Летний сад - Вересов Дмитрий - Страница 9

– В свалке сойдет! Давай к невесте!

– Каждый за себя, святой отец!

– Делай, что говорят!

Локтях в тридцати от них жених, крутя двумя клинками, в одиночку отбивался от троих нападавших. Кровь покрывала его лицо страшной маской. За его спиной белоснежными крыльями развевался венчальный покров невесты.

– Священника! Режьте римского священника! – Высокая фигура на вороном жеребце распоряжалась ходом побоища.

– Иерихонский голосок! – Де Го ловко сшиб двух пеших, что налетели на Кирилла. – Неужели все дело в нас?

– И в нас тоже! – Альдини, не дожидаясь, когда занесенная секира обрушится на его голову, воткнул меч в очередной серый балахон.

И тут…

У ворот он увидел Невского. С непокрытой головой, Женька бился на мечах с всадником на вороном коне.

Гнедой под ним был весь в хлопьях пены. Удачным ударом Невский принудил противника откинуться в седле и потерять стремя. Капюшон соскользнул с головы, и медные кудри рассыпались по серому полотну.

– Бертран, надо… – Но широкое лезвие протазана наискось полоснуло пурпурную кардинальскую тогу.

Глава 3

Вадим и Наталья – невольники советской свадебной индустрии, народных обычаев и профессиональных заблуждений администраторов от спорта

Курбатов возбужденно мерил шагами свой просторный кабинет в старинном особняке с колоннами на улице Халтурина.

– Не понимаю! Не по-ни-ма-ю! Вы же современные молодые люди! Для вас понятия карьеры, общественного успеха, материального благополучия, в конце концов, не пустой звук! Вы же должны, нет, вы просто обязаны понимать и отдавать себе отчет, насколько эти вещи взаимосвязаны! Именно сейчас, когда вы делаете первые нас-то-я-щи-е шаги в этой жизни. Наталья, роды – это все! Конец карьеры, автоматический выход в тираж. Подумай о людях, которые вложили в тебя столько труда, – о тренерах, о команде, о стране, которая не жалеет денег на твои занятия спортом!

– Но, Егор Афанасьевич, – Дим-Вадим попытался сказать свое.

– Слушайте, Иволгин, вы в спорте, вернее, вы и спорт – это разные планеты. Я уважаю ваш ранний инстинкт отцовства, вашу готовность стать главой семьи, но не более того. Послушайте человека старше вас, имеющего взрослых детей, ваших ровесников, между прочим. Семья и дети – это не только умильные картинки. Это в первую очередь – деньги. Деньги на еду, на одежду, на достойный быт. А ваш ежемесячный доход равняется стипендии! – Вадим поморщился. Курбатов, уловив его реакцию, восторжествовал: – Вот видите! Вам нечего возразить!

– Наоборот, уважаемый Егор Афанасьевич, мне по многим пунктам хочется возразить вам!

– Бросьте, юноша! Игра словами так же далека от настоящей жизни, как Наталья от своего Привольного! Где вы возьмете квартиру? Будете мыкаться по съемным углам с грудным дитем или устроите маме с папой коммунальный быт?

– Егор Афанасьевич, – включилась в спор Наташа, – врачи говорят, что я быстро смогу восстановить нужную форму.

– Сначала, детка, нужно родить без проблем. А это у нас – лотерея похлеще «Спортлото», и ни один врач тебе никаких прогнозов не даст. И потом, сколько времени остается до Союзной спартакиады? Ты – признанный фаворит, верный кандидат в сборную страны на предстоящий чемпионат Европы, прибудешь на соревнования из родильной палаты? Учти, никто из серьезных тренеров после этого и близко к тебе не подойдет! Все! У меня ни нервов, ни аргументов не осталось, решайте сами! Адью! – Курбатов широко распахнул бывшие барские двери.

– Дикость какая-то! Подумаешь – аборт! Но ничего, жизнь подскажет, – вполголоса бубнил он, выпроваживая посетителей. Те обескураженно молчали.

– Дим, ну что же делать? – Они брели по Халтурина к Марсову полю. Иволгин остановился, обнял грустную Наташу за плечи и, внимательно глядя в любимые, полные тревоги глаза, спросил:

– Ты мне веришь? – Наташа, прижавшись к нему всем телом, молча кивнула. – Я найду выход. Обязательно найду! И спорт, и ребенок – ничего от нас не уйдет. Обещаю! – Домовой осторожно коснулся губами девичьего виска. – Все будет хорошо, любимая!

– Знаешь, Дим, а ведь Курбатов прав, – она подняла голову и медленно произнесла: – Чемпионат, спартакиада, отношение тренеров…

Знай Вадим Иволгин большее количество успешных во внешней жизни женщин, он многое бы смог изменить в эту минуту. Но опыт, как известно, – сын исключительно трудных ошибок.

– Как это, «по талонам»? – Джейн недоумевала совершенно искренне, хотя определенные трудности ленинградской жизни должны были выработать у нее иную реакцию.

– А с бриллиантами вообще не достать! Ты не представляешь, Джейн, как я хочу кольцо с бриллиантом! Но они только по блату или в комиссионке, – возбужденно сыпала словами Наташа. Домовой, наверное, чисто по-мужски, не очень-то понимал это ее желание, и поэтому понимание она пыталась найти у представительницы своего пола. – А так хочется новое, пусть даже с осколочком! Ты ведь понимаешь меня?

Англичанка грустно улыбнулась:

– У вас, русских, все с ног на голову!

– А разве в Англии иначе? Разве ваши девушки не хотят в день своей свадьбы быть самыми-самыми?

– Наташа, в отличие от вашей страны, у нас явное, а не условное деление общества по социальным и материальным признакам. Для состоятельных людей обручальное кольцо с бриллиантом – это показатель их высокого достатка, определенное вложение средств и лишь потом – брачный символ.

– Значит, – Наталья оживилась, – мы все-таки живем лучше вас! – Джейн строго посмотрела на нее. – Правда-правда, мисс Болтон! Раз советские невесты желают кольца с бриллиантами безо всяких там социальных статусов, значит, мы живем лучше!

Подошел Иволгин с подносом, на котором курились дымком чашечки с ароматным кофе и аппетитно развалились эклеры.

– О чем шумит вече новгородское?

– Дим, ты представляешь? Оказывается, у них в Англии, – кивнула в сторону Джейн Наташа, – настоящую свадьбу могут позволить себе только богатые люди!

– По этой же причине, Наташ, в нашей стране существуют талоны для новобрачных. – Компания дружно рассмеялась.

– «Бабочками не торгуем, вы еще смокинг попросите», – Вадим очень похоже передразнил гнусавую продавщицу из универмага «Юбилей», в котором новобрачные ленинградцы приобретали необходимое строго по свадебным талонам.

– «Модель только такого размера, больших нет», – в тон ему прогнусавила Наташа. – «Зачем вам с бантиками? Платье же длинное, их все равно не видно».

– «Нет, из импортного гипюра ничего нет», – не унимался жених. – «Зайдите в конце месяца, может, будет»…

– Ой! Я сейчас, – будущая мама быстро выскользнула из-за стола.

В кафе «Лотос», что напротив зоопарка, всех привела Джейн. Заведение чем-то напоминало ей кофейни в Сохо, и в этой атмосфере она чувствовала себя уверенней.

Последнее время Джейн всячески избегала одиночных прогулок и выходов в город. Стоило ей покинуть общежитие без провожатого, как обязательно попадался на глаза тот навязчивый плюгаш в замызганной кепке, которого они с Вадимом впервые повстречали на площади Мира.

Пролетарий не приставал и не заговаривал с девушкой, просто пристраивался следом или чуть сбоку и навязчиво сопровождал ее. Обернувшись, она всегда упиралась взглядом в его маленькие глазки и косую улыбочку.

Единственная возможность оторваться от провожатого – зайти в какое-нибудь заведение. Он никогда не заходил следом, и Джейн не оставалось другого выбора – вместо ленинградских видов знакомиться со здешними, в большинстве очень даже неплохими, кафе. Так она набрела на «Лотос».

«Не хандри!» – мысленно приказала она себе, а вслух спросила:

– Вадим, сколько я должна?

– Пустое! – Домовой подкрепил слова отрицательным жестом руки.

В последнее время Иволгин изменил своей привычке откладывать на неопределенный срок завершение ремонта электробытовых приборов. Так что некоторыми свободными средствами молодая семья все-таки располагала. «Назло Курбатову!» – гордился собой Вадим.