегодня нам всем понадобятся трезвые и ясные головы, – пояснил толстый иезуит. – Дело не терпит осечек. Как только мы избавимся от тирана, я обещаю залить вас вином аж по макушку!

Отцу Доминику со страху кусок не лез в горло. Но Джек уписывал за двоих.

– Разберемся! – успокаивал он. – Не стесняйтесь. Сэм говорит: кто хорошо ест, тот хорошо работает!

– Как-кой Сэм? – едва не захлебнулся монах.

– А? Ну, принц наш. Я уж тут его по-простому, без титулов. В его отсутствие, конечно…

Шелти, верхом на Лагуне, явилась лишь к вечеру. Как и у любой провинциальной девушки, приехавшей в столицу, у нее нашлась масса неотложных дел. Она с утра пораньше оседлала черного коня и объездила все лавки, базары, рынки, купив себе, Джеку и отцу Доминику кучу бесполезных мелочей. Потом заглянула в церковь, выслушала мессу и помолилась за души усопших родителей. Потом обскакала все достопримечательности, выяснила, где и когда удобнее встретиться с сэром Гретхэмом, а напоследок посмотрела балаганное представление бродячего цирка.

Часы на башне пробили восемь. Поставив коня в стойло, Шелти поднялась наверх, постучала в комнату Джека, но ей не ответили. Внизу, в общей зале, шел повальный кутеж: смех, пьяные вопли, песни, визг женщин – в общем, дым коромыслом! Безуспешно пытаясь найти хозяина трактира, Шелти обошла все заведение, пока мальчик-поваренок не дал ей ответ:

– Оба монаха ушли, госпожа. Да-да – ушли! За ними явились отцы иезуиты со стражей… Давно? Давно. Еще в обед. Куда ушли? Я не знаю, госпожа… Но они ушли сами. Их никто не заставлял. Это правда, клянусь распятием Христа!

Шелти в глубокой задумчивости снова вернулась на конюшню. Там она оседлала черного коня и с выражением угрюмой озабоченности прыгнула в седло. Конь не двинулся с места. Шелти рванула поводья и ударила пятками – конь стоял как гранитное изваяние. Ясно, что это не улучшило настроения девушки. Шелти изо всех сил дернула поводья.

Черный конь повернул голову:

– Леди, вы не могли бы вести себя повежливее?

– Кто это сказал? – грозно выпрямилась Шелти, а про себя подумала: «Господи, хорошо, что я сижу, а то могла бы и упасть с перепугу!»

– Я вполне понимаю ваше недоумение, – продолжал Лагун-Сумасброд. – Однако прошу относиться ко мне как к безусловной реальности. Уточняю: я не говорящая лошадь, не исчадие ада, не порождение вашей больной фантазии. Я просто ученый, по воле судьбы пребывающий некоторое время в образе черного коня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Шелти прикрыла глаза и тихонько застонала.

– Не вижу весомых причин для такого волнения, – искренне удивился колдун. – Отец Доминик, например, несмотря на монастырское воспитание, оказался достаточно интеллигентным человеком и принял все как есть, не устраивая истерик. Что вас, собственно, так шокировало?

– Ну, знаете ли… – вспыхнула девушка. – Я сажусь на коня, а он разговаривает!

– Так уж получилось. Кстати, я и не собирался открывать свое инкогнито. Но вы были просто не в себе. Что произошло?

– Это и мне интересно. После обеда наш Джек с монахом и компанией отцов иезуитов куда-то исчезли.

– Так… А Сэм?

– Что – Сэм?

– Ну, Сэма вы спрашивали? – поинтересовался Лагун.

У Шелти отвисла челюсть.

– Вы… Он… Неужели этот пес… Он что, тоже?!

– Да-да, это мой ученик, Сэм Вилкинс – бабник и пройдоха. Правда, отцу Доминику он представился как заколдованный принц – сын марокканского султана… Кстати, где он? – напомнил колдун.

– Не знаю. Его тоже нет. В главной зале сплошная пьянка. Там чествуют какого-то Вилкинса… а? Нет… это?!

– Да, – кивнул конь, – это он. Я попрошу вас срочно притащить его сюда…

Кутеж шел вовсю. Вдрызг пьяный Сэм в окружении такой же пьяной толпы бродяг, стражников, матросов и прочего сброда орал песни и швырял в хозяина харчевни золотыми монетами. Вино лилось рекой. Никого не удивляла говорящая собака, и периодически серый пес пил с кем-нибудь на брудершафт, целуя всех подряд. Шелти, как разъяренная фурия, прокладывая путь локтями и кулаками, добралась наконец до ученика чародея. Крепкие руки приподняли его за шиворот, и перед ним сверкнули гневные глаза леди Шелти.

– Сэм! Сэм, скотина этакая! Где Джек?

– Какой Джек?

– Сэм, я же тебя из шкуры вытрясу!

– Не надо… меня вытрясать… – Башка пса моталась из стороны в сторону. – Что это… ты… вы… мы… себе позволяешь! Я не потер…п…ляю такой фамильярности от нас… вас…

Кто-то пытался подать свой голос в защиту Сэма, но Шелти без предупреждения разбила кружку об голову защитника. После чего перебросила безвольное тело икающей собаки себе на плечи и, шатаясь под его тяжестью, пошла на конюшню. Там за Сэма принялся Лагун-Сумасброд. Взяв зубами ошейник пса, черный конь начал макать его в бадью с водой, не забывая задавать короткие наводящие вопросы:

– Ты бросил Джека?

– Нет…

– Да!

– Неправ…да!

– Правда!

– Я не хотел!

– Ничего не знаю. Где Джек?

– Ушел… Не макайте меня… я и так… вон… уже… мокрый какой!

– Куда ушел? – продолжал допытываться колдун.

– Они в церковь… а меня не пустили… тьфу, волки позорные… не пускают бедную собаку…

– Где эта церковь, можешь показать?

– Запр…р…сто. Пошли…

– Шелти, вам придется взвалить этого придурка мне на спину. Сам он не дойдет.

После долгих ночных плутаний все трое вышли к церкви Святой Элеоноры Мордорской.

Около одиннадцати ночи всех монахов повезли в лес. Иезуиты расставили их вдоль дороги по правилам стратегического искусства. Джеку и отцу Доминику с еще пятью братьями досталось встать поперек и принять на себя роль баррикады. После того как все уяснили себе место и задание, отцы иезуиты открыли короткое импровизированное собрание. Похоже, лишь Джек с Домиником не знали, для чего они здесь. Вся толпа словно находилась под каким-то общим гипнозом. Тощий иезуит выкрикивал вопросы, махая факелом, а все хором отвечали ему:

– Что привело нас сюда?

– Слово Господне!

– Что защищаем мы?

– Дело Господне!

– Что в руках у нас?

– Меч Господень!

– Что ждет нас?

– Царствие Господне!

– Они посходили с ума, – прошептал Джек на ухо монаху. – Это же оголтелые фанаты!

– Религиозный фанатизм самый страшный, – тихо кивнул отец Доминик.

Толстый иезуит подскочил к худому и раскатистым басом заревел: