Война вечножителей (ЛП) - Бакли Майкл - Страница 2

Сабрина нахмурилась. Дафна всегда обращалась к ней, когда не понимала слова.

– Блудница – это женщина с плохой репутацией, – объяснила женщина. – Блудница – это женщина, которая целуется с чужим мужем.

– Моя мама переживет, – как ни в чем ни бывало отмахнулась Дафна.

Злата повернулась к трем пахнущим мускусом медведям.

– А вы как думаете, стоит мне это сделать?

Они уставились женщине в глаза и одновременно пожали плечами.

– Сильно вы мне помогли! – проворчала Власка и повернулась к Дафне. – Где там ваша бабушка?

– Все та же старая Власка, – прозвучало через всю комнату. Все повернулись и увидели высокого привлекательного мужчину с копной светлых волос и носом, видевшим костяшки многих кулаков. Одет он был в длинное пальто с сотнями карманов. Дядя Джейк улыбнулся всем. – И как всегда нетерпеливая.

Златовласка нахмурилась.

– Джейк Гримм!

– Готова начать шоу? – спросил ее мужчина.

Светловолосая красавица прикусила нижнюю губу.

– Секундочку, – она схватила пресс-папье с журнального столика и переставила его на комод. Отступив, она полюбовалась делом своих рук, затем удовлетворенно улыбнулась. – Хорошо, сделаем это.

И проследовала за Джейком вверх по лестнице с медведями, волочащимися сзади. За ними пошли Сабрина и Дафна, к сожалению, с подветренной стороны особого медвежьего зловония. Эльвис неохотно побрел сзади.

– Идешь? – спросила Шапочку Дафна, которая прокралась обратно к дивану только сейчас, когда все ушли.

Шапка помотала головой.

– Это ваша семья. Не моя.

Дафна пронеслась вниз по лестнице, схватила девочку за руку и подняла на ноги.

– Да ладно.

Поднявшись по лестнице, они встретили бабушку Рельду, пухлую низкую старушку с морщинами, покрывающими ее лицо. Ее волосы были седыми, со слабыми остатками пожарно-красного цвета. В последнее время она скручивала их в пучок на макушке, хотя в течение дня он растрепывался. Она переоделась, сменив ночную рубашку на ярко-белое платье и подходящую шляпу с аппликацией подсолнуха в центре. Улыбнувшись, она обняла Златовласку, словно та была одной из ее собственных детей.

– Рада тебя видеть, Власка, – сказала она с легким немецким акцентом. Бабушка выросла в Берлине и переехала в Америку, когда вышла замуж за покойного дедушки девочек, Базиля.

Златовласка улыбнулась.

– Давно не виделись.

Бабушка повела всех в гостевую спальню, обставленной зеркалом в полный рост и огромной кроватью. На матраце удобно устроились родители Сабрины и Дафны, Генри и Вероника Гримм. Оба крепко спали. Бабушка Рельда села рядом с посапывающим сыном и взяла его за руку. Впервые с тех пор, как Сабрина ее встретила, плечи старушки не выглядели так, словно несли на себе мировую тяжесть.

Власка шагнула к кровати и опустила глаза на родителей Сабрины.

– Рельда, мне…

Бабушка Рельда остановила ее.

– Я знаю, что ты хочешь сказать, и это чепуха. Не нужно извиняться. То, что случилось с Базилем, не твоя вина. Никто не виноват.

Сабрина увидела, как глаза дяди Джейка опускаются к полу.

– Не уверена, что Генри тоже так думает, – отозвалась Власка. Сабрина увидела, с каким выражением лица странная женщина посмотрела на ее отца. Очевидно, что даже после стольких лет разлуки Златовласка все еще любила его. – Как долго они в таком состоянии?

– Они пропали два года назад, – ответила Дафна. – И уже были такими, когда мы нашли их около трех месяцев назад.

– Мы испытали все, чтобы их разбудить, – добавила Сабрина.

– А что насчет принца Шарманьяка? – спросила Златовласка. – Вроде, у него есть сноровка в подобных вещах.

– А еще у него привычка жениться на женщинах, которых он пробуждает, – буркнула бабушка. – Может, совпадение, но в его поцелуе, кажется, есть какая-то сила. Я бы предпочла не рисковать.

– Я не хочу, чтобы Уильям Шарманьяк стал моим отчимом, – проворчала Сабрина.

Дядя Джейк пересек комнату и похлопал Папу Медведя по мохнатой лапе.

– Рад снова тебя видеть, старик, – сказал он. – И мальчика. Он вырос.

– Ты знаешь медвежий? – удивилась Златовласка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– О да, несколько лет назад Папа Медведь и Медвежонок помогли мне достать призрачный свиток у румынского констебля, – объяснил дядя Джейк.

Папа Медведь издал низкое ворчание.

– Достать или украсть, Джейкоб? – неодобрительно спросила Златовласка.

– Кто знает, кто знает, – ответил он с хитрой ухмылкой. – Злата, тебе и медведям многого стоило, чтобы приехать сюда. Вы понимаете, что в ловушке в Феррипорт-Лэндинге? Барьер вас не выпустит.

Папа Медведь ответил длинным лаем.

– Он говорит, что пришло время воссоединить семью, – перевела Златовласка. – Мама Медведица оказалась здесь, а Папа Медведь и Медвежонок – нет. Они надеялись, что волшебный барьер в конце концов рухнет и они встретятся вновь, но безуспешно. Говорит, что лучше оказаться в ловушке вместе, чем порознь еще на один день.

– Не хочу показаться грубой, – вмешалась Сабрина. – Но мы долго ждали этого. Может, мы уже начнем?

Кивнув, Златовласка обернулась к дяде Джейку.

– Что ж, Джейк, насколько могу судить, ты знаток волшебства. Я просто поцелую Генри, и он проснется?

– Насколько можно судить, – откликнулся дядя Джейк. – Белоснежка и Шиповничек поделились, что с ними происходило. Шиповничек рассказывала, что ничего особенного не было. Просто вытяни губки и положись на него.

– Шиповничек так и сказала: «Вытяни губки и положись на него»? – переспросила Сабрина. Она и представить не могла, что такая скромная женщина может быть столь… неприличной.

– Я перефразировал, – смущенно ответил дядя Джейк и обернулся к Златовласке. – Просто поцелуй его.

– А что насчет Вероники? – спохватилась Златовласка. – Ее должен поцеловать тот, кто ее любит. Я не могу ее разбудить.

Дафна взяла ее за руку.

– Твой поцелуй разбудит папу, а потом он поцелует маму.

– И все закончится, – добавила Сабрина.

И тут зеркало в полный рост, висящее на дальней стене, начало мерцать и дрожать. Его поверхность заколебалась, словно бурлящий ручей, и, когда успокоилась, в отражении появилась большая яйцеобразная голова, с глубоко посаженными глазами, толстыми губами и массивным лбом. Позади него разожгла небо потрескивающая гроза.

– КТО ВТОРГСЯ В МОЕ СВЯТИЛИЩЕ?! – проревел он. Красная Шапочка, подпрыгнув, попыталась убежать из спальни, но Дафна крепко держала ее за руку.

– Это мы, Зерцало, – ответила бабушка. – Никаких врагов.

Молнии исчезли, а лицо просветлело.

– О, я что-то пропустил?

– Прости, Зерцало, – сказала Дафна. – Мы как раз собирались позвать тебя. Приехала Златовласка. Она поцелует папу. Мы думаем, от этого он проснется!

Зерцало оглядел комнату со множеством гостей и улыбнулся.

– Привет, мисс Зэ. Приятно видеть тебя вновь.

Златовласка ответила улыбкой.

– Все еще потрясающе выглядишь, Зерцало.

– Спасибо, – ухмыльнулся Зерцало. – Все благодаря ботоксу и моему тренеру.

– Опять же, ребят, может, мы уже сделаем это? – вмешалась Сабрина.

– Ладно, была не была, – решилась Златовласка. Она заправила светлые кудри за уши и склонилась. Сабрина затаила дыхание от волнения и поняла, что все сделали то же самое. Все они так долго ждали этой секунды. Многими ночами Сабрине казалось, что этого вовсе не произойдет. Но теперь, наконец-то, ее семья воссоединится. Все может вернуться на круги своя.

И вдруг кто-то пукнул. Все обернулись к источнику противного звука. Там, в дверном проеме, стоял Пак, лохматый мальчишка, которого, как Красную Шапочку, приняла к себе бабушка Рельда. Ему было где-то около четырех тысяч лет, хотя выглядел он на двенадцать. Одет мальчишка был в пижаму с роботами, сражающимися с обезьянами, и длинный колпак для сна, настолько длинный, что кончик волочил за собой комочки пыли. Почесав зад деревянным мечом, он нахмурился.

– Люди, вы меня разбудили. Я собирался прийти сюда и пожаловаться, что по звукам словно по дому носится медвежья семейка, и поглядите, что я вижу! Медвежью семейку! – Пак повернулся к бабушке Рельде. – Полагаю, вы и их пригласили переехать. Вы просто не можете не передать кому-либо комплект ключей после встречи. В смысле, в конце-то концов, вы пригласили безумную убийцу, одевающуюся только в один цвет.