Рис Инари (СИ) - Дез Олла - Страница 49

И нельзя его пропустить. Необходимо, просто обязательно нужно насладиться началом весеннего скоротечного цветения. Да, может быть оно будет однодневным, и дожди и ветер оборвут цветы очень быстро… Но если ты этим не насладишься и не увидишь, то вдруг на будущий год ты его уже не заслужишь?

Когда я думала о цветущей сакуре, то всегда вспоминала детский мультик про забавный Паровозик из Ромашкова, который настойчиво советовал не опоздать «на целую весну». И только вот теперь до меня стало медленно доходить, что он ведь был прав, этот паровозик. Страшно опоздать не на зиму, не на лето, а именно на целую весну.

Мы с Рен влетели в лес и замерли. Густые кроны деревьев скрывали от нас еще не вставшее солнце. Было сумрачно, и все было окрашено в фиолетово-сиреневые тона. Лес был завораживающе прекрасен.

Мы с ней не могли позволить себе такую роскошь, как поздняя побудка. Времени просто катастрофически не хватало. День был расписан поминутно на физические упражнения, зубрежку теории, занятия магией. Да что там говорить, одних тренировок было пять! На силу, на ловкость, на выносливость, на координацию. И не стоит забывать про бои на мечах. Так что мы торопились и старались каждое утро совместить медитацию и любование цветением сакуры.

Мы быстро добежали до нашей заветной поляны. Туда, где особенно много было цветущих деревьев.

Я достала из Инро пледы и Бакэ. Моя любимая дзори была сильно не в духе. Баке не любил выходить из дома, и я обычно уважала это его стремление к домоседству. Но сейчас цвела сакура, и мне хотелось, чтобы все вокруг насладились этим чудом.

Мы сели в позу лотоса и привычно погрузились в созерцание себя, мира, магии, внутренней гармонии и чистоты. Мы вдыхали этот упоительный воздух и приводили эмоции и мысли в порядок. А заодно и заряжаясь энергией и магией на целый день.

Взошло солнце, пробившись сквозь густую крону деревьев и окрашивая пространство в розовый цвет. Фиолетовый и сиреневый отступал, а вот розовый набирал силу.

Мы закончили медитировать и стали собираться. У нас впереди был завтрак, на который повадились приходить и Шидж, и Нобу. А еду еще нужно было приготовить и накрыть на стол. А потом — тренировки и еще раз тренировки.

Я убрала в Инро пледы и уже собиралась было посадить Бакэ на плечо, как за нашими спинами послышались хруст, треск и звук ломаемого дерева.

Мы с Рен замерли и обернулись.

Открывшаяся картина меня откровенно не обрадовала. Прямо перед нами находился мужчина. Абсолютно голый мужчина. Он стоял к нам спиной, демонстрируя широкие плечи, сильную спину, переходящую в упругие ягодицы. Ноги были широко расставлены.

— На этот раз даже штанов нет, — хмуро бросила я.

— Ой… — тихо округлила глаза Рен, — Он вообще голый?

— Ага. Это очередной учитель? — пошутила я, но Рен шутку не поняла и ответила совершенно серьезно:

— В Долине только три учителя и все они белые лисы. А у этого цвет волос черный и волосы не слишком длинные. Лица не видно, но… Аика… Мне страшно…, и он мне не нравится… — тихо закончила Рен, — А зачем он сакуру обломал?

У ног голого мужчины лежали обломанные ветки цветущей сакуры. Они смотрелись неправильно и как-то жутковато. Потому что кому придет в голову разрушать вот такую красоту?

Но не только обломанные ветви настораживали. Незнакомец не оборачивался, но даже не видя его лица, я чувствовала, что от него исходит угроза, и Рен совершенно правильно испугалась.

— Рен? Что нужно делать правильной лисичке, когда она увидела опасность? — спокойным тоном спросила я.

— Разворачиваться и бежать! — отрапортовала Рен.

— Ты у меня умница. Хватай Бакэ и беги домой, — все тем же спокойным тоном сказала я.

Я могла бы легким движение руки спрятать Бакэ в Инро, но рассудила, что Рен с ним будет не так страшно.

— А ты?

— Рен! Ты сейчас побежишь домой сломя голову. Там дождешься учителя Нобу или Шиджа и расскажешь о том, кого мы тут встретили, — продолжила я и даже выдавила из себя улыбку.

— А ты?! — продолжала упорствовать Рен.

А мне нужно было, чтобы она ушла. Обязательно нужно.

— А я побегу за тобой! — горячо пообещала я.

— Но… — не повелась Рен и принялась возражать, но я ее перебила.

— Рен! Быстро! Уходи! Это приказ!

Мой тон не допускал возражений и пререканий. И… Рен послушалась. Она проворно подхватила Бакэ на руки и быстро побежала к выходу из леса.

Я же осталась стоять на месте, не делая ни малейшей попытки скрыться. Я просто не могла позволить этому… пока не знаю — чему, броситься в погоню за Рен. Да и спину оставлять незащищенной не хотелось.

Я продолжала стоять, рассматривая со спины голого мужика и ожидая его действий, а то, что они последуют, я не сомневалась. Он не обманул моих ожиданий и стал медленно поворачиваться.

Ну… Спереди он выглядел тоже неплохо. И широкая грудь, и плоский накаченный живот производили …хм… приятное впечатление. Ниже мужчина демонстрировал свое достоинство открыто, ничем не прикрывая.

«Даже листика фигового нет!», — хмыкнула я.

Вполне возможно, если бы я была наивной девочкой-лисичкой, то это демонстрация должна была меня как минимум смутить. Как максимум заставить покраснеть и сбежать сверкая пятками. Открыть спину. Но я не была девочкой-подростком, и демонстрация мужского достоинства меня совершенно не смущала. Я не Рен, которая краснеет и отводит глаза, когда Учитель Нобу оголяет свой накаченный торс в жгучем желании покрасоваться перед ней… Ну, в смысле, — жарко ему, бедненькому.

Я взрослая женщина, и этот, с позволения сказать «нефритовый жезл», особенного впечатления на меня не произвел. Хотя… Посмотреть там было на что…

«Даже не жезл», — прикинула я про себя: «А целая нефритовая арматурина».

Забавно, что выражение «нефритовый жезл» родилось в результате якобы машинного перевода китайской агитационной литературы. Вроде как крутили туда-сюда перевод с русского на китайский и снова обратно, и получилось вот это нечто. А смысл фразы вообще был не про это, а о пропаганде и дружбе между китайскими и русскими рабочими.

Наверное, я соскучилась по… хм… по обнаженной мужской натуре, потому что не сразу подняла взгляд выше. И не сразу посмотрела ему в глаза.

Лицо незнакомца можно было бы назвать красивым. Мужественные черты, длинный нос и чётко очерченные скулы. Но все портили полностью пустые глаза, не выражающие абсолютно ничего и отливающие кроваво-оранжевым потусторонним светом. В нем кипел неживой огонь. Ёкай!! Поняла я.

Я не делала попытки убежать. Почему-то я была уверена, что это бесполезно. Он пришел сюда за мной и уйдет только вместе со мной, и бегать тут совершенно бессмысленно.

Я стояла и смотрела.

А посмотреть было на что. Ёкай стал обрастать одеждой. Она появлялась на нем из дуновенья ветра, из лепестков сакуры, кружащихся повсюду, из поднятой из-под его ног земли, из сломанной ветки дерева.

И это была не просто одежда. Это были пластинчатые доспехи самурая. Очень богатые доспехи, которые обрастали дорогой отделкой медленно, слой за слоем. Лицо ёкая тоже стало скрываться шлемом и вот уже передо мной стояла мощная фигура воина. Мертвого воина.

Я старательно изучала мифологию и сказки, потому что то, что лисички впитывают в детстве, у меня отсутствовало почти полностью. К моему сожалению, количество ёкаев было просто огромным, выучить все виды было сложно и долго, и вот теперь я понятия не имела, кто передо мной. По моим предположениям, это скорей всего был Аманодзяку*. Именно этот злой дух мог надевать на себя разные личины и мужские, и женские. Но до конца я уверена не была. Впрочем, понять, что это зло, было не сложно. Я теперь это чувствовала точно так же, как и рождённые в этом мире лисички.

Мертвый воин обнажил длинную катану, я достала из Инро свою вакидзаси почти мгновенно. Этот навык у меня выработан. Наверное, даже во сне я сделаю это точно так же быстро. Самураи обычно спят вместе с оружием, укладывая его рядом с собой, чтобы, вскочив со сна, мгновенно выхватить оружие. У меня было почти так же.