Калгари 88. Том 3 (СИ) - "Arladaar" - Страница 43

— Знакомься! Это Люда! — Леночка взяла парня за руку и потащила к Арине. — Фигуристка! Наша гордость! А это мой однокурсник, Олег.

— Очень приятно, Люда, — Арина протянула руку и поздоровалась с растерявшимся парнем, по-демократически, за руку, как здороваются селебрити. По всему видно, парень не привык так здороваться с девушками. Для Арины же в этом не было ничего необычного. В этой привычке не было сексизма!

— Олег… — представился парень и быстро распрощался. — Ну ладно! Я поеду, пока автобус не ушёл.

— Эмм, как дела? — улыбнулась Арина. — Как школа?

— Да всё хорошо, Люда! — Леночка взяла Арину под руку. — Давай пройдёмся немного, поболтаем. Ребята переживают очень за твоё здоровье. Как ты, кстати?

— Нормально! — ответила Арина. — Полностью допустили и до тренировок, и до учёбы. Но не совсем. Через четыре дня мы уже на соревнования уезжаем, и сейчас самый пик тренировок будет. Набор максимальной формы. Мне дали справку о просьбе отпустить с учёбы. Завтра утром директору отнесу, Валентину Игоревичу.

— А, ну это нормально! — обрадовалась Леночка. — Мы тебе группу поддержки готовим. Нам обещали в спортивном интернате места дать. Поедет 10 человек от школы. Лучшие из лучших.

— А Аня? Аня поедет? — обеспокоено спросила Арина. — Она очень хотела!

— Поедет! — улыбнулась Леночка. — Все твои друзья поедут. И Максим, и Саша и Аня, и Стас. Ребята специально старались, после уроков в пионерской комнате плакаты и транспарант делали. С учёбой подтянулись. В школе помогали убираться. Молодцы!

— Лена… А можно ещё кое-что попросить тебя? — неожиданно спросила Арина.

— Конечно говори, Люда, — заявила Леночка. — Всё, что в наших силах, мы сделаем!

— А можно ребят попросить сделать плакаты в поддержку Марины Соколовской? — Арина просительно посмотрела на Леночку. — Мне… Кажется, у неё не будет группы поддержки. А это очень важно.

— Люда! Ну что за просьба? — рассмеялась Леночка. — Естественно, ребята уже сделали плакаты и в поддержку Марины тоже! Она ведь наша, екатинская! И многим ребятам тоже очень и очень нравится! Они даже не знают, за кого болеют больше, за тебя или за неё. Не переживай, всё готово. Ой, ну всё, дальше я не пойду, давай Люда, всего хорошего!

Леночка помахала рукой на прощание и побежала к своему дому. Арина пошла к себе, думая, как же здорово, что ребята постарались и ради Марины тоже. А то ей будет грустно без группы поддержки… Эх, как же ошибалась Арина…

… Соколовская, когда Арина ушла, решила немного порисовать акварелью. Достала альбом, приготовила краски и кисточку, задумалась, чего бы этакого наваять. У Марины было фотографическое зрение и память. Достаточно увидеть что-то хотя бы один раз, как даже через длительный промежуток времени могла нарисовать почти то же, что видела. И тут она вспомнила, как летом ездили на дачу к бабушке, за город. Какое там чудесное место было! Высокий берег реки, заросший тальниками и осинами. Небольшой прогал в зарослях, через который видно реку. На другом берегу тянется железная дорога, по которой проходит электричка. А по воде быстро несётся теплоход «Восход» на подводных крыльях. Синее небо, яркое солнце, бабочки и шмели.

Это ощущение лета полностью охватило Соколовскую, да так, что она даже слегка забылась и пропустила, не услышала, что сказал ей вошедший отец.

— Марина! Извини, но я спрошу ещё один раз.

— Извини, говори, папуля, — очнулась Соколовская. — Я задумалась…

— У тебя есть группа поддержки? — повторно спросил Соколовский.

— Нет! — покачала головой Марина. — Она мне не нужна. Я знаю, что у меня есть болельщики и они меня любят. Мне этого достаточно.

— Это всё понятно, Мариша… — с лёгкой досадой ответил отец. — Мне звонил директор вашей спортшколы и попросил на воскресенье автобус до Свердловска, чтобы отвезти группу болельщиков Хмельницкой из её школы по просьбе директора и комсомольской организации. Естественно, мне пришлось согласиться и я пообещал предоставить автобус. Но… Марина! Почему я повезу в столицу области болельщиков твоей соперницы, а не твоих? Я понимаю, у вас с Хмельницкой хорошие отношения, судя по всему, но всё-таки?

— Что ты хочешь услышать от меня, папа? — Соколовская посмотрела в глаза отца своими чистыми ярко-синими глазами. — У меня нет группы поддержки. Что ещё ты хочешь знать?

— Ничего, Марина, всё хорошо… — пробормотал Соколовский.

У его дочери не было группы поддержки! Никто не удосужился организовать! А она чемпионка города! Это просто возмутительно и с этим срочно надо что-то делать!

Соколовский тут же, не откладывая дело в долгий ящик, позвонил Каганцеву.

— Владимир Иванович, это я. Узнал?

— Узнал, Владимир Степанович, — с лёгкой тревогой ответил Каганцев. — С автобусом что-то не то? Не будет?

— Да не… С автобусом всё то. Выделю я вам транспорт, как и обещал. Я звоню, чтобы узнать — сколько свободных мест на чемпионате области будет? Пятьдесят хотя бы будет?

— Даже с лихвой! — заверил Каганцев. — Арена в ледовом Дворце спорта на пять тысяч человек. Она наполовину никогда не заполнена, несмотря на свободное посещение. А что вы хотели?

— Да так… Ничего… — ответил Соколовской и попрощался. — Всего хорошего. Это всё, что я хотел узнать.

Соколовский постоял, как будто раздумывая. Много мыслей роилось в его голове. Подумал сначала, не послать ли в Свердловск группу поддержки из заводских рабочих, попросить профсоюз, чтоб сделали плакаты в поддержку Марины, но тут же оставил эту мысль. Будут люди шептаться, что директорский ресурс для восхваления дочки применил. Слухи пойдут по городу. Оно надо ли это, на пустом месте так подставляться? Попросить комсомольскую заводскую ячейку? Ребята вроде хорошие, боевые. Но… Это надо где-то селить их, питанием обеспечить. В гостинице нечего и думать такую ораву народа расположить, там всегда номеров нет. Одного-двух ещё можно было по брони, но десять человек — явный перебор. Да и тоже идея так себе… А если…

Был у Соколовского в Свердловске друг, Саня Зорькин, командир тридцать второго учебного танкового полка. Встречались часто. И сюда Сашка ездил, и Соколовский на полигон в Свердловск наезжал. А после полигона заскакивали в ресторан «Дружба» на уху со стерлядью и бутылочку коньяка…

— Мои уже успели везде отметиться! — смеялся Саня.

— Что значит, отметиться? — недоумённо спрашивал Соколовский.

— А то! — Сашка наливал коньяк в рюмки. — Для массовки постоянно курсантов требуют из обкома. То в театр, то на оперу, то на стадион какой. Приходится посылать во внеочередное увольнение. Ребята, конечно и рады — чем на плацу маршировать и в части убираться, лучше в городе. Там девушки, и мороженое с водкой.

— Тебе-то какая разница? — рассмеялся Соколовский. — Сам же молодым был. Прям к девкам не бегал, прыгая ночью через забор части?

— А ну тебя, Вовка! — рассмеялся Сашка и протянул рюмку Соколовскому. — Давай ещё по одной!..

Оторвавшись от воспоминаний, Соколовский набрал номер Зорькина. Вот это решение на все сто процентов! Полсотни курсантов на соревнованиях, болеющие за Марину, да если ещё с плакатами!

— Сашка, привет! Ты как? Как сам? Как Тома? Дети? — спросил Соколовский, услышав в трубке голос друга.

— Да всё прекрасно! — рассмеялся Саня. — А у тебя как? Лизавета, Марина?

— Да тоже всё хорошо! — заявил Соколовский.

— К нам-то когда собираешься?

— Скоро! — заявил Соколовский. — Скорей всего в пятницу.

— Во как! Ну давай, друг, приезжай! Дадим чертям прикурить! — опять рассмеялся Санёк. — По делу поедешь, аль так, навестить старого друга наконец-то решился, негодник этакий?

— У меня же Маришка выступать будет на чемпионате области! — заявил Соколовский. — Тьфу ты! Я ж тебе не сказал, что она чемпионкой города стала! Теперь в Свердловск поедет, вашим фройлянам жару давать. Она не одна поедет, а с другой девчонкой, с Людой Хмельницкой.

— Чего??? — изумился Зорькин. — Это не шутка???