Оборотень по объявлению. Рыжий-бесстыжий - Буланова Наталья Александровна - Страница 8

Яра вызвали на ковер, но что другие участники? В клане?

Я давил на газ так, что мой бегемот рычал всем движком. Меня было слышно настолько далеко, что, когда я подъехал к воротам с кошачьей лапой, они уже были открыты.

Я припарковался на ближайшем пятачке, выскочил и махнул рукой первому же дозорному. От него же и узнал, что глава уехал на собрание совета кланов в связи с утренним инцидентом.

– А что гримерша?

– Какая?

– Та, что клыки искала.

– А, эта? Так права начала качать. Грозиться в суд подать. Еще какую-то ахинею несла. Не знаю, как глава сдержался и ее не усыпил.

Мне резко стало холодно.

– Где она сейчас?

– Надо было, чтобы медведи психушку организовали, но глава ее пожалел. Вернул потерянные злодеем клыки. А та знаешь что?

– Ядрен батон, что еще?

– Сказала, что это не те. У нее были лучше по качеству. Обвинила, что себе забрали, а ей дешевую подделку отдали. Чуть в рот главе не залезла, чтобы доказать. А потом в обморок упала, когда у лидера нервы сдали и он немного показал ей зверя.

– Показал зверя, ядрен батон? – Я старался держать себя в руках и не фантазировать.

– Ну да. Девка в обморок и грохнулась. До сих пор не пришла в себя.

– И где она?

– В медпункте.

Последнюю часть разговора слышал подъехавший Саша. Его пустили без вопросов, ведь в мире сверхов оборотнем нельзя было вдруг прекратить быть.

– А у нее светлые волосы или каштановые? – спросил он, хотя я уже взял направление на лекарский домик.

Я затормозил.

– Каштановые. Распущенные.

Так, это не моя!

– А с пучком на голове?

– А, эта? Приглянулась Казимиру. Сказал ей, что лекарство нужно подруге купить, а сам на свидание повез.

Он еще не успел договорить, а я уже увидел мир в красном свете из-за пелены ярости перед глазами. Смог только выдавить вопрос:

– Куда?

– Да кто его знает? Я свечку не держал! – хохотнул дозорный кошак.

– Думай, ядрен батон, – рыкнул я так, что он сразу перестал ржать и выпрямился.

– Что случилось-то?

– Походу, истинность, – сказал Саша.

И кошак побледнел.

– Казим тот еще бабник. Ни одна дева еще не устояла, – промямлил он.

Я медленно закрыл глаза, а когда открыл, кошак встряхнулся от моего взгляда и попятился назад, поднимая вверх плечи.

– Арс, не надо. Дай пять сек. Сейчас выясню любимые места Казима.

Я не мог говорить. Горло словно перехватило спазмом. Я едва сдерживался, чтобы не разнести тут все до камня. И сделал бы, если бы это помогло найти мою пару.

Кошак был быстрым. Уложился в пятнадцать секунд.

– Лейтенантская, 22. Ресторан «Саманд».

Мой железный бегемот рычал, словно лев в клане кошачьих, унося меня по нужному адресу.

***

Василиса

У киношников есть поверье: если сценарий упал – надо на него сесть. И неважно, в снегу он оказался, в луже или, как в нашем случае, в чьих-то отходах жизнедеятельности. Сесть надо.

Так наш главный актер продемонстрировал, насколько он хорош в национальном матерном, а вся съемочная группа старалась не ржать неприлично громко.

Главная актриса тоже отличилась – в шатер гримерки вошла с правой ноги, из-за чего сама так расстроилась, что расплакалась, и весь грим потек. Пришлось успокаивать, поить чаем и заверять, что палатка – это не гримерная комната с четким порогом.

Потом «синяк» не приехал. Небесно-голубая будка уличного туалета завалилась на бок на подъезде к месту съемки.

А киношники – народ жутко суеверный. Даже второй режиссер, который следил за выполнением плана съемочного дня, принялся отговаривать ЛМ сегодня снимать. Но тот был неумолим: «Сегодня или никогда».

И вот, когда приготовились давать команду «мотор», режиссер отдал распоряжение фокуснику:

– Адольф и Луиза, молочный план.

Кусты за спиной актеров затряслись.

Оператор взял фокус на главных героев, в плейбэке у режиссера показались актеры по грудь.

– Стоп. Давай пасхальный план, фокусник, – сказал ЛМ в громкоговоритель.

И актеры отразились на его мониторе по бедра.

– Мотор!

И тут те кусты, что тряслись, стали издавать нечто среднее между противным хихиканьем гиены и человеческим приступом астмы.

– Стоп! – Режиссер вскочил с места, ринулся за кусты, а там никого.

Все переглянулись. Главный актер понуро покосился на измазанный сценарий:

– Не надо было ронять.

– Чьи шутки? – Лаврентий Михайлович строго посмотрел на всех. – Домой не хотите?

Торчать здесь не хотел никто, поэтому все быстро забыли про необычные кусты и начали снова.

Ассистентка щелкнула хлопушкой раньше времени, и все думали, что ЛМ сейчас сорвется, но он сделал вид, что ничего не происходит.

Но любой киношник уже знал: надо сворачиваться и уходить, ничего путного из этого не выйдет. Приметы не зря придуманы. Сбываются.

Все замерли в ожидании следующего происшествия, потому что если все пошло кувырком – бесполезно упорствовать. И оно не заставило себя ждать. Прямо во время съемок в кадр вылез непонятно откуда взявшийся степной кот.

Конечно же, весь фокус внимания он перетащил на себя.

– Сбежал из заповедника, – решили все.

И начали снимать заново.

– Простите, вы не подскажете, как пройти на рынок? Свежей рыбки хочется, – неожиданно спросил прямо у уха режиссера молодой парень.

– Ты кто? – удивился ЛМ. – Иди отсюда. Не видишь – снимают! Кто пустил постороннего на площадку?

Не успели все и глазом моргнуть, как незнакомец исчез, а потом появился на другом конце площадки среди актеров.

– Так где рынок? – спросил парень у главного героя, стоя ровно за краем кадра.

И снова словно растворился в воздухе, появившись за плечом у режиссера.

– Не отвечают. Может, хоть вы подскажете, где рынок?

ЛМ медленно встал со своего режиссерского стула, протянул руку, хотел дотронуться до незнакомца, но тот смазанной фигурой быстро рассек пространство и спрятался за мной.

– Привет, красотки. Рынок не видели? – спросил парень, улыбаясь только мне.

И подмигнул так, что поднял один уголок рта и оголил зубы.

– Клыки. Невероятная скорость. Упырь, – странным голосом, почти без эмоций, заметила Ксю, покосившись на меня.

– Трюки, грим, иллюзии, – предположила я, посмотрев на нее в ответ.

Парень знатно удивился нашему разговору, даже наклонился к нам, уже демонстрируя белозубую клыкастую улыбку.

У меня всегда на всякую чертовщину откликается жуткий скептик.

– У вампиров не туда клеят, – со знанием дела заметила я, показала на главного злодея, который сидел на гримерном стуле. И попросила: – Григорий, вы не могли бы показать нашему новому другу, где у вампиров клыки?

Злодейский актер странно на меня покосился, но несмело приоткрыл рот.

– Вот, – показала я.

Незнакомец хохотнул.

– Значит, вы тут знатоки вампиров, да? – И языком по клыку провел. – Как насчет свидания, мисс Скептицизм? Я покажу тебе, какой волшебный. Кстати, меня зовут Казимир. А тебя?

– Василиса.

– Отличные имена у нас, да? – улыбнулся он.

И тут Ксю полезла ему в рот. А потом как наехала на него, то ли от ревности, что все внимание мне перепало, то ли от злости за срыв съемочного процесса.

Казимир совершенно неожиданно для всех дал потрогать свои зубы, а потом поднял руку и выпустил когти и шерсть.

Конечно же, мы с Ксю сразу заинтересовались.

– Что за технологии? Скрытая техника? Чья разработка? Наверное, Китай. Или Корея.

– Русский до кончика хвоста! – возмутился Казимир и убрал и когти, и шерсть.

– Вывести постороннего с площадки! И гримеров! – ЛМ заорал так, словно сейчас сорвет голос.

К нам несмело подошли два парня, которые занимались погрузочно-разгрузочными работами. Потоптались на месте. И тут линзы в глазах Казимира засветились и погасли, на миг сделав зрачок вытянутым.

– Лаврентий Михайлович, тут очень интересный незнакомец. Наверное, хочет показать последние технологии грима. Вы бы подошли, – прокричала я.