На моих условиях (СИ) - Орлова Настя - Страница 3

- Просто хотела, чтобы ты знала, мам. Отцу я говорить не стала – он и так тяжело переживал мое желание сесть за руль, после того, что случилось. А от тебя у меня секретов нет, - с тихим вздохом бросаю взгляд на медицинскую койку.

Если бы не приборы, контролирующие состояние мамы, и тонкие трубки с капельницами и зондами, можно было бы подумать, что она просто отдыхает. Если бы только…

- Здравствуйте, Влада Владиславовна, - в палату с дежурной улыбкой заходит медсестра.

- Здравствуйте, - в знак приветствия я киваю головой и тоже улыбаюсь.

- Я быстро, мешать вам не буду, - говорит она, с профессиональной сноровкой меняя пакет на стойке для капельниц. - Через час вернусь с медбратом для физиотерапии.

- Я к тому времени уже уйду, - отвечаю с сожалением, вспоминая про обед.

Пока медсестра хлопочет вокруг мамы, я подхожу к столику и беру в руки коробку с названием известной кондитерской.

- Это вам. Попьете чай.

Медсестра с благодарностью улыбается – за то время, которое мама находится здесь, персонал привык к подобным знакам внимания с моей стороны – и, прихватив коробку, удаляется. Я же вновь занимаю место на стуле возле койки.

- На чем мы остановились, помнишь? – спрашиваю у мамы, доставая из тумбочки книгу с пестрой закладкой. – Глава 17, мам. Сейчас начнется самое интересное.

Почти полчаса я вслух читаю популярный роман, который несколько месяцев висит в списке бестселлеров на всех книжных сайтах, а потом, пообещав вскоре вернуться, ухожу из клиники и тороплюсь домой. Кем бы ни были эти важные гости отца, надеюсь, они стоят того времени, которое украли у меня и мамы.

Глава 2

Домой я приезжаю за полчаса до назначенного времени. Поднявшись в свою комнату на втором этаже семейного особняка, торопливо раздеваюсь. У меня нет возможности принять ванну, поэтому я прячу волосы под резиновую шапочку и встаю под упругие струи горячего душа. Через пять минут надеваю свежее белье, тщательно расчесываю волосы, собирая их в аккуратный узел на затылке. Я редко использую декоративную косметику, но сегодня рисую аккуратные стрелки на веках и густо крашу ресницы. В уши – миниатюрные серьги с жемчугом. Тонкий браслет на запястье. Капелька любимых духов.

Накануне я перебрала весь гардероб в поисках подходящего наряда и остановилась на лаконичном брючном костюме, который мне подарил популярный дизайнер после съемок в рекламной кампании его бренда. Костюм несколько месяцев висел в шкафу, и вот, наконец, дождался своего часа. Надеваю брюки и шелковый топ, на ноги – классические лодочки на шпильках. Глубокий вдох и медленный выдох перед зеркалом – я готова.

Спустившись вниз, нахожу отца в любимом кресле у незажженного камина.

- Здравствуй, папа, - приветствую его и наклоняюсь, чтобы запечатлеть поцелуй на щеке.

- Успела, все-таки, - бурчит он укоризненно.

- Я же обещала, что буду вовремя, - говорю мягко. - Я заезжала к маме.

Отец поджимает губы и отводит глаза. Они у него темно-серые, цвета мокрого асфальта, совсем как мои – это единственное, что мне от него досталось, кроме, разве что, упрямства. Меня возмущает его реакция на слова о маме, отсутствие банального интереса к ее состоянию, но я не решаюсь сказать ему об этом. Очень хочется, как раньше, делиться с ним всем, что со мной происходит, но я всякий раз упускаю из виду, что его это больше не интересует. Порой мне даже кажется, что в тот страшный день девять месяцев назад я потеряла не одного родителя, а двоих.

- Расскажи мне, кого мы ждем в гости, - прошу я, не позволяя себе поддаваться меланхолии.

Отец заметно хмурится, а его крупные пальцы белеют от того, с какой силой он вонзает их в подлокотники кресла.

- Игорь Андреев с сыном, - говорит он отрывисто. - Крупные игроки в нефтяном бизнесе. Очень важно произвести на них впечатление.

Теперь уже моя очередь хмурится. Не в стиле отца пытаться произвести на кого-либо впечатление. Сколько его помню – он отличался властным авторитарным характером и не принимал в расчет ничье мнение, кроме своего. Должно быть, для него действительно важен этот обед и эти люди.

- Не волнуйся, папа, - говорю я, касаясь кончиками пальцев его плеча. - Пойду на кухню, проверю, как у Людмилы Борисовны дела.

Людмила Борисовна много лет помогает нам по хозяйству, а еще она великолепно готовит. Но, к моему изумлению, сегодня на кухне заправляет не она – там повар в белом колпаке, которого я никогда в жизни не видела, а наша домработница сиротливо стоит у стола, перебирая овощи.

- Влада, - в ответ на мой удивленный взгляд, лицо домработницы расплывается в беспомощной улыбке. - С каждым днем хорошеешь, девочка.

- Что здесь происходит? – спрашиваю мягко.

- Отец твой повара выписал, - говорит она шепотом, когда я приближаюсь к ней и встаю рядом. - Он ничего по-русски не понимает. В кладовой у нас его подмастерье-переводчик копошится.

- И чего отец выдумал? – недоумеваю я, рассматривая отпечатанный на принтере листок с меню обеда - Вы же великолепно готовите! Кто такие эти гости? Королевские особы?

- А я не знаю, - она печально вздыхает. - Отец ваш скрытный в последнее время стал. Вы бы чаще приезжали его проведать из своей Москвы. Тяжело ему.

- Без мамы всем тяжело, - отвечаю устало.

Людмила Борисовна поднимает на меня добрые глаза и ласково касается моей руки.

- И тебе тоже, девочка.

- И мне, - я делаю попытку улыбнутся. - Но я вижу ее и разговариваю с ней. Мне легче.

Глаза женщины начинают подозрительно поблескивать, но в этот миг через приоткрытое окно до нас доносится посторонний шум.

- А вот и гости! – возбужденно шепчет Людмила Борисовна, замечая черный внедорожник, въезжающий через ворота. Проследив за ее взглядом, невольно ежусь – точно в такую же громадину я врезалась.

- Я пойду к отцу, - говорю я. - На стол можете накрывать. Сначала закуски, через полчаса основное блюдо.

- Не волнуйся, - ободряюще улыбается домработница. - Все сделаем по высшему разряду.

Когда я возвращаюсь в гостиную, отец уже встал со своего кресла и теперь меряет комнату шагами.

- Пап, - зову его мягко.

Он резко оборачивается, словно мое появление его пугает, а я в очередной раз поражаюсь переменам, произошедшим в нем. Бледное лицо, тени под глазами, углубившиеся линии морщин.

- Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? - спрашиваю я, протягивая ему руку.

- Все хорошо, - он порывисто сжимает мою ладонь, даже не осознавая, что причиняет мне боль. - Пойдем встречать гостей.

Еще до того, как раздается звонок, отец распахивает входную дверь, пропуская в холл двоих – представительного мужчину примерно его возраста и молодого человека. Вежливая улыбка застывает на моем лице. На долю секунды у меня возникает ощущение, словно кто-то специально выбил почву из-под ног, и на этот раз я сама цепляюсь за отца.

Разве такое возможно? Этот молодой человек – тот самый, в машину которого я врезалась без малого неделю назад!

Глава 3

- Игорь Юрьевич, приветствую! – преувеличенно бодро говорит отец.

Пока между старшим поколением происходит обмен рукопожатиями, я продолжаю в замешательстве смотреть на молодого человека, который в свою очередь удивленно разглядывает меня. Если бы не надменные зеленые глаза, которые не давали мне покоя с памятного понедельника, я подумала бы, что ошиблась. Потому что в представительном мужчине, стоящем передо мной в идеально скроенном деловом костюме и бледно-голубой рубашке, нет ничего общего с лохматым плейбоем в рваных джинсах. Я не сомневаюсь, что это один и тот же человек, но он другой. Имидж расчетливого дельца он носит с такой же легкостью, как образ своего парня. Впрочем, у меня есть ощущение, ни один, ни другой в полной мере не отражают его натуру.

- Спасибо за приглашение, - сквозь гул в ушах до меня доносится незнакомый мужской бас. - Мой сын Максим.

- Добрый день, - произносит парень бархатным низким голосом, крепко пожимая руку отца.